Лара, стр. 25

Нет! Стой! Ты не можешь уйти! Самый родной, самый любимый… Кто?

Я не могла вспомнить причину моего смятения, но оно помогло выплыть на поверхность в момент, когда к моим губам поднесли стакан. Звуки резким крещендо ворвались в мою бедную голову, оглушив на миг, и я машинально глотнула жидкость. И закашлялась от противного вкуса. Сухость во рту была невероятная. В меня опять стали заливать эту гадость, и я моментально возненавидела того, кто это делал.

— Прекратите! Что это? — прохрипела я, изо всех своих немощных сил отворачиваясь от источника ужасного запаха.

— Лара! — женский голос звучал радостно. — Ты очнулась! Наверное, Валентин был прав, и глоток крови помог!

— Что?! — ужасное подозрение заставило моментально открыть глаза, о чем я тут же пожалела: яркий свет резанул, глаза заслезились. Проморгавшись, я поняла, что смотрю на Ирину. — Ты! — обвиняющее прокаркала я. — Чем ты меня поила?

— Понимаешь… — начала она неуверенно.

— Нет! Стой. Дай попить, — она с готовностью поднесла мне стакан с подозрительно красной жидкостью. — Да не эту гадость! Дай воды…, пожалуйста, — вздохнув, добавила я уже почти нормальным голосом.

Ирина, явно, удивилась, но сбегала за водой. Напившись, я огляделась. Да, давненько здесь никто не прибирался. Я находилась в какой-то странной комнате без окон. Большие сводчатые потолки белого цвета походили на купол и выглядели довольно странно для такого маленького помещения. У стенок валялся какой-то хлам. Возле кровати, на которой примостилось мое бренное тело, стояла какая-то аппаратура, напоминая своим видом больницу. Еще больше сходство с больницей подчеркнула капельница, сиротливо примостившаяся у стенки. Сверху к ней был прикреплен прозрачный мешочек из-под крови. Они что, переливание кому-то делали?

— Мы перелили тебе кровь вампира, — ответила Ирина на невысказанный вопрос.

— Зачем? — не поняла я.

— Тот кровосос, — произнесла она с нескрываемой ненавистью, — высосал тебя почти досуха, и нам срочно пришлось делать переливание. Ну, мы и выкачали всю кровь из князя… Прости, — она верно поняла выражение моего лица. Такую мерзость в меня влили! — Валентин хотел отдать тебе свою кровь, но неизвестно, как бы твой организм принял кровь наполовину оборотня. Да, и с кровью вампира, если честно, еще не все ясно. Уже хорошо, что ты в себя пришла.

Я поежилась. Движение отозвалось болью во всем теле.

— Ты, правда, прости меня, дуру, — вот это новости! Что это с ней? — Ну, за мое поведение, — видно, она еле дождалась моего пробуждения, желая излить душу. — Я всегда хотела быть с Валентином, хотя и понимала, что не заслуживаю этого, — она вздохнула, присев рядом со мной на кровать и опустив взгляд на сцепленные руки. — Я ведь говорила тебе о том, что наши женщины не очень верны мужчинам.

— Да уж, — хмыкнула я.

— Но Валентин… — она мечтательно закатила глаза, но почти сразу спохватилась. — Я бы постаралась стать для него верной женой.

— Да, это потребовало бы от тебя невероятных усилий, — съязвила я, вспомнив ее откровения по поводу Вацлава.

— Наверное, — хихикнула Ирина, очевидно, подумав о том же. — Но я все равно надеялась. А тут ты появилась… Сначала я не воспринимала тебя, как угрозу для себя, до тех пор, пока не увидела эту метку… Но продолжала утешать себя иллюзиями, что еще не все потеряно. В конце концов, жил ведь Барский более трехсот лет без жены. Я надеялась, что в нем более сильна кровь вампира, которые, хоть и женятся, но расставание с супругами для них не смертельно. Но поняла я, как ошиблась, только когда увидела Валентина, несущего бесчувственную тебя и волокущего своего отца за шкирку. У него было такое лицо…

— И что же стало с князем? — осторожно спросила я.

— Ты шутишь? — Ирина удивленно приподняла брови. — Нам пришлось перелить тебе всю его кровь. Понимаешь, всю!

Я ошалело смотрела на нее. Меня ощутимо начало подташнивать.

— А теперь, — произнесла она совсем другим тоном, — будь хорошей девочкой и выпей еще немного крови.

