Последняя глушь, стр. 45
— Я вернулся! — крикнул он. — Я знаю, куда идти!
ГЛАВА XXXIV
КАЛЛИК
Каллик первая выбралась из укрытия и с наслаждением вытянула затекшие лапы. Уджурак стоял в паре медведей от нее; он вернулся в тело гризли, но шерсть у него была грязная и всклокоченная, а глаза потускнели от усталости.
— Что с тобой, Уджурак? — проскулила Каллик.
— Все в порядке, — сипло ответил тот. — Потом расскажу.
Каллик не стала настаивать, она видела, что Уджурак не хочет говорить о том, что с ним произошло. Поэтому она просто подошла к другу и зарылась носом в его шерсть.
— Как хорошо, что ты снова стал медведем, — шепнула Каллик. — Надеюсь, ты останешься им навсегда.
— Я тоже надеюсь, — глухо ответил Уджурак.
— А я надеюсь, что ты узнал, как отсюда выбраться, — проворчал Токло, выбираясь из укрытия. — Я хочу поскорее убраться из этого поганого места. И еще я хочу есть.
— Мы поохотимся, как только сможем, — пообещал Уджурак. — Это будет уже скоро.
Он повернулся и повел друзей по Черной тропе, которую разглядел с небес. Постепенно усталость отступила, его походка стала быстрой и уверенной. Каллик со всех лап семенила за Уджураком. Когда они свернули на другую Черную тропу, ветер стал заметно свежее. Не успела Каллик опомниться, как постройки плосколицых остались позади. Она с наслаждением ступила лапами на траву, усеянную камнями и кустами низкорастущих растений. Здесь слышался тихий плеск волн, и впервые за долгое время сквозь всепоглощающий смрад нефти Каллик удалось почуять запах соленой воды. Звезды сверкали на зыбкой поверхности океана, отражаясь от белой полосы льда.
«Лед стал ближе!» — с радостью поняла Каллик, полной грудью вдыхая знакомый холодный запах.
Ей страшно хотелось броситься к берегу и поплыть через узкую полосу открытой воды к замерзшему морю, чтобы затеряться в бескрайней белизне. Но Каллик не могла бросить своих товарищей. Только не сейчас, когда они выяснили, какая опасность угрожает дикому миру.
Вскоре друзья вышли к берегу реки. Посмотрев вниз, Каллик заметила мост, по которому они с Токло и Лусой пришли в стойбище плосколицых. На мосту ярко горели огни, похожие на стайки светлячков, и доносились крики плосколицых.
— Они все еще ищут нас, — хмыкнул Токло.
— Как хорошо, что мы не стали переходить реку в этом месте! — прошептала Луса.
Уджурак молча смотрел на реку. Каллик подошла к нему. Лунный свет играл на поверхности воды, ручьями впадавшей в море. На серебряной зыби чернели отмели и маленькие островки.
— Думаю, здесь можно перейти вброд, — решил Уджурак, делая несколько шагов к реке. В самом деле, вода едва покрыла его лапы.
Бросив последний взгляд на освященный огнями мост, Каллик тоже пошлепала по воде, радуясь ощущению ледяного холода. Токло решительно затопал следом, не сводя глаз с воды, словно хотел высмотреть там рыбу. Луса прыгнула последней, но тут же поскользнулась и с громким визгом шлепнулась на бок, подняв тучу брызг.
— Спасибо, что вымочила, — пробурчал Токло, подталкивая ее боком и помогая подняться.
— На здоровье! — рассмеялась Луса и отряхнулась, обдав гризли сверкающей радугой брызг.
— Эй! — Токло отпрыгнул назад, а потом с силой шлепнул передней лапой по воде, забрызгав Лусе всю морду.
— Вот я тебе задам, большой задира! — заверещала Луса.
— Поторопитесь! — крикнул Уджурак, взбираясь на отмель в нескольких шагах от того места, где они стояли. — У нас нет времени на игры.
Каллик удивилась. Все-таки странно, что Уджурак вдруг решил прервать веселую возню своих друзей. Обычно именно он постоянно отвлекался и забывал обо всем на свете.
Уджурак сильно изменился с тех пор, как побывал у плосколицых.
Перейдя реку, медведи взобрались по склону и остановились на противоположном берегу. В нескольких шагах впереди трава сменялась широким галечным берегом, на котором кое-где торчали колючие кусты. Каллик отчетливо слышала шипение воды и шорох гальки — это волны безостановочно набегали на берег и отступали обратно в море. Всего в нескольких медведях от того места, где стояли медведи, пенилась полоса прибоя.
