Нападение на Барона, стр. 14
Джон оставил машину в ста ярдах от дома Брайса. Брайс был холостяком. В доме кроме него жило двое слуг.
Особняк выглядел солидно и основательно. Маннеринг быстро прошел через ворота, поднялся на крыльцо и включил фонарик. Конечно, он рисковал, но времени было в обрез.
Чтобы открыть дверь, понадобится несколько минут. Гораздо больше времени уйдет на поиски подходящего окна или выяснение расположения черного хода. Отмычка в руке дрожала, когда Джон вставлял ее в замок. Ни звука, ни света на первом этаже тоже нет.
Дверь открылась.
Маннеринг вошел в темный вестибюль. Снова включил фонарик. Огляделся: широкая лестница и несколько закрытых дверей. Да, солидное помещение.
Одна из дверей была вращающаяся. Джон открыл ее и прошел в коридор. Справа из-под дверей проникал свет. Слуги, пожилая супружеская пара, должно быть, там. Маннеринг расслышал слабые звуки радиоприемника, раздававшиеся из этой комнаты.
Открыл на полдюйма дверь и заглянул в образовавшуюся узкую щель. Заметил мужчину, сидящего в удобной позе, а рядом с ним – женщину.
Вернулся в вестибюль и придвинул к вращающейся двери стул. Заметив серебряный поднос на дубовом секретере, поставил его на сиденье стула. Легкое движение – и поднос свалится на пол с шумом и грохотом, предупредив его тем самым об опасности.
Маннеринг осмотрел три оставшиеся на первом этаже комнаты, потом осторожно поднялся по лестнице; шаги заглушались толстым ковром.
На втором этаже открыл ближайшую дверь, это оказался превосходно обставленный кабинет делового человека. В камине горел слабый огонь. Маннеринг быстро обнаружил сейф за одной из картин.
Вделанный в стену сейф с комбинированным замком чрезвычайно трудно открыть. Джон сомневался, что у него хватит времени и инструментов для такай тонкой работы. Подошел к письменному столу, тут все попроще. Стараясь не оставлять царапин, открыл средний ящик.
Вытащил кипу бумаг. Ничего интересного.
Вдруг Джону показалось, что он услышал какой-то звук.
Он замер, затаив дыхание, прислушиваясь. Тишина. На цыпочках подкрался к двери и выглянул в коридор – никого. Внизу по-прежнему было темно.
Джон вернулся к столу и принялся исследовать содержимое ящиков.
Нашел пачку счетов Джеймса Артура Морриса, ювелира. Отложил их и продолжал поиски. Вынул из конверта какие-то фотографии. Одной из первых попалась ему фотография Анны Штафер. Нашел также изображение самого Морриса, Кертни и каких-то незнакомых мужчин и женщин. Одна из фотографий запечатлела еще одну молодую девушку. Она была настоящей красавицей, черты ее лица показались Маннерингу знакомыми.
Леди Айрис Лермонт.
Маннеринг вспомнил, что она несколько раз заходила в его магазин, а ее муж был известен как одержимый коллекционер драгоценных камней.
Вот здесь и может таиться разгадка. Незнакомкой в доме Морриса вполне могла быть леди Айрис Лермонт.
Сам Лермонт, уже многие годы вдовец, совсем недавно женился на девушке моложе его на двадцать лет. Это вызвало небольшую сенсацию в лондонском высшем свете, хотя она и происходила из знатной семьи. Лермонты организовывали время от времени балы и приемы, но особой популярностью в свете не пользовались.
Маннеринг открыл последний ящик.
Тут он наткнулся на пачку писем, адресованных Мортимеру Брайсу, каждое из них было подписано Лестером Лермонтом. В них содержались инструкции по покупке и продаже драгоценностей. Было и распоряжение о продаже Фесинской коллекции.
Последнее письмо датировалось 9 сентября, как раз за неделю до нападения на «Куинз». Оно гласило:
"Я чрезвычайно расстроен, что вы не смогли уговорить Маннеринга продать коллекцию за ту же цену, за которую он ее приобрел. Как я уже вам говорил, это очень важно. Если вы не сможете выполнить это поручение, я найму другого агента.
Лестер Лермонт".
Тон довольно жесткий, содержание вообще загадка: зачем сначала продавать драгоценности, а потом выкупать их?
