Последний эльф, стр. 54

Роби закрыла глаза: перед мысленным взором снова возникла синева моря, теперь она различала даже волны, слышала их шум и видела белых птиц, летающих на горизонте. Она увидела песчаный берег и различила фигурки: старушку, которая играла с Галой, ту, немного сгорбленную, с посохом; мужчину с крючковатым носом, который в этот момент бродил по винограднику. Из лодки забрасывали сети Крешо и Морон. Им суждено было выжить! Очевидно, что Йорш мог увести их отсюда. Он ещё не знал этого, но эльф должен был обладать какой-то силой. Чем-то, что казалось ему неважным или ненужным в этот момент, но от чего зависела их судьба!

— Что ты умеешь? — в упор спросила Роби у эльфа, как только смогла подобраться к нему поближе.

Йорш сначала растерялся, потом принялся перечислять. Первое, что пришло ему в голову, — это способность воскрешать мошек, и тут Роби пришлось чуть ли не зубами удерживать свою веру в него, чтобы не впасть в отчаяние. Затем последовал длинный список: зажигать огонь без кремния, открывать замки без ключей… Он умел поднимать бурю, чтобы, как в Далигаре, привести в замешательство врагов, но это было ужасно трудно, он поднял ветер на несколько мгновений и потом полдня приходил в себя. Он умел излечивать раны… нет, не свои, только чужие раны… Умел… он уже говорил про воскрешение мошек? И крыс тоже… кур… однажды даже кролика… В последние тринадцать лет ему приходилось в основном читать. Он прекрасно читал, владел семью языками, не считая эльфийского. Он провёл тринадцать лет в библиотеке, где были книги обо всём на свете… даже по военной стратегии. Но в этих книгах объяснялось, как выиграть битву, когда сражаются два войска. У них же с одной стороны было войско, а с другой банда оборванных… э-э-э… нет, лучше оставим военную стратегию. Ещё он прочёл книги по астрономии, алхимии, баллистике, [6]биологии, картографии, этимологии, [7]филологии, философии… о том, как готовится виноградное варенье… не говоря уж о сказках… О каких сказках? Тех, которые он читал дракону, нет, не этому, другому, его родителю, когда он его высиживал… Да, драконы высиживают… Дракон — женского рода? Нет, это он сам не очень хорошо понял, дракон — он мужского и женского рода. Когда дракон высиживает яйцо, мозг его работает не очень хорошо, потому что он устаёт от высиживания… Нет, у драконов мозги не в заднице, в голове, как и у всех, но когда они высиживают яйцо, мозг плохо работает… и им нужна компания и сказки, типа Фасолевой принцессы… Что это за сказка о Фасолевой принцессе?.. Ну, та, в которой жила-была одна королева, и у неё не было детей, и она ужасно грустила, что жизнь проходит день за днём, год за годом, а ей некого качать на руках…

Наступило абсолютное молчание. Замерли даже те, кто ещё что-то жевал. Роби тоже забыла всё на свете, вплоть до своей куриной косточки, слушая рассказ эльфа. Ей показалось, что всё происходившее вокруг, включая и далигарскую кавалерию, которая наверняка была уже на подходе, не идёт ни в какое сравнение с огромной грустью несчастной королевы.

Йорш растерянно замолчал, глядя на неё.

— Дальше! — воскликнула Роби.

— И что потом? — заорал ещё кто-то.

— Эй, чего замолчал?

— А чем закончилось?

Те, кто слушал сказку с самого начала, пересказывали другим, опоздавшим и подбегавшим лишь сейчас.

Йорш в растерянности уставился на людей и продолжил рассказ.

Он повысил голос и, не прерываясь, огляделся: весь народ собрался вокруг него. Он стал пересчитывать их, не переставая говорить, наоборот, включая счёт в повествование: в тот момент, когда королева ела фасоль на поле, она считала каждую отдельную фасолину. Все были в сборе. Наконец-то можно отправляться. Арстрид находился в дне ходьбы, может, у них получится дойти до посёлка. Жажда им не грозила, учитывая, что вдоль дороги журчали ручьи и, чуть дальше, горные потоки; животы у всех были набиты до отказа. Продолжая рассказывать сказку, Йорш растолкал Эрброу, который захрапел сразу же после их разговора, усадил двух самых младших детей на Пятнышко, сам взобрался на Молнию — рана мешала ему идти — и уселся на коня задом наперёд, лицом к толпе оборванцев. Дракон шёл последним, ни на миг не переставая ворчать, что у него болит голова, задние лапы и поясница, но жаловался он тихим голосом, не перебивая рассказ Йорша.

