Участь полицейского, стр. 32
– Сэнделл соскользнул с крыши, – пояснил Марш.
Уэст был потрясен.
– Он разбился?
– Нет, успел схватиться за карниз.
– А нельзя ли как-нибудь...
– Нет, отсюда до него никак не добраться. Но пожарные уже едут. Так что остается только ждать.
– Что-то я никак не могу взять в толк, почему эти двое... – проговорил Роджер, кивая в сторону Донована и невольно вспоминая его схватку с начальником охраны "Оллсэйф".
– ...так ненавидят друг друга? Это и в самом деле загадка.
Уэст медленно подошел к краю крыши и увидел Сэнделла, вцепившегося в небольшой выступ в стене. В эту минуту внизу остановилась пожарная машина. Увидев лестницу, с раздражающей медлительностью ползущую вверх, Роджер отвернулся – он не мог больше смотреть на искаженное страхом лицо Сэнделла и его побелевшие от напряжения пальцы, которые вот-вот отпустят опору.
Неожиданно, сам не зная почему, Уэст взглянул на стоящего неподалеку охранника в форме "Оллсэйф". Тот что-то доставал из кармана. Пожарная лестница ужасающе скрипела, но на мгновение все прочие шумы заглушил рокот пролетающего над студией самолета. Роджер не отрывал глаз от охранника и увидел, что тот вытащил револьвер. Рядом с ним никого не было, и каждый смотрел лишь на Сэнделла и медленно ползущую к нему лестницу. Уэст вдруг сообразил, что охранник хладнокровно целится в своего шефа. Он набрал полные легкие воздуха и что было сил крикнул:
– А ну, бросьте револьвер, черт вас возьми!
Роджер не осознал, как далеко слышно его голос, но несколько полицейских повернули головы. Убийца на секунду заколебался, и тотчас же послышался ликующий вопль. Толпа внизу бешено кричала и аплодировала.
Сэнделл наконец-то ступил на лестницу.
Охранник еще немного помедлил, но, видя, что за ним наблюдают, сунул в карман револьвер и побежал прочь.
"Что означает это покушение? – думал Роджер. – И кто так страстно жаждет избавиться от шефа охраны "Оллсэйф"?"
Глава 20
На студии "Борили" все опять обрело прежний вид, и даже в большом павильоне уже работали камеры, а актеры и техники заняли рабочие места. На посту у главного входа дежурили четверо новых охранников. И ничто, кроме их суровых лиц, не подсказало бы любопытному прохожему, что совсем недавно на студии шла отчаянная охота за преступником и что полицейским пришлось гоняться за ним по крышам.
Джеймса Донована отвезли в Скотленд-Ярд. Теперь он ждал допроса. Пока ирландца обвиняли лишь в том, что он серьезно ранил Реймонда Греаторекса.
Тот же суд должен был вынести обвинение Морин О'Мали, подсыпавшей опасный наркотик доктору Гэлбрейту и миссис Мэллоуз.
Врачи наконец разрешили допросить последнюю. А с Мэри-Элин полиция уже разговаривала, но без толку – девушка почти ничего не знала.
Охранника из "Оллсэйф", который хотел стрелять в своего шефа, а также и еще двух его коллег, признавших, что работали на Джеймса Донована отвезли в полицейский участок. Сам Джеймс пока молчал.
Роджер успел немного передохнуть после погони по крыше и теперь наблюдал за Сэнделлом, разговаривающим по телефону. Шеф охраны сидел, положив локти на стол, и, казалось, уже забыл о своем недавнем приключении на фасаде главного павильона. Оторвав от него взгляд, Роджер позвонил Коппелу и сообщил, что расследование окончено, осталось уточнить лишь кое-какие мелочи.
Так, остался невостребованным список гостей О'Хары, хотя вся эта грязная история оказалась правдой. Однако теперь, после смерти актера, она уже была не важна. Поломать голову придется над другим. Например, из каких соображений подручный Донована решил покончить с Сэнделлом? Не вполне прояснился и вопрос с контрабандой.
Размышления Роджера прервал сердитый рык – видимо, слова собеседника на другом конце провода чем-то не понравились Сэнделлу.
– Если бы я это знал, то сказал бы вам! Да, Уэст здесь... Да, через час вы получите подробный рапорт, но, конечно, при условии, что до тех пор он меня не арестует.
Сэнделл повесил трубку и посмотрел на Роджера:
– Сэр Винсент Поль воображает, будто может порвать контракт с "Оллсэйф". Он, видите ли, убежден, что я оказался не на высоте. Черт возьми, а ведь я и вправду чуть не спустился вниз гораздо быстрее, чем хотелось! – Немного помолчав, он вдруг добавил уже совсем другим тоном: – Если бы вы не приехали сюда с такой кучей огнетушителей, наша деревушка сейчас превратилась бы в груду дымящихся развалин...
