Мой шикарный босс, стр. 17
– Мам, ты чего тут стоишь? – высунулась из двери Ника.
– А? Я задумалась. Я… иду я. Иду.
– Мы едем на дачу?
– Да. Только завтра.
– Я уж поняла. Этот начальник хороший парень, по-моему.
– Много ты понимаешь в парнях, – фыркнула я.
– Он тебе нравится! – торжествуя, зааплодировала Ника.
Я отвернулась.
– Не говори ерунды. И вообще, если хочешь знать, он голубой. Так Аленка считает, а она не ошибается. И совсем он мне не нравится. Он чуть было не уволил меня. Это как?
На следующее утро мы с Никой уехали на дачу. Наши шесть соток затеряны в диких лесах Шатурского района, и в особенно жаркое лето вокруг нас горят торфяники. Но кого у нас это пугает? В нашей стране ничто не признается стихийным бедствием, кроме разве что политических выборов. На нашей даче весной красиво и чисто, а небо превращается в бесконечное горное озеро. Нашим воздухом (в перерывах между пожарами) можно умываться. Я очень люблю наш сарайчик с буржуйкой, люблю сажать цветы и смотреть, как они растут. Люблю летом собирать клубнику с грядки, а осенью ходить за грибами. Кстати, Никина любовь к грибам – от меня.
Всю дорогу до нашего поселения у меня в голове крутилась одна и та же мысль. Интересно, а во мне все же есть что-то, за что меня можно было бы полюбить? И не абы кому, а чтобы это был кто-то вроде Шувалова? Мне всегда встречались одни только мелочные посредственности, из которых мой бывший – самый посредственный. Может быть, другие просто обходят меня стороной? Ведь встречаются же они с кем-то. Почему бы не со мной? И все-таки что у Шувалова на уме? Больше всего меня пугало, что, может быть, ничего. Вдруг завтра утром, вернее, в понедельник утром я приду на работу, полная своих дурацких фантазий, а там все останется по-прежнему?
«А что, собственно, поменялось? – спросила я у себя. – Только честно! Что, разве Шувалов дал какой-то повод?»
«В том-то и дело, что нет», – грустно согласилась я. И все-таки почему-то мне казалось, что что-нибудь обязательно будет.
Часть вторая
Чур меня! Чур!
Глава 1
По Сеньке шапка. Стильный аксессуар
Выходные тянулись очень медленно. В этот раз меня не радовала ни хорошая погода, ни встреча с моей дачной приятельницей Розочкой, которая тоже именно в эти выходные приехала проведать фазенду. Мы дружили с ней вот уже десять лет, так как практически в одно время остались без мужей: она – без официального, я – без гражданского. После этого у нас появилось столько общих тем… Тогда ее дочке было что-то около семи лет, а моей – чуть больше трех. Много лет мы вместе отбывали отпускную каторгу на нашей дикой, лишенной удобств природе и, похоже, сроднились. Срослись. Как только за бортом зеленеет первый листочек, а в ночном небе раздается праздничный салют в честь Дня Победы, я тоскую по Розочке, а она по мне. Как ни странно, зимой мы друг о друге не вспоминали совсем. Но лето – ни одного лета не было, чтобы мы не поели ее маринованных помидоров и не попили моей брусничной браги. В этот раз мы обе оказались в одном месте и в одно время. И, забавно, практически в одинаковом состоянии.
– Что-то ты грустна, мать!
– Что-то ты тоже не пляшешь от радости, – обменялись мы «приветствиями». – Что случилось?
– Случилось! – Мы обе кивнули. Оказалось, что время не стоит на месте, стремительно меняя все вокруг.
– Что у тебя? – наливая мне в стопку, спросила Розочка.
– Мужик попался – прямо не знаю, как отдаться.
– Тоже мне проблема, – фыркнула она. – Некоторые, между прочим, такие проблемы вмиг щелкают.
– Да, бывает, – согласилась я. – Он мой шеф. Так что… не все так просто. И потом, на фиг я ему сдалась? Вокруг полно молодых и красивых.
– Это точно. Молодых кругом полно, – с непонятной злобной язвительностью выдавила Розочка и махнула стопку. Если бы я не знала, что у нее вот уже двенадцать лет нет и в помине никакого мужа, я бы решила, что он ушел к молодой.
– А у тебя что? – запоздало встрепенулась я.