Сказка была бесконечной: всякий раз, когда казалось, что вот-вот наступит развязка, эльф выдумывал что-то новенькое — очередное похищение, новую встречу героев, признание в любви, ещё один подлый поступок, следующую за ним дуэль… Солнце стояло высоко над горизонтом. Грязь высыхала. Люди еле держались на ногах. С каждым шагом им всё больше хотелось присесть у обочины. Самые маленькие по очереди сидели на спине у Пятнышка, но остальным приходилось идти пешком. Йорш охрип, но и не думал прерываться. Бродяги повытаскивали дудочки и стали сопровождать музыкой самые волнующие моменты. Так, когда Фасолевая принцесса спасалась со своим народом от полчища орков, музыка зазвучала так громко и настолько захватила всех, что Йорш смог даже сделать перерыв и напиться воды. Когда он продолжил рассказ, то сюжет сказки удивительным образом стал напоминать их приключения. Речь пошла о толпе беженцев, которые могли спастись, лишь продолжая поход. Роби слушала слова об их отчаянии, надеждах, страхах, смелости и почувствовала непреодолимое желание идти вперёд, продолжать шагать, не останавливаясь, до самого конца — пока не доберётся до снившегося ей моря. Девочка оглянулась: с лиц людей исчезла усталость, растворившаяся в сказке Йорша, которая, словно огонь, согревала беженцев изнутри. Единственным, кто до смерти устал, был Йорш: не только голос его становился всё более и более хриплым, но и руки начали легко подрагивать.

Солнце потихоньку катилось на запад, скоро оно совсем исчезнет за Чёрными горами — Горами теней. И лишь за последним поворотом, когда показались остатки разрушенного села, они наконец-то поняли, почему далигарская кавалерия не неслась за ними в погоню: воины ждали их здесь, в Арстриде, плотно смыкая свои ряды и закрывая единственный проход к горам через узкое ущелье.

Глава двадцать первая

Сердце Йорша переполнилось ужасом: рассказывая сказки, слово за словом, шаг за шагом, он привёл всех к настоящей катастрофе. Чувствуя себя уничтоженным, он неподвижно смотрел на лучи заходящего солнца, освещавшего доспехи армии Далигара.

Он привёл их на бойню. Больше всего на свете ему хотелось снять с себя бремя ответственности, ничего не решать, ничего не выбирать. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы кто-нибудь сказал: «Не переживай, сынок, я обо всём позабочусь, я всё сделаю».

Йорш молчал. Толпа беженцев остановилась. Дракон пробрался вперёд и встал рядом с Молнией и Пятнышком. Солнце уже покоилось на вершинах Чёрных гор, и на земле лежали длинные тени, но вдруг небо вновь затянуло тучами.

— Каков план? — сухо осведомился дракон.

— У тебя есть идеи? — с надеждой обратился к нему Йорш.

— Давай окружим их, ты — справа, я — слева? — иронично предложил дракон.

— Однажды в войне с троллями дракон зажёг поле боя, и битва не состоялась. Это было где-то в четвёртом веке второй рунической династии.

— Это произошло в пятом веке третьей династии, — поправил его дракон, — и дело было летом. Жарким, засушливым летом: ему стоило лишь чихнуть. А сейчас — конец осени. Видишь эту тёмно-серую массу у нас под ногами? Она называется грязь. Г-Р-Я-З-Ь. У грязи много различных качеств, среди которых и огнестойкость, что как раз противоположно воспламенению: грязь не горит. Если хочешь, я могу сделать несколько лепёшек из горелой травы, но сомневаюсь, что это произведёт на противника впечатление.

Йорш и дракон продолжали смотреть друг на друга. Наступила ночь, и заморосил мелкий дождик.

Роби закрыла глаза: мир опять утонул в синеве. На фоне блестящего от солнца моря она увидела длинную вереницу фигур: Йорш, Гала, Крешо и Морон, тот высокий мужчина, прихрамывающая женщина… Все они были там. У них должно было получиться. У всех.