– Может быть, хоть теперь вы мне все объясните?
– Неужели вы до сих пор не поняли? Великий детектив колеблется?
– Вы тоже неплохой детектив, а кроме того, распутываете это дело уже полгода. Стало быть, вы не могли не сделать какие-то выводы, пусть даже без доказательств.
– Донован раскололся, а? – вместо ответа спросил Сэнделл.
– Он рассказал только то, в чем хотел убедить меня, но это вовсе не обязательно правда. Забудем о том, что вы утаили сведения, которые могли повлиять на ход расследования, и сосредоточимся на другом. Квартира Дэниеля О'Хары явно служила чем-то вроде штаба контрабанды, куда поступали золото и валюта, но дальше-то что? Донованы ненавидели обоих актеров, но причин этой ненависти я пока не знаю. Гэлбрейт и миссис Мэллоуз тоже играли в этом деле важную роль, но опять-таки каким образом они были связаны с делом о контрабанде, мне не известно.
– Скромняжка, – иронически фыркнул Сэнделл, но в его голосе больше не было ни малейшей враждебности. – Все это на самом деле очень просто – надо только найти ключ. Правда, я должен признать, что сам потратил на поиски много времени. Зато теперь все как на ладони. История начинается с того момента, когда О'Хара и Греаторекс устроили любовное гнездышко для богатых развратников и начали грести за это немалые деньги. Не довольствуясь достигнутым, они стали требовать, чтобы гости привозили им золото и контрабандные монеты. И спокойно торговали этим по бешеным ценам.
– Но субчикам, конечно, нужны были посредники?
– Вот именно: И вы догадываетесь, на кого пал их выбор?
– На Донованов?
– Я гляжу, вы стали жуть каким прозорливым на старости лет! Да, на Донованов. Чего я не знал, когда брал Джеймса на службу, так это того, что он жулик из жуликов. Они с братцем продавали контрабандные деньги в Лири, куда приезжает много туристов. Но со временем у братьев разыгрался аппетит. Зная, что актеры финансируют "дом отдыха" миссис Мэллоуз, и надеясь раздобыть сведения, которые при случае пригодились бы против партнеров, они пристроили туда кухаркой сестрицу. А еще раньше с той же целью дочь Патрика Мэри-Элин должна была провести несколько дней в "доме отдыха". Узнав об этом и опасаясь, что девушка по наивности может разболтать какие-то их секреты, Донованы приказали сестре накачивать ее снотворным.
– На редкость милые люди эти Донованы, – пробормотал Марш, до того молча сидевший в уголке.
– Да, семейка и в самом деле очень дружная. Что же касается саботажа на студии, то О'Хара и Греаторекс надеялись таким образом без особых хлопот завладеть "Борили". Да, у сэра Винсента Поля были серьезные конкуренты! Но Донованы все время тормошили своих покровителей, требуя все более сногсшибательные проценты. В конце концов актерам пришлось от них отказаться.
Роджер молча кивнул.
– Ну как, дело проясняется? – спросил Сэнделл и, не ожидая ответа, продолжал: – Теперь война была объявлена, и каждая враждующая сторона наблюдала за другой. Но Донованы оказались проворнее и нанесли удар первыми. О'Хара открыл дверь, не ожидая ничего дурного, а Джеймс уходил его до смерти. Удирая, он не забыл прихватить с собой добычу – деньги и золото.
– Все это мы разыщем. Но почему они сочли опасными Гэлбрейта и миссис Мэллоуз?
– По-моему, те слишком много знали.
– Да, – устало подтвердила Айви Мэллоуз склонившемуся над ее больничной койкой Роджеру. – Мы поняли, как действует механизм всей этой грязной аферы. Один из Донованов приносил деньги Морин либо для передачи в Ирландию, либо на хранение. Морин быстро сообразила, что мы в курсе ее махинаций. Знала она и то, что наше положение становится все безнадежнее с каждым днем: я нарушала закон, а Хьюг Гэлбрейт помогал мне в случае осложнений. Мы бы никогда не посмели заговорить, но после смерти О'Хары стало ясно, что рано или поздно все же придется открыть правду. В тот вечер, когда случилось несчастье, мы уже решили поговорить с вами и собирались вместе вам позвонить. Должно быть, Морин слышала, как мы это обсуждали. – Голос больной совсем ослаб и перешел почти в шепот. – Теперь все кончено, и это большое облегчение для меня. Если бы только Хьюг остался жив...