Обнаженная натура, стр. 24

— Я имела в виду — в своей ванной!

Тони покачал головой и сделал еще один шаг в сторону хозяйки номера.

— Арчер. — Терри глубоко вздохнула, пытаясь наполнить легкие кислородом. — Это не смешно.

— Не смешно, — согласился он, пропуская ее волосы через свои пальцы. — Более того, это очень серьезно.

— Это… — близость мужчины лишала ее последних остатков разума, — это безумие.

Тони снова кивнул в знак согласия, пристально глядя ей в глаза.

— Полное безумие.

С губ девушки слетел вздох удовольствия, когда пальцы Арчера начали ласкать ее шею.

— Ты такая нежная, — шептал он. — Божественно нежная.

Руки Тони скользнули вниз — к грудям, затем к талии и бедрам. Прикосновения его пальцев будили воображение и вызывали дрожь в теле Терри.

— Не стоит этого делать, — пролепетала она, из последних сил борясь с желанием прижаться к мужской груди. — Нам предстоит вместе работать.

— У нас с тобой и это прекрасно получается, — с улыбкой ответил Тони, скользя губами по ее губам.

Терри, охваченная бушующим в крови пламенем, разрывалась между желанием покориться мужчине и мучительными сомнениями.

— В тот раз после ночи любви с тобой я проснулась утром одна в постели. — В словах Терри сквозила укоризна.

— Когда я увидел татуировку на твоей восхитительной попке, то решил, что ты является собственностью другого, — стал оправдываться Тони. — А я не люблю делиться, — добавил он твердо.

— Я тоже, — улыбнулась девушка.

— Почему ты сказала, что Чарли твой любовник?

— Я не говорила этого, — покачала головой Терри. — Это ты так решил.

— Но ты не развеяла мое заблуждение. Почему?

— В тот момент мне казалось, что так будет лучше. Я чувствовала себя… — Терри запнулась, подбирая слово, — в большей безопасности, что ли. От тебя все время исходило какое-то сексуальное напряжение.

— Ты хочешь меня, Терри, — констатировал Энтони севшим вдруг голосом и, взяв девушку за подбородок, поднял ее голову. — Ты хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя. Здесь и сейчас.

Терри, не в силах больше сдерживаться, схватила руками его голову и, притянув к себе, страстно приникла к губам мужчины. Из груди Тони тут же раздался стон удовлетворения, и, схватив девушку за талию, он поднял ее.

Сердце Терри бешено забилось от близости с Арчером после долгого перерыва. Забыв обо всем на свете, они отдались бушующей в них страсти. Когда наконец возникла необходимость вдохнуть хоть каплю воздуха, они оторвались друг от друга, но взгляды по-прежнему держали их вместе.

— О, Терри, — пробормотал Тони, уткнувшись губами в ее шею, — ты сводишь меня с ума! — Он стал снимать с нее одежду. Терри помогла ему избавиться от джинсов.

Когда ее пальцы коснулись возбужденного, пульсирующего органа, по телу Энтони прошла судорога.

— О, прелесть моя, — с трудом выдохнул мужчина, падая на колени, — ты играешь с огнем.

— Я знаю, — ответила Терри, глядя на Тони затуманенными страстью глазами. — Я хочу гореть вместе с тобой, любимый.

Охрипший от страсти голос девушки отдавался эхом в каждой клеточке тела Энтони. Она вцепилась ногтями в его плечи, когда он вошел в нее. Ее удовлетворенное мурлыканье слилось с его стоном. Терри инстинктивно обхватила ногами бедра мужчины, а руками шею и потянулась навстречу поцелую. Движения языка любовника, совпадавшие с ритмом движения его тела, заставили сердце девушки биться еще сильнее. Она погрузилась в мир эмоций и ощущений, и все для нее перестало существовать.

Всем своим существом Терри чувствовала, что никогда не пресытится этим мужчиной; в то же время здравый смысл подсказывал ей, что связь с ним может быть недолгой.

Поэтому девушка старалась продлить ощущение счастья, как если бы это был ее последний шанс.

Она оказалась права, считая свои чувства к Арчеру неизлечимыми — только сейчас Терри поняла, что готова умереть от любви к этому мужчине.

Проснувшись утром, Терри почувствовала, что чертовски голодна.

— Давай закажем что-нибудь в номер, — жалобно попросила она Арчера.

