От Петра I до катастрофы 1917 г., стр. 108

В этой лжи его «слепо» поддерживает профессор В. Н. Тростников: «Этот захват ещё вилами на воде писан, а если и произойдёт, то когда-то в будущем…».

Г. В. Бостунич (Г. В. Шварц) в опубликованной в 1921 году книге «Масонство и русская революция» исходил из прошлого, из фактов:

«Это они (масоны. - Р.К.) руками фанатика Кромвеля произвели Английскую революцию 1649 года, в результате которой евреи получили в Англии равноправие, сделали страну базой для дальнейшего наступления на мир, а сами заделались лордами, как Дизраэли-Биконсфильд или вице-король Индии еврей Риббинг. Это они на масонском конгрессе в Вильгельмсбаде в 1785 году выработали план так называемой Великой французской революции… От этой «великой» революции в выигрыше остались одни только евреи. Все без исключения позднейшие после Наполеона перевороты во Франции произведены ими и только ими. Это они предали Францию Германии в 1870-1871 гг.

Вовсе не пресловутый «немецкий школьный учитель» победил французов, а французские масоны, свергнув вышедшего из их повиновения Наполеона III, заодно раздавили и свою «родину».

Это они устроили Парижскую коммуну 1871 года, программно намечая будущий «русский опыт»…

Это они через своих агентов: немецкого канцлера Бетман Гольвега и австрийского Эрцбергера вызвали мировую войну 1914 г., имея намерение в огне её свалить все европейские троны».

В. Брачев же продолжает «напускать туман» на сознание современных российских граждан: «Широкое распространение в современной России книг и статей на масонскую тему… побуждает нас, историков, задуматься - а все ли мы делаем для того, чтобы путем внедрения в общественное сознание так называемого «реального знания» и критически проверенных фактов попытаться привить ему определенный иммунитет против разного рода домыслов и спекуляций на масонскую тему? Ответ я думаю очевиден…

Не всегда легко бывает зачастую определить, где деятельность таких кружков и орденов кончаются так называемые «духовные искания» русской интеллигенции и начинается политика (если она была), и профессиональному историку. И уж тем более недопустимо огульное объявление деятельности всех без исключения таких масонских и парамасонских сообществ антигосударственной и антинациональной. Говорить об этом приходится потому, что некоторые исследователи, увлекшись обличением и бичеванием масонства, явно «хватают через край»».

Интересно, - лучше «хватить через край» - и обидеть нескольких неграмотных масонов, ибо грамотные не станут обижаться, а только злиться и мстить за раскрытие правды, или лучше «хватить через противоположный край» - поверить профессорам В. Брачеву, В. Тростникову и прочим, мягко выражаясь, «туманщикам», в результате потерять бдительность - и допустить в России очередного кровавого Кромвеля, очередную «великую» кровавую революцию, очередных кровавых революционеров и погубить наших выдающихся лидеров и миллионы жизней наших соотечественников? Понимаете, видите разницу между этими крайностями?

Поэтому знание этой темы имеет очень важное значение; касательно масонов есть простецкий, но точный стишок:

…Пока закрыты будут знанья
И сохраняться герметизм,
Дотоль в международном зданьи
Бал будет править сионизм…

И поэтому внимательно будем изучать историю России дальше, наблюдая, как масоны в России придут к свершению Февральской революции, а «выдающиеся» представители еврейского народа - совершат Октябрьский захват власти в России, и как прозападная русская интеллигенция, кто умышленно, а кто по глупости, обоим силам в этом поможет.

ГЛАВА 13.

Ф. Тютчев, М. Лермонтов и П. Чаадаев

Именно мысль властвует над яростью хаоса.

Елена Рерих

О Михаиле Лермонтове (1814-1841) скажу совсем кратко - гений поэзии и бунтарь. Но, несмотря на то, что Лермонтов был тотальным бунтарем - один против всех и вся, «на нервах», но он верно уловил главное:

Люблю отчизну я, но странною любовью!
Не победит её рассудок мой!

А вот для сравнения позиция декабристов, высказанная П. Я. Чаадаевым (1794-1856), который вступил в масонскую организацию, возвращаясь с войны в Россию, в Кракове в 1814 году:

«Я не научился любить свою родину с закрытыми глазами…» - а с открытыми не мог, и начинал критиковать, начиная от социальных порядков и заканчивая тотальной критикой русского народа:

«Ни одна великая истина не вышла из нашей среды… В крови у нас есть что-то такое, что отвергает всякий настоящий прогресс» - а это уже на грани ненормальности, патологии. Вот в чём трагизм недоразвития и путаницы. Для сравнения, уровень Пушкина и Лермонтова демонстрировал Фёдор Иванович Тютчев (1803-1873), много лет проживший за пределами России - в «цивилизованной» Европе, однако написал въезжая в Россию:

Эти бедные селенья,
Эта скудная природа -
Край родной долготерпенья,
Край ты русского народа!
Не поймёт и не заметит
Гордый взор иноплеменный,
 Что сквозит и тайно светит
В наготе твоей смиренной…

А ведь мог написать как Радищев. И декабристам объяснял своим знаменитым патриотическим:

Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать -
В Россию можно только верить.

Ф. Тютчев был младше Пушкина на пять лет, но мудрел даже быстрее А. Пушкина, и на юношескую бодливую «Вольность» А. Пушкина ответил:

Но граждан не смущай покою
И блеска не мрачи венца…,

и дал точную оценку декабристам - «жертвы мысли безрассудной». Но оптимистически надеялся на благоразумие и единство:

Опально-мировое племя!
Когда же будешь ты народ?
Когда же упразднится время
Твоей и розни, и невзгод.
И грянет клич к объединенью,
И рухнет то, что делит нас?
Мы ждём и верим Провиденью:
Ему известны день и час…

Но чтобы упразднилось время розни, необходимо было, чтобы не было такой разности в сознании, чтобы уровень сознания введенных в заблуждение российских масонов, «декабристов, бунтарской молодёжи был выше, одинаков с лучшими умами России. М. Лермонтов пытался своим поэтическим ликбезом ликвидировать эту отсталость в своём произведении «Пир Асмодея», в котором помощник Сатаны докладывает Сатане:

На стол твой я принес вино свободы,
Никто не мог им жажды утолить,
Его земные опились народы
И начали в куски короны бить.

Знаменитый писатель О. Бальзак, свидетель масонской атаки на Францию, и внимательно наблюдавший за жизнью, обратил внимание: «Современное равенство, разлившееся сверх меры в наши дни, вызвало в частной жизни, в соответствии с жизнью политической, гордыню, самолюбие, тщеславие - три великие и составные части нынешнего социального «я»» (роман «Биатриса»).