Маннеринг оставил письма там, где они лежали. Нет никакого смысла давать знать, что кто-то знакомился с содержимым его стола. Закрыл все ящики на замки и выпрямился. Он нашел то, что искал, то, что Бристоу не смог выяснить: Брайс работает в интересах Лермонта. Почему же он не заявил об этом прямо?
Ответа Джон не нашел. Он вышел, выключил свет и закрыл дверь. В темноте спустился по лестнице. Пересек вестибюль, поставил поднос обратно на секретер, стул отнес на место.
Открыл парадную дверь.
Одинокий свет уличного фонаря. Тишина. Мягко закрыл за собой дверь и быстро пошел в сторону улицы. Напряжение, которое им владело с момента исчезновения таинственной незнакомки, отпустило его.
Открыл дверцу «остина».
Женский голос из салона сказал:
– Вы очень быстры.
Свет от уличного фонаря оказался вполне достаточным, чтобы разглядеть пистолет в ее руке.
Глава 17
ЛЕДИ С ПИСТОЛЕТОМ
Маннеринг на секунду замер, потом наклонился и забрался в машину.
– Куда желаете ехать? – задал вопрос. Женщина рассмеялась, смех ее оказался таким же красивым, как и голос.
– Вы совсем не такой, как ваше лицо, – заметила незнакомка. – Поедем прямо в Хит, чудесное пустынное место.
– Чудесное местечко для уединения влюбленных и тихого убийства. Надеюсь, вы не забыли, что я мог вас убить. – Маннеринг мягко тронул машину.
– Отлично помню. Еще помню, что вам не хватило смелости выстрелить. – Не получив ответа, женщина продолжила. – Что случилось после моего ухода из дома Морриса?
– Я совершил глупейшую ошибку, думая о двух вещах одновременно, и забыл, что Брайс начал приходить в себя. Он добрался до пистолета Морриса, и мы немного постреляли.
Голос ее стал жестче:
Брайс ранен?
– Я целился в пистолет, но не уверен, что с рукой у него все в порядке. Не думаю, что вы будете довольны Моррисом и Брайсом в будущем. Их уверенность в себе основательно подорвана.
Джон свернул, и они направились в Хит. По обеим сторонам дороги росли деревья, а у самой обочины – густые кусты. Дорога была широкой, но извилистой.
– Вы не заметили человека на Уилерби-стрит?
– Вы имеете в виду того, кто следил за домом.., для вас?
– Никто не ведет слежку для меня, я работаю один, но мне известно, что он там был.
– Каким образом?
– Он репортер уголовной хроники и с какого-то времени интересуется Моррисом. Я проник в дом так, что он меня не заметил, а когда покидал дом, с ним, похоже, что-то произошло. Хотел бы знать, что.
– Я нанесла ему удар.
– Какая вы амазонка!
– Он стоял на крыльце дома Морриса и не слышал, как я приблизилась. Я ударила его пистолетом, а после этого...
Незнакомка замолчала.
– Ну, дальше, – поторопил ее Маннеринг. Никаких иллюзий у Джона не было – он был на мушке, и рука, державшая пистолет, не дрогнет.
– Я оттащила его на крыльцо другого дома.
– Он все еще был без сознания, когда я уезжал, здорово же вы к нему приложились.
Вдруг почувствовал ее горячее дыхание. Она наклонялась к нему. Джон интуитивно понял, что незнакомка что-то затевает. Резко нажал на тормоза. Визжа шинами, машина остановилась, отбросив женщину к лобовому стеклу.
Маннеринг включил свет в салоне и посмотрел на свою спутницу. Та лежала без сознания. В левой руке – шприц для подкожных инъекций. Джон наклонился и взял сначала пистолет, потом шприц. Размотал скрывающий лицо шарф.
Сейчас она была не в лучшей своей форме, но все равно выглядела великолепно. Звали ее леди Лермонт.
– Через несколько минут вам станет лучше, – пообещал Маннеринг. – Репортеру вы тоже сделали укол?
Леди Лермонт не ответила, но Джон понял, что так оно и было. Сейчас она собиралась повторить этот фокус с ним.
Маннеринг систематизировал все известные ему факты об этой женщине. Была она молодой женой пожилого коллекционера драгоценных камней, который в тайне продал часть Фесинской коллекции, потом попытался выкупить ее обратно. Поручил это Брайсу, но тот использовал метод Реджинальда Аллена. Пока все логично. Брайс предпочел украсть драгоценности и продать их обратно Лермонту...