Сердце вьюги, стр. 57

Судя по эмоциональной насыщенности звуков, неведомые коллеги были крайне огорчены тем, что прочная дверь караулки оказалась заперта, причем не просто на засов, но и еще забаррикадирована изнутри. Переглянувшись, Тим и Арейша начали стремительно растаскивать созданную ими баррикаду. Потерять такой шанс было просто недопустимо!

– Мать! – кратко выразился сержант охранного отделения особой группы «Гамма» Борис Григорьев, заученным движением меняя магазин «вала».– Да сколько же вас здесь, сволочи! – выругался он, длинной очередью срезая выскочившую из-за какого-то хлама троицу насекомых.– Это ж натурально засада какая-то!!! – Он с тревогой взглянул на с трудом движущегося Зинченко. Словив в самом начале боя плевок от какой-то чересчур близко подобравшейся твари, Роман быстро сдавал. В который раз за время стремительного боя Борис пожалел, что в качестве шлема на них был не привычный «Сфера» с забралом из прочнейшего бронестекла, а ролевой открытый шлем воина-орка. Будь на них привычное штурмовое обмундирование, то особой угрозы эти оказавшиеся довольно медлительными твари подготовленным бойцам не представляли бы.

Но… Чего не было, того не было. И сейчас, непрерывно разряжая все имеющееся оружие в изо всех углов рвущийся к ним поток коричнево-черных панцирей, Григорьев надеялся только на то, что основной отряд подоспеет раньше, чем у него и прикрывающего их с крепостной стены Зиятдинова закончатся патроны. Если бы не ранение Зинченко, он давно бы уже бросился в «стремительное отступление», благо светошумовые гранаты еще имелись и действовали на тварей вполне эффективно.

Но… это были всего лишь мечты. По щеке Романа расползалось огромное алое, покрытое запекшейся кровью пятно, верхним краем едва не задевающее левый глаз, движения были нечеткими и замедленными, как у сильно выпившего человека, передвигался и стрелял он с заметным трудом, и потому об отступлении не приходилось и мечтать. Бросать своих Борис был не приучен и вовсе не намеревался обучаться этой поганой привычке.

А потому сейчас они с Зинченко медленно отступали к видневшейся неподалеку от входных ворот форта небольшой каменной караулке, массированным огнем отгоняя бесконечным потоком лезущих из распахнутых дверей полуразрушенного каменного здания крупных темно-коричневых жуков размером с хорошую собаку.

«Хорошо, хоть Марат догадался позицию на стене занять, прежде чем мы в этот клоповник сунулись»,– мелькнула в голове у Бориса мысль, когда справа от него раздался тихий «чпок» и незаметно подобравшаяся тварь осела от попадания тяжелой девятимиллиметровой пули, выпущенной из «винтореза» Зиятдинова.

– А вот теперь, кажется, и песец пришел,– наконец-то достигнув желанной двери, устало проговорил Борис. Дверь была заперта!!!

«Интересно, к тому моменту, как подоспеет помощь, от нас хоть что-нибудь для похорон останется или же эти твари и сожрать нас успеют?» – достреляв последний магазин, философски подумал сержант, отбрасывая «вал» в сторону и доставая «вереск».

Но в этот момент намертво запертая дверь внезапно распахнулась!

Глава 14

Полезные знакомства

Любому, даже весьма далекому от биологии, человеку хорошо известен один интересный и очень приятный для жителей северных территорий факт. При понижении температуры различные насекомые вроде комаров, мух, слепней и мошки немедленно исчезают из видимого пространства. Объясняется этот факт весьма просто. Как и любые другие холоднокровные создания, насекомые чрезвычайно чувствительны к температуре окружающей среды. И данное обстоятельство было использовано Рау на полную катушку!

Холодный вихрь.Боевое заклинание далеко не из самых сильных имело одно, но чрезвычайно важное в сложившихся обстоятельствах преимущество: его можно было растягивать на неограниченно большое расстояние. Разумеется, чем больше была площадь вихря, тем слабее было понижение температуры внутри его. Если, вложив в вихрь диаметром один метр половину всего своего запаса энергии, Рау мог превратить находящегося там человека в ледяную статую с температурой порядка минус двести градусов Цельсия, то растянутое на весь замок заклинание смогло охладить свое внутреннее пространство всего лишь до минус пяти градусов. Но этого оказалось вполне достаточно.

