Холодные дни (СИ), стр. 67

Из Кроголина мы выехали на рассвете. В тихой, мирной, почти семейной обстановке: Беллри, Шиалл и я, одетая на этот раз в вызывающе зеленый костюм для верховой езды. Каюсь, свинство с моей стороны — так неприлично намекать остроухим на их ненормальную страсть к этому тоскливому цвету, но я просто не смогла удержаться, когда увидела намедни сей чудный наряд. Да и удобно в нем, не скрою — будто на меня шили. Легкая туника, узкие штаны, короткий жилет с коричневыми вставками по бокам, широкий пояс с двумя парами ножей, да ладные сапожки, стачанные каким-то местным умельцем из кожи неизвестного мне зверя. Сверху — тщательно подогнанный сайеши, который я решилась-таки взять себе и всего пару часов назад активировала опознающее заклятие, предварительно выпытав у остроухих обо всех его возможных последствиях. Плюс к этому добавьте черные волосы, изящные пальцы, тонкие черты лица, выдающие породу (да, я их слегка подправила этим утром). А к ним — тщательно выверенная манера движений и статная гнедая кобыла, цвет шерсти которой отлично подходил под мою задумку.

Услужливый трактирщик, когда я плавно спустилась с крыльца, так и замер с открытым ртом, переводя жалобный взгляд с меня на странно поперхнувшихся эльфов, что как раз поджидали во дворе с оседланными скакунами. Но я не пожалела бедняг — ослепительно улыбнулась в пустоту, величественно проплыла мимо, одарив каждого из обалдевшей троицы долгим взглядом томных глаз, и, добив их столь зверским образом, легко вскочила в новенькое, приятно поскрипывающее седло. Так и поехали — Беллри по обыкновению впереди, я — следом, наслаждаясь своей маленькой местью за вчерашние тревоги, о коих эти красивые гады даже не заподозрили. А прикрывал торжественное шествие «зеленых» слегка ошалелый моей выходкой Шиалл, от которого со спины то и дело доносились странные покашливания и совсем уж непереводимые звуки. Бедняга. Думаю, он уже горько жалеет, что напросился с братом в этот поход.

Может, передумают?

Как же, держи карман шире — оба собрались, как для долгого пути, луки зачехлили, но далеко не убирали, мечи начистили до зеркального блеска, кони тоже вычищены и пышут здоровьем. Седельные мешки чуть не лопаются от всякой всячины, которой они туда напихали, отлично понимая, что в лесу я — словно дитя малое. Иными словами, за многими вещами им придется следить самим, не полагаясь на мои скудные знания о тяжелой походной жизни. Их никто не разубеждал: оно мне надо? Пусть заботятся, если хотят, потом как-нибудь разберемся с этим вопросом. Достаточно сказать, что я не один месяц как-то обходилась без их присутствия. Да и неужели стану выпытывать, что и для чего они с собой прихватили?

Я мысленно фыркнула.

Нет уж. Если мне чего и будет не хватать, так это средств на починку Ширровой цепочки, но и тут я найду, как выкрутиться из щекотливой ситуации. Гномы, чай, тоже не в пустыне живут. Вокруг обязательно сыщется кто-нибудь, у кого в кошеле завалялся лишний золотой кругляш. Или я не Ведьма?

Словно подслушав эти мысли, Беллри обернулся, окинув меня долгим внимательным взглядом. Ненадолго задержался на застегнутой золотой фибуле возле горла, яркий цвет которой подсказал знающему глазу, что сайеши полностью признал свою новую хозяйку. Затем удовлетворенно кивнул, пробежался по моему новому наряду, наткнулся на проказливую улыбку и смущенно улыбнулся в ответ. Просто обозначил понимание, но не больше: остроухие не приветствуют выражать эмоции при посторонних, поэтому и кажутся большинству из нас холодными, сухими выдрами. Хотя на самом деле все они видят и чувствуют, но вот принято так, и все.

Я привыкла.

На воротах Третьего Круга нас поджидал приятный сюрприз: Брегол в роскошном облачении удачливого купца вместе с Велихом, Зитой и слегка расстроенным Яжеком, которые спозаранку толклись возле закрытых створок и терпеливо чего-то ждали. При виде нашей троицы у всех удивленно приподнялись брови, юный приятель Леха даже рот не поленился раскрыть, а маленькая ларусска что-то быстро-быстро заговорила, наклонившись к остолбеневшему мужу. Правда, из-за дальности я не услышала.