— Хорошо, но сначала нам надо поговорить.

По серьезному тону мужчины Терри поняла, что сейчас последует, и моментально собрала все свои силы, отбросив эмоции.

— Ты хочешь напомнить мне о своем отрицательном отношении к моделям? Предупредить, чтобы я не питала иллюзий по поводу длительной связи между нами?

— Что-то в этом роде. — Арчер набрал воздуха в легкие, словно готовясь к чему-то очень важному. — Терри, если бы ты не была моделью, мы бы стали любовниками гораздо раньше…

— Произнес он торжественно, — вставила девушка с улыбкой. Своей шуткой она хотела разрядить обстановку и, кроме того, показать, что не боится услышать то, что он собирается сказать.

— Я имею в виду, что меня потянуло к тебе с первого дня нашей встречи. Но поскольку ты модель, я автоматически отбросил возможность завести с тобой роман.

— Кроме того, ты пребывал в уверенности, что я спала с твоим отцом.

— Да. Это связано с тем, как я в принципе отношусь к моделям.

— Я думала, что к этому имеет какое-то отношение твоя мать.

— Конечно, имеет. Но она была не единственной женщиной, которая исковеркала мою жизнь.

Девушка вдруг почувствовала острую необходимость заткнуть уши, чтобы не слышать дальнейшего. Она не желает ничего знать о других женщинах в жизни Энтони. Может быть, когда-нибудь, но только не сейчас, когда ее губы и тело еще хранили тепло прикосновений Арчера.

— Дорогой, — произнесла Терри с игривой легкостью, — ты уверен, что нам не стоит заняться завтраком сейчас? А то, я чувствую, твой рассказ займет немало времени.

— Немало, — задумчиво сказал Тони, глядя куда-то в потолок. Затем, оторвавшись от своих мыслей, перевел взгляд на девушку. — Я хочу, чтобы ты знала о моей прежней жизни. — Он тряхнул головой. — Для меня это очень важно.

Она кивнула, показывая, что готова слушать, но прошло несколько минут, прежде чем Арчер начал говорить.

— Моя мать родилась в жуткой бедности, но была необыкновенно красивой. Насколько я помню, эти два фактора оказали решающее влияние на всю ее жизнь. Когда она росла, родители постоянно твердили, что красота откроет ей дорогу в мир богачей. И мать поставила себе цель добиться известности.

— Я видела несколько ее альбомов, сделанных Клодом, — твоя мать сумела добиться своего.

Арчер кивнул и продолжал свой рассказ с глубоко запрятанной грустью.

— Да, она многого добилась, но никогда не знала, что надо вовремя сойти с поезда. Кроме того, мать совсем не думала о том, как ее поведение сказывается на близких людях.

— На тебе и Клоде, например? — спросила Терри. Поскольку Тони промолчал, она добавила: — Клод ничего не говорил мне об этом, но у меня создалось впечатление, что он очень любил ее.

Арчер хмыкнул.

— Он любил и ненавидел ее одновременно. Я до сих пор не знаю, какое из этих чувств было сильнее. Мне трудно судить об этом, потому что я больше времени проводил в пансионах, чем дома с родителями.

— А каникулы? Ты ведь приезжал домой на каникулы?

— Разумеется. Но это не означало, что предки были дома в это время. Когда я приезжал, один из родителей непременно отсутствовал, будучи занятым на очередной съемке. А в тех редких случаях, когда мы собирались вместе, у меня возникало ощущение, что я угодил в эпицентр третьей мировой войны.

Арчер отстраненно посмотрел на Терри, словно удивлялся, почему он все это рассказывает ей. Увидев его страдающий взгляд, девушка хотела остановить исповедь, но вопреки своему желанию произнесла:

— Я тебя внимательно слушаю.

— Мои родители поженились в результате, как я полагаю, стремительного романа в Европе, где отец дал старт карьере Беатрис, упрочив тем самым свои уже заметные позиции в мире фотографии.

Первые несколько лет они были счастливы, крутясь в водовороте своей профессии. Но отец вышел из консервативной, богатой валлийской семьи, поэтому очень хотел — не говоря о сильном давлении со стороны родителей — иметь полноценную семью. Мать встала на дыбы — дети ни под каким видом не входили в ее планы. Главной страстью ее была слава, идолом — деньги, а самым жутким кошмаром — дети.