В тебе моя жизнь..., стр. 22

«Ma cheri ami, la comte Lanskoy et son epouse sont arrives ce matin a Saint-Petersbourg» [17]

Глава 8

Натали не могла дождаться того момента, когда ее старый муж наконец-то допьет свой кофе и, промокнув салфеткой губы, коротко кивнет ей и встанет из-за стола. Ее раздражало, как он размачивает в кофе печенье, чтобы размягчить его, — возраст давал о себе знать. Раздражала его привычка чуть слышно причмокивать губами после каждого глотка напитка. Да что скрывать? Натали до дрожи раздражал собственный муж. Все эти годы, что они провели вместе, только укрепляли ее чувство брезгливости, которое она испытала, впервые увидев его.

Родители считали графа Ланского удачной партией для дочери и не скрывали своей радости, когда он приехал с визитом в их небольшое имение, якобы для обсуждения дел мельницы, находившейся в собственности графа, но стоявшей на земле Ланских. Натали же прекрасно поняла, зачем на самом деле он прибыл, но она до последнего момента надеялась, что родители изменят свое решение.

Но они не изменили и спустя неделю с гордостью сообщили ей, что приняли от ее лица предложение графа Ланского.

— Нет и еще раз нет! — упорствовала девушка. Ей вовсе не хотелось предлагать свою молодость и красоту престарелому графу, когда она вскружила голову молодому наследнику князей Загорских.

Они познакомились на одном из благотворительных балов их губернского Собрания. Молодой и привлекательный мужчина сразу понравился Натали, а когда она узнала, что он принадлежит одной из самых богатых и знатных семей Петербурга, то обрадовалась вдвойне. Ей казалось, что сбылась ее давняя мечта — стать женой богатого да красивого супруга, чтобы все те ее сокурсницы, что кичились перед ней богатством и знатностью позавидовали партии, что она ухватила себе. А граф Ланской? Разве можно завидовать супруге этого старикана?

— Ты должна согласиться! — настаивали родители. — Граф богат, а нам необходимы деньги, ты же знаешь состояние дел. Да и гвардейское звание Митеньки, твоего брата, требует больших расходов. Граф согласен взять тебя без приданого да еще и оплатит все расходы по венчанию — такая удача для нас…

В отчаянье Натали писала письмо Загорскому. Только его, такого молодого, красивого и такого влюбленного в нее, она чаяла видеть своим мужем. Ответ разрушил все ее надежды — она не предполагала, что его семья будет столь яростно возражать против их брака, и в мечтах уже видела себя в фамильных драгоценностях Загорских.

А решение Сергея бежать тайно и бросить все и вовсе привело ее в смятение. Бежать означало пойти против воли семьи. Нет, гнева не своей семьи опасалась Натали. Гнева старого князя Загорского. Она прекрасно знала, что он пойдет на все, лишь бы приструнить внука, решившегося презреть его волю. Он мог лишить Сергея содержания и своего благоволения, а это означало, полное прозябание для Натали. Она слишком молода и красива, чтобы жить только на жалование гвардейского офицера. Да и потом — его едва хватает самим офицерам (если судить по тратам Митеньки), что уж говорить о содержании молодой жены.

Сопротивление Натали браку с графом Ланским окончательно сломил брат. Он приехал в институт (кстати, почти сразу же после ее свидания с Сергеем; она чуть не попалась на тайном свидании в саду Смольного из-за этого) и попросил ее о разговоре.

— Подумай, сестренка, граф богат и, между нами, стар. Детьми он так и не обзавелся, а значит, все его состояние достанется его вдове. Год-другой, и ты будешь свободна, как птица. Да и потом граф может позволить тебе делать все, что ты хочешь. Я не уверен, что Загорский с его нравом, будет так потакать тебе, даже, несмотря на то, что обожает тебя. Выходи за Ланского, а Загорского возьми в любовники… Не смотри на меня так шокировано, уж я-то знаю, что ты далеко не так невинна, как строишь вид. Загорский любит тебя. Он, разумеется, сперва будет оскорблен и обижен, но затем вернется к тебе. Вот тебе еще мысль для раздумий: любовницам тоже делают дорогие подарки. Их можно получать с двух сторон, дорогая… Это, конечно, будут не фамильные камни, но все же… Да и потом, кто будет мешать овдовевшей графине Ланской, что может принести в семью большие угодья и приличное состояние, в отличие от бедной соседской Натали, стать княгиней Загорской?

