Неведомая Африка, стр. 14
И небольшой африканский зверек, бледная лиса, поможет в постижении истины…
ВЛАСТИТЕЛИ ЮЖНОЙ ГРАНИЦЫ
За четыреста лет до того, как Юлий Цезарь пересек Ла-Манш, группа юных искателей приключений – «отважные молодые люди», – как называет их Геродот, – «сыновья вождей» заключили с друзьями пари, что пересекут Сахару с севера на юг. Покинув родную Кирену, насамоны долго путешествовали к югу и западу. Миновав «область диких зверей» и преодолев пески – тогда Сахара была не на много снисходительнее к путешественникам, нежели теперь, – они наконец увидели в долине деревья и начали собирать их плоды.
«В это время на них напали маленькие (ниже среднего роста) люди, схватили их и увели с собой. А языка этих людей насамоны не могли понять, и те, кто их вел, также не понимали речи насамонов. Юношей вели через обширные болота и наконец доставили в город, где все люди были так же малы, как и их вожаки, и (тоже) черного цвета. Мимо этого города протекает большая река, а течет она с запада на восток и в ней были видны крокодилы».
Такое самое раннее описание реки Нигер (а может быть, это была Комадугу, текущая на восток, впадая в озеро Чад?) достигло ушей Этеарха. Властитель аммониев, живший недалеко от современной Дерны, он, в свою очередь, рассказал об этом людям из Кирены, «которые повели с ним речь о Ниле, а именно о том, что истоки его никому не известны», и те уже поведали обо всем Геродоту. Это практически единственный отрывок, сохранившийся от того, что когда-то наверняка было ярким повествованием о путешествиях и контактах в пустыне.
Несколько высокоразвитых цивилизаций древности, возникших в долине Нила и на Ближнем Востоке, сыграли важную роль в развитии континентальной Африки, но трудно сказать, насколько важную. Основываясь на современных познаниях в этом вопросе, явно оставляющих желать лучшего, можно предположить, что эти цивилизации оказали гораздо более значительное влияние на соседей, чем считалось раньше. С людьми, жившими к югу и юго-западу от них, они контактировали часто, хотя и с перерывами в отношениях в течение значительного времени. Молодые насамонские храбрецы, возможно, путешествовали там, где никогда не бывали представители их собственного народа, но кажется вполне вероятным, что они следовали хорошо известным маршрутом. Его часто использовали прочие африканские народы и большинство гарамантов, живших к западу от них, на юге Триполитанского залива, там, где сегодня расположен Феццан. Археологические изыскания в этой области контактов между севером и югом находятся в настоящее время лишь в начальной стадии.
Эти исследования, тем не менее, основываются на надежной научной датировке событий истории Древнего Египта. Раскопки в Иерихоне за последние несколько лет показали, что оседлое земледелие в долине Иордана существует самое меньшее восемь тысяч лет. Жизнь забурлила в этом первом городе Земли еще в шестом или седьмом тысячелетии до н. э. Но выращивание растительных культур в хорошо увлажненной долине Нила, раскинувшейся неподалеку, очевидно, начало развиваться гораздо позже. Самая ранняя датировка, установленная в результате радиоуглеродных тестов, считающихся довольно надежными, показывает, что люди периода неолита селились и занимались земледелием вблизи обширных вод Фаюмского озера, обозначенного на современных картах всего лишь как «низина», в период между 4500 и 4000 годом до н. э. В эти и последующие годы земледелие стабильно развивалось на протяжении несколько сотен километров вдоль берегов нижнего течения Нила. Эти землепашцы эпохи неолита – времени, предшествовавшего началу использования металлов – жили оседлыми группами. Они и подобные им достигли того, что еще никому не удавалось: придумали способ покончить с кочевым образом жизни: применили «перемещающийся тип» земледелия, основанный на постоянном использовании воды. К 3000 году до н. э. они уже запрягли быков в плуги и, вместо того чтобы мотыжить свои участки, начали распахивать поля.
Отсюда произошли династии Египта, централизованного государства, которым почти три тысячи лет правили богоподобные фараоны. Этот процесс был постепенным и запутанным, и мы ничего не можем сказать наверняка. Точно известно лишь одно: первая династия фараонов началась вскоре после 3000 года до н. э. – спустя примерно пятнадцать столетий после того, как фаюмские крестьяне эпохи неолита начали свои надолго растянувшиеся опыты с оседлым земледелием и примитивными ирригационными системами.