Обходя замершие тельца насекомых, доставивших столько проблем разведочному отряду, альфар довольно улыбался.

– А они не оживут? – осторожно поинтересовалась Ольга, нервно оглядывая валяющиеся тела тварей.

– А кто его знает,– пожал плечами Рау,– те насекомые, которых на нас лесные эльфы натравливать пытались, после резкого замораживания обычно ожить не могли. А эти… Для верности можешь взять у Фи ее киянку и постучать им по панцирям.– Отыгрывающая роль темного клирика девушка обиженно фыркнула, услышав, как обозвал клевец альфар. Впрочем, обида была не по причине насмешки над ее оружием – София и сама не очень-то любила данный инструмент для пробивания доспехов, постоянно используя полутораручный бастард и нося насаженный на длинную рукоятку геологический молоток с заточенным в клин краем исключительно для антуража.

Сестра Олега была крайне недовольна навязанной ей при непосредственном участии Ольги и Макса ролью клирика – служителя темного бога Ариоха, под чьим покровительством по легенде и находился «отряд наемников Севера».

Желавшая быть высший вампирессой, а то и вообще архидемоницей, ну как минимум орочьей шаманкой царского рода, девушка довольно неприязненно воспринимала необходимость оставаться «всего лишь человеком». Увы. По правилам проводившихся игр клириками могли быть только люди, а поскольку имя покровителя отряда было предложено именно Софией, то на роль служителя она была выбрана практически единогласно. Возможно, некоторую роль в данном единодушном решении сыграло сильное нежелание остальных членов отряда отыгрывать практически небоевого персонажа. Так или иначе, но, прицепив на пояс изготовленный из геологического молотка клевец, повесив цепь с перевернутой звездой на шею и надев темную мантию, София решительно заявила, что на этом ее уступки легенде закончились, и, ласково погладив рукоять висящего с другой стороны текстолитового бастарда, добавила, что тот, кто вздумает мешать ей участвовать в боях, схлопочет по лбу… Причем, возможно, даже не текстолитовым мечом, а тем самым геологическим молоточком.

Данное предложение заметного энтузиазма у Ольги не вызвало, однако услышавший о возможности оживления жуков и изрядно этим обеспокоившийся Макс немедленно определил пару бойцов для проведения данной операции. Клевец у Софии был реквизирован, и сержант Вадим Корнеев под прикрытием лейтенанта Станислава Бойкова принялся за нелегкий труд раскалывания панцирей. Остальная же часть отряда проследовала к надежно запертой караулке, где и засели разведчики.

– Григорьев, все в порядке. Можете выходить. Жуков больше нет.– Подойдя к тяжелой, из мореного дуба, обитого железными полосами, двери окликнул своего бойца капитан.

– Сейчас выходим.– Из-за двери раздался шум отодвигаемой мебели.– Да, тут с нами местные. Они немного нестандартно выглядят, но ребята хорошие. Вы там стрелять не вздумайте,– осторожно предупредил, открывая дверь, Борис.

Предупреждение оказалось весьма своевременным. Следом за «гаммовцем» из дверного проема вышел…

– Знакомьтесь,– ухмыляясь во все свои двадцать семь зубов и пять золотых коронок, представил вышедшего Борис.– Тим из расы драконидов. Отличный парень, не смотрите на внешний вид!

Однако его совету никто не последовал. Все члены «наемничьего отряда Севера» как зачарованные, не отрываясь смотрели на Тима. И в общем-то это было вполне понятно. Ростом около двух метров, весь покрытый глянцево-черной чешуей, драконид производил незабываемое впечатление. Длинный, мощный хвост-балансир с прикрепленным к концу тяжелым, усеянным острыми шипами металлическим шаром слегка покачивался в такт движению. Распахнутая в добродушной улыбке пасть, усеянная острыми коническими зубами, мгновенно напомнила Ольге просмотренный в безмятежном детстве фильм «Парк юрского периода». Очертаниями и общим видом голова Тима здорово напоминала голову велоцираптора [34]из этого фильма.