Розочка крякнула, закусила огурчиком и поведала мне свою трепетную новость:
– Дочь моя отчебучила.
– Чего?
– Да того самого. Практически ты можешь начанать вязать для меня белый пуховый платок. И носки с начесом.
– Ты с ума сошла? – возмутилась я. – Когда это я вязать умела? И на черта тебе сдался платок? Иль ты в религию подалась?
– Да не в этом… короче, сделала меня моя Ленка бабкой. В чем они там ходят? В трусах с начесом?
– Что? – ахнула я. – Ленка что, того?
– Это точно. Того. Сбрендила. Девке двадцати нет, а она с пузом.
– Скоро ждете? – аккуратно поинтересовалась я.
Розочка снова разлила живительной влаги и всунула мне в руку стопку.
– Выпьем. Через месяц будет. Готовый к употреблению. Представляешь, не пройдет и двух лет, как появится на этой земле кто-то, кто с полным правом будет звать меня «баба». Это кошмар.
– Кошмар, – согласилась я. – А ты кого хочешь, девочку или мальчика?
– Я-то? – выразительно посмотрела на меня Розочка. – Если честно, я – мужа.
– Понятно, – усмехнулась я.
Выяснилось, что ее Ленка оказалась в ситуации, до боли напоминавшей мою. Она залетела от случайного знакомого, у которого не было даже мобильного телефона.
– Представляешь, она даже не уверена, что он не женат. Слава богу, хоть она знает, как его зовут.
– И что он?
– А что он? Он – как все мужики. Уже в кустах сидит и вышивает на футболке надпись: я тут ни при чем. Господи, Надька, о чем мы говорим. Всем им нужно только одно. Секс!
– Видишь, не всем, – грустно ответствовала я. – Шувалову и секс не нужен.
– Знаешь, что я тебе скажу: это большое счастье. Если есть возможность смыться – беги. А то не успеешь оглянуться, а тебя уже бросили. Это в лучшем случае.
– Ты считаешь? Хотя да. С Кирой это было бы лучше, – согласилась я.
Конечно, лучше было бы обо всем забыть. И все-таки в понедельник утром я шла на работу с замирающим сердцем. Я, конечно, старательно делала вид, что ничего не происходит. И что я встала на час раньше совсем не для того, чтобы накраситься и выбрать одежду. Просто давно уже надо было начать вставать раньше, сколько можно все делать в спешке. Ничего не успеваю, на работе появляюсь заспанной…
– Мам! Ты что, решила отдать свои вещи в гуманитарную помощь? – Ника выползла из своей комнаты и наткнулась на меня, судорожно копошащуюся в груде тряпок.
– Где моя бежевая юбка? Где она? – как в бреду, бормотала я.
– У меня. Я в ней на плавание ходила. А что? – невинно ответила Ника, отводя взгляд в сторону.
– Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не смела без спросу брать мои вещи! – возмущенно пророкотала я. – Тащи сюда юбку!
– Там пятно.
– Та-ак! Это выше всяких границ. И в чем мне идти? – запаниковала я.
– Ну-ка, ну-ка! – вместо того чтобы убраться восвояси, Ника уселась в кресло и с интересом уставилась на меня.
Я остановилась.
– Чего пялишься?
– Давно у нас дома бесплатного шоу не показывали. Кабельного у нас нет, Интернет отключили за неуплату, так что ты – лучшее предложение дня. А что, в джинсах у вас на работе больше не ходят? Или в брюках? Вот же, лежат твои любимые, серые – очень удобные.
– Издеваешься? – Я швырнула эти брюки в дочь и в бессилии плюхнулась на кровать. – Они же страшные.
– Может, тебе нужна помощь твоей умной и проницательной дочери? Ты только скажи. Мне тоже этот твой Станислав Сергеевич понравился.
– Правда? – порадовалась я. Если он понравился Нике, он просто не может быть плохим человеком. Надо сказать к слову, что Кирилл ей не нравился никогда.
– Да, – деловито кивнула она и нырнула в гущу тряпья. – Так, мне кажется, подойдет черная юбка с отливом. Вот, примерь!
– Но она же вечерняя.
– И что? Пусть блузка будет скромная. – Ника деловито вытащила вещи из общей кучи и бросила их мне.
– А лореалевские тени у тебя? – волновалась я.