— Здравствуй, Трис, — тепло улыбнулся купец, едва мы поравнялись.

— Доброе утро, мастер Брегол. Разве мы не попрощались вчера?

Он цепко оглядел мое новое облачение и покачал головой.

— Да-а… знаешь, если бы я увидел тебя в таком виде месяц назад, подумал бы, что передо мной настоящая эльфийка.

— У них волосы светлые, — напомнила я, внутренне жмурясь от похвалы.

— Все равно, тебе очень идет. Но я не за этим так рано встал и полчаса торчу тут, как старый дурак. Вот, возьми. Думаю, тебе пригодится.

Я озадаченно приняла короткую деревянную трубочку, в которых, как известно, королевские гонцы возят важные грамоты, не боясь дождя и непогоды. В ней любое письмо сохранится лучше всякого сундука — главное, в сырость не открывать, да сушить вовремя, если в воду упадет. А так — не промокнет, не отсыреет, не сломается и не порвется никакая ценность. Одно удовольствие иметь при себе такую полезную вещь.

— Это твоя новая подорожная, — пояснил Брегол, когда я непонимающе подняла глаза. — В ней — твое имя, место рождения (Ларесса, я думаю, подойдет?), пункт назначения (сама потом впишешь, что потребуется), а также залог, который я внес вчера от собственного имени. Если что случится, можешь смело ссылаться на меня — я подтвержу, что ручаюсь за тебя так же, как поручился бы за родную дочь. У эльфов, насколько я знаю, есть свои бумаги, но я на всякий случай вписал и их, так что с Патрулями проблем у вас быть не должно.

— Спасибо, мастер Брегол, — дрогнувшим голосом ответила я, хорошо понимая, какое сокровище он мне сегодня подарил. Да с подорожной я могу у любого Патрульного, в любом городе, в любое время дня и ночи попросить помощи! Могу взять любой заем, какой потребуется — его потом спросят с поручившегося за меня купца. Могу беспрепятственно зайти в любой дом, и никто мне уже не откажет, потому что теперь я — не безродная беглянка, у которой не хватит средств оплатить себе приличный постоялый двор, а очень даже уважаемая дама, с которой не гнушается водить дружбу известный в этих краях господин.

— Надеюсь, это немного облегчит тебе жизнь. Большего, увы, я сделать не в силах, — виновато добавил Брегол. — И больше не знаю, как еще отблагодарить тебя за то, что ты для нас сделала.

Я, не дослушав, слетела с седла и порывисто обняла мудрого купца, который, хоть и был немолод, но все же совсем не походил на старика. Густые русые волосы, теплые карие глаза, до боли похожие на глаза его сыновей, печальная улыбка, в которой проступает понимание… я никогда ее не забуду. Это правда. И ведь я ни о чем его не просила, ни на что не намекала, не решилась бы потревожить его такой трудной просьбой. Но он прекрасно понял мои сложности и все сделал, как надо. Потрясающий человек! Действительно прекрасный!

— До свидания, Трис, — прошептала Зита, осторожно обнимая меня сзади. — Жаль, что ты уезжаешь. Жаль, что все так грустно. Я буду очень скучать.

— И я… — у меня отчего-то перехватило горло. — Береги ее, Велих. И сына тоже береги. Он у тебя замечательный. Чистый, как и весь твой род. А Леху передай, что я благодарна ему за все. И скажи… скажи, что мне очень жаль. Пусть не сердится, он ни в чем не виноват.

Велих хмуро кивнул.

— Передам, если увижу, но ты лучше сама скажи: ему будет приятно.

Я только вздохнула.

— Счастливого пути, Трис. И будь осторожна — Приграничье опаснее, чем ты думаешь. Здесь даже твоего тигра может не хватить, так что побереги себя.

— Конечно, — слабо улыбнулась я и лукаво покосилась в сторону эльфов. — Не думаю, что такого сопровождения будет мало даже для Приграничья. Не волнуйся, все будет хорошо.

— Все равно… если бы не Лех… — Велих насупился еще больше, но быстро глянул в сторону остроухих и проглотил какую-то фразу. — Не пустили бы мы тебя одну. Даже с Ширрой на пару. Понятно?