Я с ужасом взглянула на стакан, появившийся в ее руках.

— Ты что… заставляла меня пить кровь?

— Ну, да. Конечно, переливания вампирской крови еще никто не делал, да еще и полувампиру, но, скорее всего, ты теперь… — она с сожалением взглянула на меня, — вампир. И кровь тебе придется пить вечно. Ты ведь теперь бессмертна. Ну, давай же, пей, — засюсюкала она, поднося стакан к моим губам. Я почувствовала, как тошнотворная волна поднимается по пищеводу. Нет. Я совершенно точно. Не. Могу. Пить. Кровь.

Собрав все силы, я резко свесилась с кровати, и меня вырвало. Прямо на тапочки, стоявшие там в ожидании моего выздоровления.

— Ну-ну, — забеспокоилась Ирина, — я не уверена, но, вероятно, к этому нужно привыкнуть. А может, теперь попробуешь?

Меня снова вырвало.

— Ну, нет, — так нет, — она, наконец, убрала стакан с глаз долой.

Я облегченно откинулась на подушку.

— Никогда больше не предлагай мне этого. Пусть, я какой-то неправильный вампир, но кровь пить, точно, не собираюсь. Ты же сама сказала, что такое делается впервые, — она неуверенно кивнула. — Так вот. Когда я попрошу сама крови… только тогда и предлагай ее мне. Договорились?

Она с беспокойством смотрела на меня. Правда, что ли, раскаивается?

— Ир, — грустно спросила я, — как ты думаешь, Валентин меня простит? Я ему столько тогда наговорила… Да и сбежала…

— Да ладно, — фыркнула она, — не бери в голову. Он же чуть с ума не сошел, когда с тобой это случилось. И потом, оборотни своим женам и не такое прощают. К тому же, сам дурак! Нечего было втихаря ставить на тебе этот проклятый знак, а потом еще на всех шикать, чтобы молчали.

Я с трудом сдерживала нервный смех, глядя на нее.

— Но, послушай, — спохватилась я, — он ведь убил из-за меня своего отца!

— Ой, не смеши меня, — махнула она рукой. — Этот мерзкий старикашка давно потерял право называться его отцом, — да, с этим я была согласна, только хотелось узнать, что по этому поводу думает сам Барский. — Вот, ты, например, желаешь своему отцу благополучия?

Я крепко задумалась. Нет. Определенно не желаю!

— Вот и я о том же.

— О чем это, интересно? — прозвучал от двери до боли знакомый голос. Я ойкнула и спрятала нос под одеяло.

Глава 20

Улыбаясь своим мыслям, я вприпрыжку спускалась по старой лестнице. Увидев перед собой массивную дверь с орнаментом в виде волка, я сделала легкий жест рукой, и дверь, повинуясь моему желанию, со скрипом и скрежетом распахнулась. Это одна из немногих штучек, которыми я овладела за прошедшие два месяца, самых счастливых в моей жизни с того момента, как я очнулась в одной из комнат подземного города и узнала, что мне перелили кровь князя серебряных. Я с трепетом вспомнила, что Валентин тогда впервые признался мне в любви, потому что почувствовал во мне ответное чувство. Только теперь, научившись чувствовать чужие эмоции, я поняла, что он ощущал, когда мое сердце плавилось от любви и нежности к нему, такому обеспокоенному и уставшему, заросшему трехдневной щетиной, сидевшему тогда на моей кровати. Я помню, как он сжал мою руку и сказал, что ему плевать, если я буду пить кровь, думая, что в этом причина моего отказа от нее. Я со смехом уверяла его, что крови не желаю, а вот поесть нормальной пищи не откажусь. Еще неделю после этого я порой ловила на себе его выжидательный взгляд. И, что бы он ни говорил, я почувствовала, что он вздохнул с облегчением, когда понял, что в крови я не нуждаюсь.

Мы с ним тогда о многом говорили. Например, о том, что, впервые поцеловав меня, Валентин понял, что влюбляется, но долго пытался бороться с этим чувством, даже не сразу отправился искать меня после побега. Ко времени нашей встречи, он уже весь извелся и потому не сдержался, склонив меня к близости и поставив свое клеймо (я упрямо отказывалась называть эту гадость по-другому).

В тот второй день моего рождения я узнала, что князь избавил меня от отравленной медальоном крови, но просчитался… Очевидно, силу медальона из моей крови можно было получить лишь одним способом: соединив с кристаллом.