Новая реальность, стр. 60
– Лёш, в сторону!
Брат понятливо упал, а когда встал…
Это была вода. Всего лишь вода. Лишившееся части берега озеро заливало пещеру, и вода поднялась уже по колено. И когда Лёш опускает руки…
Вода чуть впереди перестает рябить. Белеет. Застывает. Через пару секунд из воды взмывает ледяная глыба. С силой бьет о стену, растрескивается… и тут же в сторону серых отправляется ледяное облако из блистающих острых смертоносных сосулек.
Лёш! Как?!
Сдавленный вскрик, яростный, болезненный, короткий грохот. И все стихает.
– Ушли, – слышится чей-то удивленный голос.
– Не все. Некоторым уже никуда не уйти.
– Посмотрим?
– Сейчас. Отдышусь.
Горные еще что-то говорили, а Дим не мог оторвать взгляда от спины Лёшки. Усталой, но…
Это Лёш?
Глава 7
Алекс
Пока они обследовали тела серых (Лёш никому не дал коснуться, сам поворачивал телекинезом), пока договаривались с Магдой (горная ведьма дала добро на повторную встречу и над возможным союзом, кажется, призадумалась сама), пока доставляли дай-имонов в Свод и объяснялись с Координаторами (Дим машинально отметил виртуозное вранье Лёшки о причинах такого подарочка – мол, горная ведьма подала сигнал тревоги, и они, как находившиеся ближе всего… и так далее, и так далее) – Дим оставался каким-то замкнутым и молчаливым. Нет, он отпускал положенные реплики, отвечал на вопросы, свидетельские показания выдавал – все как положено. Но когда Лёшка высказал все предостережения и Пабло хищно закружил над «доставленным материалом», когда Нинне принялась мягко выставлять их из лаборатории – «разумеется, юноши, примем все меры безопасности, спасибо за помощь, хорошие мальчики, идите отдыхать», – Дим молча перехватил управление телепортацией, и вместо дома они оказались в совершенно другом месте.
Здесь было тихо и зелено, мягко шелестели листья. Кто-то пел неподалеку старинную русскую песню «Ой да не вечер» слаженно, на два голоса. Кто-то пискнул и шарахнулся с ближней черешни – а, опять леший. Лешие в последнее время просто массово повадились менять квалификацию с леших на садовых, чтоб втихую лакомиться персиками-черешнями. Хозяевам с этого никакого убытка, а вот лесам… к демонам лес. Не об этом сейчас.
Лёш замер рядом, напряженно осматривая сад.
– Так. И что это значит?
– Тебя хотел спросить.
– Ты про лед…
– Я про все. Про твои нежданно объявившиеся контакты на Уровнях. Про странную осведомленность о силах вторженцев. Про новые боевые умения, так внезапно проявившиеся. Лёш, что происходит? Тебе не кажется, что пора объяснить? – Дикая догадка, зревшая в сознании уже несколько дней, оформилась наконец в слова. – Если ты – Лёш.
Последняя фраза ударила в упор. Лёш быстро поднял глаза – потемневшие, настороженные – и снова отвел в сторону.
– Вот даже как. Ладно. Мы где?
– Сад на Камышовом шоссе.
– А… да. Надо же… ты как угадал.
– Что?
– С местом угадал. На этом месте, только повыше, должен быть твой Дворец. Горные ведьмы подняли землю, и Дворец, как старинный замок, возвышался над городом. Грозно так.
Вечер дохнул холодом. И словно скользнуло что-то по затылку, взъерошивая волосы. Так. Так… Он стоял рядом, знакомый до последней черточки, до привычно неподстриженной челки. Знакомый. И неуловимо чужой. Пальцы сами сложились в положение для захвата.
– Ты не Лёш.
Ветер зашелестел листьями, качнул над головой ветку, бросил волосы на глаза – не-Лёшки. И как-то сразу все изменилось. Зеленые глаза знакомо потеплели.
– Да нет, это я. Я. Прости, Дим… так получилось нечаянно.
Тело серого пришельца запеленали в семь слоев всевозможных защит. Нинне, мягко оперируя зачарованными инструментами, снимала темную, изрядно потрепанную одежду. Пабло россыпью подбросил в воздух кристаллы и разместил их по окружности – чтобы изображение шло с разных точек. Ну что ж, приступим.
– Свет!