К началу четвертой династии, возможно, три столетия спустя (точные сроки не установлены), Египет был уже процветающим государством с развитой монархией, мощным управлением и цепкой хваткой во всем, что касалось новых путей обогащения. Несколько веков равномерного правления, во время которого осуществлялся централизованный контроль над ежегодными разливами Нила, потребовалось для создания мощной системы дамб и ирригационных каналов, поднявших Египет гораздо выше его неолитического уровня. Большие ежегодные урожаи пшеницы и ячменя – потомков тех дикорастущих трав, что когда-то были одомашнены азиатскими крестьянами и уже давно принесены в долину Нила, – поддерживали рост населения, обеспечивая центральное правительство постоянными излишками продовольствия. Это развивало и стимулировало торговлю, давало средства для строительства пирамид и прочих памятников, которые Хеопс со своими преемниками начали строить около 2500 года до н. э. Началось великое время для Египта. Были осуществлены решающие преобразования.
Насколько далеко к югу и к западу распространяла свое влияние эта речная цивилизация? Существует вполне удовлетворительный ответ, хотя границы этой территории сейчас представляются несколько размытыми, так как мы имеем дело с периодом рисунчатых записей. Записи как таковые, к сожалению, относятся только к южному направлению, возможно, из-за того, что власть вдоль побережья Нила распространялась лишь на юг, и только там она могла закрепиться и открыть новые источники богатства. Берега Среднего Нила и соседние земли были тогда плодородными, а климат – умеренным. Даже в период Среднего царства, после 2000 года до н.э, жители нижней Нубии (народы так называемой группы С, жившие на территории современного Судана), пасли большие стада скота на землях, столь засушливых теперь.
Ранние египетские правители направляли свои взгляды на юг, стремясь завоевать новые земли. История их южных экспедиций идет рука об руку с их общей историей и историей их потомков. Возникнув на стыке культур Африки и Азии, династический Египет всегда сохранял связь со своими южными соседями.
Так же существовали длительные отношения с ливийскими скотоводческими племенами, жившими в саваннах к западу от Нила, где сейчас простирается мрачная Сахара, но эта связь никогда не была прочной. Краткие записи, сохранившиеся с той поры, носят случайный характер и связаны с военными действиями. То немногое, что можно из них узнать, относится к результатам археологических раскопок на месте ливийских и карфагенских поселений вдоль северного побережья Африки и ливийских поселений на территории Сахары. Одно из самых интересных открытий Анри Лота, сделанное им посреди скал и глубоких ущелий плато Тассили в центральной Сахаре, свидетельствует о египетском влиянии в этом отдаленном и заброшенном месте. (Об этом мы уже рассказывали в нашей книге.) За шестнадцать месяцев работы в жаре и холоде среди этих скал он и его коллеги обнаружили множество наскальных рисунков, в которых ясно просматривается египетский антропологический тип. Они даже обнаружили в этом безводном месте пять изображений египетских лодок.
Западные контакты в отличие от южных оставили после себя записи о завоеваниях, а не о поселениях. Скорее всего, это фрагменты рукописей, посвященных факту, что ливийцы, воевавшие с Египтом, видели и слышали о жизни на Ниле. Нет свидетельств того, что египетские экспедиции когда-либо достигали плато Тассили, но нет и доказательств, что они этого не делали. Про события этой далекой истории, столь мало знакомой нам, немного можно сказать наверняка. Всего несколько лет тому назад отрицалось, что в древней Сахаре когда-либо были колесные транспортные средства. Сейчас доказано, что наскальные изображения лошадей и двухколесных колесниц существуют на противоположной Феццану стороне пустыни, к северу, в скалах, чьи юго-западные склоны спускаются прямо к Нигеру. Более того, эти запряженные лошадьми колесницы иногда нарисованы не в египетской манере, а в позе «летящего галопа», как это было принято на древнем Крите, и Лот предполагает, что те же самые «народы моря», прибывшие с Крита и соседних с ним островов, захватившие Египет около 1200 года до н. э., передали свои навыки езды на колесницах ливийцам, с которыми были знакомы. Впрочем, мы начинаем повторяться…