Меч Мартина, стр. 39

Острый глаз пирата засек какое-то движение в кустах. Нет, не от ветра зашевелился куст прямо перед ним. И не ствол древесный скрипнул, а простонал кто-то за кустом.

Стонал Кливер, вылезший из куста, опираясь на импровизированный посох-костыль. Рага Бол, изображая тревогу о боевом друге, подскочил к Кливеру и подхватил его под локоть:

— Ранен, друг? Что с тобой? Где эти трое сынков Вирги, сбежали, что ли? Бросили тебя? Как полосатый?

Кливер слизнул с губы первые капли дождя и тяжело навалился на посох:

— Капитан, никаких шансов у нас не было. Полосатый и какая-то белка напали на нас из засады. Двое из Виргиных выродков убиты у меня на глазах. Третий куда-то успел удрать. Вряд ли далеко. Полосатый прострелил мне ногу и отобрал кинжал. Думал я, он меня прикончит… Так бы оно и было, но я теперь почтовый голубь, — криво ухмыльнулся пират. — Хромое ходячее письмо Раге Болу. Меня послал барсук, вот оно как. А сказал он, что зовут его Лонна Острый Глаз. И идет он по наши души. Обещает прикончить всех, но в первую очередь капитана Бола. Мы, стало быть, трупы ходячие, так он и выразился. И я ему верю, капитан. Я видел его глаза. Бешеный! А главное — воин могучий.

Рваная молния полыхнула в небе, озарив леса и равнины. Хлынул дождь. Рага Бол подтянул Кливера поближе к себе и зашептал ему в самое ухо:

— Успокойся, друг. Ничего с нами не случится. Дождь смоет наши следы. А скоро мы засядем в неприступной крепости с кучей жратвы и бочками согревающего в погребах. Ха-ха, нравится тебе такое будущее?

— Это бы неплохо, — пробормотал Кливер, сморгнув воду с глаз.

— Никому ни полсловечка, Кливер. Никаких барсуков не было. Так, друг?

— О чем речь, капитан! Ясное дело! Вы ж меня знаете… Никто из моей пасти ничего не услышит.

— Верю, друг, — улыбнулся Рага Бол, резким движением вонзая кинжал между ребер верного воина. — Тут с тобой не поспоришь. — И он отшвырнул тело заколотого Кливера в куст. — Никто из твоей пасти ничего больше не услышит, Кливер, — шептал Рага Бол, шлепая по лужам обратно в лагерь. — Все рано или поздно проговариваются, что поделаешь, я тебя не виню… жизнь такая. Но ты не проговоришься, мой верный товарищ…

26

Ливень постепенно перешел в сильный дождь. Фенна высунула из пещеры голову, приставила лапу ко лбу, защищая глаза, внимательно всмотрелась в ночь:

— Ничего не видно. Хоть бы Хорти поскорее вернулся. Надеюсь, с ним ничего не случи…

Из тьмы показалась массивная фигура. Белка отшатнулась от шагнувшего к ней громадного барсука с Хорти на плече. Будто тряпочка висел, вяло и безжизненно. Барсук вошел в пещеру, его голос вызвал к жизни гулкое эхо:

— Не беспокойтесь, ваш друг жив, он придет в себя. Посидите тихо, пока я не разожгу огонь.

Брагун удержал Спринголд, готовую сорваться с места.

— Слышала, Спринг? Сиди спокойно.

Сталь ударила о кремень, искра упала в трут. Скоро уже трепыхался в пещере огонек, перерастая в походный костер. Блики от костра осветили морду барсука. Всяких зверей повидал Брагун за свои сезоны, встречал и барсуков, но такого гиганта видел впервые. Из воинов воин. А оружие!.. Громадный лук и острый кинжал возле плеча… Но завершал его облик ужасный шрам и красноватый отблеск глаз. Брагун понял, что барсук этот отмечен страшным проклятием, одержим «Жаждой Крови». О таких барсуках говорили, что они неудержимы в бою. Брагун протянул вперед открытую лапу в знак мира. Барсук сделал то же самое. И здоровенная лапа выдры показалась крошечной рядом с лапищей барсука.

— Я Лонна Острый Глаз, — зарокотал барсук. — Я видел, как крысы гнались за вами, и понял, что вы спрячетесь здесь. Видел я и как ваш друг заяц отвлекал крыс. Они чуть было его не сцапали, пришлось вмешаться. Кто вы и чего ищете здесь, в этих неласковых краях?

— Меня зовут Брагун, со мною Саро, Фенна и Спринголд. Зайца звать Хорти. А ищем мы место, которое называется Глинобитная Обитель. Оно где-то там, наверху.