Белый, почти кипящий свет бьет из стола, просвечивая тело пришельца.
– …случайно. Он хотел только передать для нас несколько воспоминаний о дай-имонах, чтобы мы знали.
– Кто – он? – уточнил Дим, уже зная ответ.
– Алекс. Алексей Сокол. Мой двойник из барьера.
Дим молча смотрел на брата. Тот вздохнул:
– Но получилось не так. Не знаю, может, он и я слишком уж похожи, больше, чем вы с тем Вадимом, но получилось, что на передачу пошла всяпамять, по крайней мере, взрослой жизни.
Удивления не было. В Лёшкином признании сходилось все – «шероховатости» последних дней, странности в поведении брата. Его знания, его замкнутость, его новая песня про войну, короткая и непривычно жесткая. Чужая память, значит. Та еще память.
– Значит, Алекс.
То, что у двойника было другое имя, почему-то успокоило. Слегка. Значит, Лёшка разграничивает свою жизнь и чужую память. Но, демон побери, на шизофрению смахивает.
– Да.
– И… как оно? – Дим попробовал представить, каково это – иметь два сознания, две памяти. Наверное, благодаря их «связке» он может это представить лучше кого-то другого. И все-таки отдает шизофренией.
– По-разному. То, что не нужно, потихоньку уходит, приглушается, гаснет. Будто рисунки на солнце выцветают. Я стараюсь оставлять полезное. Но иногда чье-то слово или лицо будто выдергивают из той памяти какую-то сценку… будто проваливаешься туда. Тогда воспоминание чувствуется как свое… яркое такое… демон его забери совсем!
И снова этот взгляд на сад, такой, будто вместо неясной массы ветвей и листьев Лёш видит что-то совсем другое. Дворец. Или дракона. Или… Свет побери.
– А почему Сокол? Я думал будет что-то вроде Соловья.
Попытка разрядить атмосферу не удалась.
– Не до песен было, – вздохнул Лёш, и от этого ответа, короткого, негромкого, снова повеяло холодом.
А это кто сказал? Его брат или… И кто молчал все эти дни, ни словом не обмолвившись о своих проблемах?
– Мне ты не сказал.
– Нет.
Дим немного подождал, но объяснений не последовало. Словно Лёш внезапно онемел. Или прикидывал, как соврать. Он теперь это хорошо умеет.
Прояснять надо сразу. И все. Непонимание веками гробит народу больше, чем террористы. Поэтому Вадим и задал вопрос, который задавать не хотелось:
– Почему?
Тихо-тихо в саду. Притих даже ветер.
– Прости.
– К демонам. Я не извинений прошу. Объясни, Лёш.
– Все равно прости. Сначала было некогда. Надо было, чтобы Координаторы объявили тревогу, а не занимались шизофренией одного Стража и расспрашивали о… о всяком-разном.
– А потом?
– Потом я просматривал эту память. А она оживала все сильнее, и Алекс этот тоже. А он скрытный. И как-то получилось… я и Лине ничего не сказал, и семье, и Координаторам. Все секреты – под замок.
Похоже на правду. Очень похоже. Скрытный, конечно. Лёшка проникся реакциями своего двойника. Да, очень похоже. Именно поэтому Дим проговорил:
– Врешь.
Лёш посмотрелна него. И словно удар под дых – из его глаз снова выглянул кто-то другой. Старше, опытнее.
– Дим… поверь, так лучше. Не надо тебе это.
Что-то стояло за этими словами странное. Какое-то почти безнадежное предостережение, какая-то горькая забота. Жалость даже.
Не надо. Не лезь. Будет хуже. Не надо.
Дим скрипнул зубами.
– Спасибо за заботу. Ты влез в голову моего брата, навязал ему свои воспоминания, а теперь еще и мной командовать пытаешься? Убирайся! Оставь Лёшку в покое!
– Я уже попросил прощения. И постараюсь… убраться, как ты говоришь. Еще пара дней.
– Пара дней. Так. Объясни, на что.
– Ты знаешь, что такое «регенератор»? «Змеиный песок»? Sueno de plata? Он теперь знает. И примерный расклад сил на Уровнях, и твоих потенциальных союзников. И еще многое. Нужное. И пусть знания и боевые навыки «обкатаются» хоть немного. Сам понимаешь, тогда шансы на выживание повысятся. Хотя бы процентов на тридцать. Прости, но так надо.