И Натали решилась. Тем же вечером она открылась воспитательнице о предполагаемом побеге, чтобы окончательно разрушить себе путь назад, а спустя три месяца стала супругой графа Ланского.

Но никто не предупреждал ее, что будет столь гадко ложиться в постель с престарелым мужем. В первый раз ее тошнило в уборной целый час. Не раз она потом вспоминала руки и губы Загорского и сожалела о принятом решении. Слава Господу, возраст графа брал свое, и он не часто посещал ее спальню.

Впоследствии, как и предполагал ее брат, состоялось примирение с Сергеем, и со временем он стал ее любовником. Жизнь постепенно наладилась, у Натали было все, о чем она могла только мечтать: красивые наряды и украшения, светские рауты и балы, где она была признана одной из первых красавиц Петербурга, молодой и красивый любовник и муж, слепо верящий каждому ее слову и позволяющий ей любые ее капризы.

Сначала Натали это нравилось. После, спустя несколько лет, она стала осознавать, что она в ловушке, — муж так и здравствовал, Сергей все чаще стал отдаляться от нее, а она сходила с ума от ревности и страха, что когда-нибудь он не вернется к ней. Все эти артисточки, балерины, модистки… Она ожесточенно рвала в ярости одежду и била духи, узнавая об очередном увлечении Загорского. Она кричала от ярости и боли, выла, билась в истерике. Перепуганные горничные только успевали приносить ей успокоительное и уверять графа, что это не болезнь, а просто приступ меланхолии.

Но потом Загорский возвращался, и Натали снова мчалась к швее, чтобы заказать новых нарядов, и выдумывала новую прическу — она всегда должна быть красива для него, ведь он должен любить только ее. И они снова вместе выезжали на прогулки и пикники, танцевали на балах, проводили вместе ночи.

Ах, эти ночи… Как она обожала их! Его тело, его нежные руки, его страстные губы… Она пробовала как-то отплатить ему сторицей и провела ночь с одним из офицеров после знаменитого маскарада Энгельгардта, но это вызвало у нее лишь чувство гадливости, словно она измазалась в грязи. С тех пор Натали поняла, что только Загорский может быть ее мужчиной. Только он и никто иной. Ради него она готова на все, даже принять все его измены и уходы. Возвращается-то он всегда только к ней. Только она — его возлюбленная.

Единственное, чего не хватало Натали, это ребенок. Ребенок с серыми глазами Загорского. Сергей принимал все усилия, чтобы предохранить ее от беременности, и это удручало ее. Однажды в одну из ночей, что они провели во Флоренции, Натали решилась и перехватила его руку:

— Постой! Я хочу этого!

Загорский тотчас же отпрянул от нее. Он, молча, перекатился от Натали на другой конец кровати и встал, коротко бросив: «Нет».

— Но почему? — взмолилась Натали. — Мы так любим друг друга. Дитя нашей любви… Оно было бы столь прекрасно. Да и потом самое время для меня стать матерью… Мои года…

— У тебя есть для этого супруг, — отрезал зло Загорский. — Никогда, слышишь, никогда мой ребенок не будет носить чужую фамилию.

Натали еле успокоила его в ту ночь, так разозлили Загорского ее слова. После его ухода, едва забрезжил рассвет, она проплакала несколько часов кряду. Ей так хотелось иметь маленькую копию любимого, которая принадлежала бы только ей… Что ж, значит, не суждено. Можно было, конечно, получить желаемое обманным путем, как ей советовали преданные горничные, но это означало пойти на полный разрыв с Загорским, ведь в этот раз он не простил бы ей такого предательства. Натали и так чувствовала его отчуждение от нее, и она боялась одним неловким поступком или словом оттолкнуть его окончательно.