От Петра I до катастрофы 1917 г., стр. 83

В этот момент, перед войной 1812 года, стоит глянуть на советников Александра Первого. Первым и самым знаменитым был, бесспорно, М. М. Сперанский (1772-1839).

ГЛАВА 5.

Замысел заговора Сперанским

М. М. Сперанский был сыном священника, соответственно учился в духовной семинарии, женился на англичанке Элизе Стивенс, совершил головокружительную карьеру на государственной службе и вписал своё имя в историю российского масонства. Сам император Павел в декабре 1800 года наградил Сперанского орденом и званием «почетного кавалера Державного Ордена Святого Иоанна Иерусалимского». С 1803 года по 1807 Сперанский работал директором департамента внутренних дел, а с 1807 года статс-секретарем императора Александра Первого.

С самого начала своего правления Александр окружил себя своими друзьями молодости, которые были его помощниками-советниками, этот кружок советников называли «Негласным комитетом», но к концу 1804 года Сперанский фактически вытеснил, переиграл этот совет и стал единственным доверенным советником - дворцовым мудрецом, монопольным советником, влияющим на ум и сознание российского императора.

И в этом своём исключительным положении Сперанский стал «душой» Комиссии по составлению законов и при этом умудрялся совмещать роль руководителя собственной масонской ложи «Полярная звезда» и разрабатывать в масонской теории-религии свою «сиентифи-ческую» (научную) концепцию.

Поскольку М. М. Сперанский курировал по-прежнему «духовные дела» в России, то решил помочь кадрами Духовной академии в Петербурге и в 1807 году пригласил из Европы одного из самых выдающихся теоретиков и практиков масонства - еврея Аврелия Фесслера (1756-1839 гг.) для преподавания древнееврейского языка, знание которого «срочно» понадобилось Академии. Естественно, Сперанский ввёл Фесслера в свою масонскую ложу, а вскоре этот иностранец стараниями Сперанского был назначен членом Комиссии по составлению законов, и стал верным помощником Сперанского.

Стоит отметить, что Сперанский придавал специфическое фундаментальное значение законодательной деятельности - он считал, что создает в России Конституцию.

В связи с М. М. Сперанским хочу отметить один яркий «загадочный» феномен - о нем написано очень много книг, научных работ - более двухсот, из них почти все, кроме 2 работ, относятся к Сперанскому очень положительно, их авторы говорят о Сперанском: знаменитый реформатор, талантливый государственный деятель, гений, самородок, выдающийся философ и т. п.

И только примерно 1 % исследователей, повторяя некоторые из перечисленных лестных эпитетов и признавая выдающиеся умственные способности Сперанского, подчеркивали, что Сперанский очень коварный и опасный для России деятель, иллюминат. В данной главе не буду рассматривать все идеи реформ Сперанского, а покажу только одну линию, самую интересную. При этом буду опираться, в основном, на представленное в интернете исследование бесспорных трёх поклонников «талантов» Сперанского - Д. И. Луковской, С. С. Гречишкина и В. И. Морозова (далее сокращение Л-Г-М).

Самую бурную деятельность Сперанский развил в период 1810- 1812 гг., когда Наполеон уже готовился напасть на Россию. При этом все исследователи-обожатели Сперанского признают тот факт, что Сперанский был не только выдающимся высокопоставленным масоном, но он был франкофилом в том понимании, что он был по своим убеждениям республиканцем, поклонником французской революции, а Наполеон был для него кумиром.

При этом подчеркну статус Тайного советника государя Сперанского в России перед опасной войной: «Без преувеличения можно сказать, что в 1810-1811 годах величайшей империей управлял Сперанский», - восторженно отметили Л-Г-М. Впрочем, это он делал с 1805 года, но только после 1810 года вдруг встревожились окружающие, стали бить в набат - писать письма и доносы на Сперанского. Почему встревожились? - Во-первых, в столичных придворных кругах вдруг стали наблюдать, что любимец императора стал постоянно злословить на императора, насмехаться, ёрничать и издеваться, и то же самое стали делать его «братья» по разуму из его ложи: Вильде, Цейер, Магницкий и прочие.