— Опасное дело, друг. В округе рыщут крысы-даррат. Я убил их капитана и еще двоих, спасая вашего зайца. Но и без крыс здесь хватает опасностей, а пятнистых сейчас попробую отпугнуть. Дай мне стрелу, Фенна.

Белка вытащила стрелу из колчана. Стрела оказалась длиннее, чем она сама. Лонна насадил на стрелу сухую сосновую шишку и зажег ее в костре.

— Дождь поутих, погаснет не сразу. Зажмите уши, — сказал Лонна и выстрелил горящей стрелой. — Я Лонна Острый Глаз! Пожиратель крыс! — загрохотал он вслед стреле во весь голос. — Я выпью кровь всех, кого застану здесь на рассвете!!! Еулалиа-а-а-а-а!

Вернувшись к костру, Лонна заметил, что от его вопля даже заяц зашевелился.

— Живуч, длинноухий. Слышал я, что зайцы — лихие воины. Ваш Хорти храбрец, из него выйдет толк.

Спринголд робко спросила барсука:

— Сэр, вы на самом деле едите крыс?

Лонна улыбнулся:

— Нет, мисс, я просто припугнул их. Нечисть лучше всего понимает язык угроз, язык смерти. Убеждать их бесполезно, на них действует лишь насилие и принуждение. А ем я такую же пищу, как и вы. Да я скорее гнилушками питаться буду, чем этими крысами.

— Я бы, пожалуй, проглотил сейчас парочку гнилушек, во. — Это Хорти, еще не открыв глаз, уже разинул рот, и первые его слова были посвящены, конечно же, еде.

Брагун помог зайцу сесть:

— Очнулся, обжора? Как себя чувствуешь? Болит что-нибудь? Прежде чем жевать, поблагодари своего спасителя.

Хорти поклонился барсуку:

— О, сэр, при ваших габаритах сколько вы можете съесть, во!

Утолив голод, путешественники рассказали Лонне о Рэдволле и его обитателях, о Марте и о причине их путешествия. А он рассказал им о своих злоключениях, вызвав у слушателей живейшее сочувствие. В заключение Лонна провел лапой по шраму:

— Они заплатят за это своими жизнями, Рага Бол и его команда. Конец их так же неотвратим, как и смена сезонов.

И ни у кого из сидящих у костра не возникло и мысли сомневаться в словах гигантского барсука.

Лонна встал и подкинул в огонь веток.

— Вам надо выспаться. Завтра вас ждет трудный подъем на скалы. Да и наверху предстоит не увеселительная прогулка. Отдохните, а я постерегу вход.

Брагун вытащил меч:

— Я составлю тебе компанию, Лонна. Вдвоем веселее, да и четыре глаза видят лучше, чем два.

Они присели у входа в пещеру. Лонна одобрительно поглядел на меч в лапах выдры:

— Чудесное у тебя оружие, Брагун.

Брагун повернул меч, ловя лезвием отблески костра:

— Да, хотя и не мое. Аббат Кэррол дал мне его на время путешествия. И не только как оружие, а скорее как талисман-хранитель. Меч принадлежит аббатству. В древние сезоны им владел Мартин Воитель, мышь-воин, один из основателей аббатства Рэдволл. Говорят, что выковал меч великий барсук-лорд, могучий воин и искусный кузнец. А сделан меч из упавшего с неба обломка звезды. Так нам рассказывали. Тот барсук был лордом Саламандастрона, горы-крепости барсуков. Слышал о Саламандастроне, Лонна?

Темные глаза барсука вспыхнули.

— Каждый барсук знает о Саламандастроне. Как-нибудь и я там окажусь. Может быть, и дни мои закончатся там… Но прежде всего займусь Рагой Болом.

Брагун резко выпрямился, сообразив, что заснул на посту. Такого с ним раньше не случалось. Уже светало, а Лонны и след простыл. Саро оживляла костер, молодежь еще посапывала носами.

— Привет, приятель! — Саро протянула Брагуну кружку мятного чаю. — Наш большой гость ушел еще затемно. Я заметила его уход.

— Лонна-лучник ушел? — с сожалением спросила проснувшаяся Фенна.

Саро кивнула:

— Вы еще спали. Меня разбудил Хорти. Он храпел и булькал, как болото лягушек.

Хорти возмущенно фыркнул, но Саро невозмутимо продолжала:

— Лонна взял меч Мартина и внимательно осмотрел его. Потом он вдруг замер и уставился на меч, как будто с ним разговаривал. Тут Хорти снова захрапел, и я врезала ему как следует. Потом заснула.