Этот «грешок», «легкомысленное поведение» Сперанского отмечают все его многочисленные восторженные обожатели и теперь в 21 веке, например: «Сперанский - язвительный острослов вольтерьянского закала - был крайне неосторожен в высказываниях подобного рода. Например, в перлюстрированном полицией письме на французском языке он позволил себе дорого обошедшуюся (ставшую крылатой) шутку: «Наш Вобан - наш Воблан», - отметили Л-Г-М. Хотя каждый исследователь истории мало-мальски изучивший личность Сперанского и все поклонники Сперанского прекрасно понимают, что словосочетание «легкомысленное поведение» или «неосторожен» никак не подходит к осторожному мудрому «шахматисту» «высокой степени», и звучит как полнейший абсурд.

Ещё более смешно выглядит попытка выкрутиться из неприятной ситуации и даже умудриться обвинить кого-то другого - Л-Г-М: «Балашов (министр полиции А. Д. Балашов. - Р.К.) подстрекал Сперанского к нелицеприятным высказываниям о государе, которые уязвляли болезненное самолюбие Монарха, которые незамедлительно передавал царю». Но Александр Первый упорно не хотел слышать ничего против своего любимого «гуру» Сперанского, ничему не верил.

Мудрый Сперанский ловко защищался, страховался и талантливо лавировал перед императором:

«Меня укоряют, что я стараюсь все дела привлечь в одни руки. Вашему Величеству известно, сколь укоризна сия в существе её несправедлива, но во внешнем виде она имеет все вероятности», - писал Сперанский в письме императору и делал «ход конем» - предложил государю снять с него немного нагрузку, освободить от «финляндских дел», но оставить по-прежнему главой «Комиссии по составлению законов», тогда - «Они почтут меня ниспровергнутым, я буду смеяться их победе, а Ваше Величество раз навсегда освободите себя от скучных предположений».

Читая письма Сперанского императору, трудно отделаться от впечатления, что сам Карнеги учился искусству общения, психологии у Сперанского.

В 1810 году по идее Сперанского и после его большой кропотливой работы был создан в помощь императору по управлению страной Государственный совет, состоящий из 35 человек. Вернее сказать - Сперанский уговорил, убедил императора создать этот «помогающий думать» орган. А в следующем - 1811 году Сперанский положил перед Александром Первым свою научную записку под названием «О силе правительства», в которой есть такие строки:

«Должно различать силу Правительства от силы Государства. Сколько бы Государство в самом себе ни было сильно, но в настоящем положении Европы без силы Правительства оно двигаться сильно и долго сохранять себя не может. Первый источник силы Правительства суть законы».

Зачем этим пропитывал Сперанский императора? Чего этим хотел достичь? Сперанский со своими единомышленниками был главным законотворцем в России и готовил императора к мысли о необходимости перераспределения властных полномочий между самодержавием и правительством в пользу последнего, увеличив власть правительства. Как мы помним из предыдущей главы, масоны в лице швейцарца-учителя Лагарпа убедили Александра в отречении от монархии в пользу республиканской формы правления и он их заверил: «когда же придёт и мой черед, тогда нужно будет стараться, само собою разумеется, постепенно образовать народное представительство, которое, должным образом руководимое, составило бы свободную конкуренцию, после чего моя власть совершенно прекратилась бы, и я, если бы Провидение благословило нашу работу, удалился бы в какой-нибудь уголок и жил бы там счастливый и довольный…»; но после его обмана и убийства отца - Павла Первого Александр далеко удалил от себя опасных масонов-заговорщиков и «откатился» назад на позиции абсолютной просвещенческой монархии. И теперь масоны в лице Сперанского и его единомышленников окружили Александра Первого и опять упорно «гнули свою линию», добивались принципиальной важной стратегической цели - ликвидации монархии и введения республиканской формы правления.