— Мы вышли к морю! — пропыхтел Токло, плюхаясь на гальку.
Каллик и остальные устроились рядом с ним. Все они тяжело дышали и отдувались после долгого путешествия. Каллик обернулась на оставшееся за спиной стойбище плосколицых и нашла взглядом высокое черное здание, к которому послала их Мария. В следующий миг она прижалась к земле, услышав над головой грохот металлической птицы, и заметила крохотную точку света, кружившую над дальними берлогами плосколицых.
— Она летала по своим делам, а не искала нас, — заметила медведица, глядя, как птица опускается в свое гнездовье.
— Да, теперь мы в безопасности, — прошептала Луса. — Сюда они за нами не придут.
Они помолчали, тесно прижимаясь друг к другу в уютной ночной темноте. Свет и шум остались далеко позади, и теперь Каллик хотелось немного передохнуть, слушая тихий шепот моря и вдыхая запах бесконечного льда.
— Я нашел ответ, — твердо сказал Уджурак. — Я знаю, зачем мы очутились здесь.
— Так я и знал, что ты не дашь нам спокойно отдохнуть! — процедил Токло. — Кроме того, я сам отлично знаю, зачем мы очутились здесь, — фыркнул он, кивая на Лусу и Каллик. — Вообще-то, мы искали тебя, если ты этого еще не понял.
Уджурак смущенно ткнулся носом в плечо Токло.
— Я знаю, и я очень вам благодарен. Честное слово! Но сейчас я имел в виду не это. Понимаете, все это время что-то вело меня, — продолжал маленький гризли, и его глаза блеснули в звездном свете. — Но пока мы не пришли в это место, я не знал ответа на вопрос — зачем. Я думал, что просто ищу место, где медведи могут жить в безопасности. Но это было не так.
— Что-то вело тебя? — переспросила Луса. — Духи медведей? — Она подняла морду и посмотрела на Силалюк, блестевшую в холодном небе. — Это они привели нас сюда?
Уджурак кивнул и тоже посмотрел на звезды.
— Великая медведица всегда с нами, — прошептал он. — Она привела нас сюда, чтобы мы спасли дикий мир!
— И мы это сделаем! — так же шепотом ответила Луса. — Мы спасем наш мир!
Молчавший все это время Токло внимательно посмотрел на них обоих.
— У меня такое чувство, будто я не понимаю ни слова из того, о чем вы говорите. И мне это не нравится.
Луса с готовностью повернулась к нему.
— Токло, помнишь, как меня ранило на Дымной горе, и мы все думали, что я не выживу? — Токло молча кивнул. — Ну, так вот, тогда мне приснился сон. Мне снилось, будто я вернулась в Медвежатник к маме, Кингу и Йогу.
Токло шумно фыркнул.
— Я устал от рассказов о Медвежатнике! Может, хватит уже?
— И моя мама сказала, что я не умру. Она сказала, что я должна вернуться обратно, потому что у меня есть предназначение. Я должна спасти дикий мир.
— Ты? — недоверчиво переспросил Токло. — Одна?
Луса смущенно потупилась.
— Я понимаю… Я тоже думала, что это невозможно. Но ведь теперь я не одна, Токло! И потом, если духи медведей на нашей стороне, то для нас нет ничего невозможного!
Каллик с восхищением смотрела на свою подругу. Она завидовала ее отваге и уверенности.
«Я никогда не буду такой, — подумала она про себя. — Но если я смогу хоть чем-то помочь ей, то сделаю все, что в моих силах».
— Дикому миру угрожает великая опасность, — снова заговорил Уджурак. — Плосколицым так нужна нефть, что они готовы повсюду понастроить своих Черных троп и зданий. Они не остановятся, пока не уничтожат все живое!
Холодный ветер зашуршал галькой, и медведи невольно поежились. Токло распушил свою густую шерсть, делая вид, будто пронизывающий холод не пробудил в его душе ледяного страха.
«Я знаю, что он чувствует», — подумала Каллик.
— Но куда же мы сейчас пойдем? — спросила Луса. — Что нам делать?
— Не знаю, — признался Уджурак. — Будем ждать знака.
И тут Токло не выдержал. Страх и раздражение, терзавшие его, вырвались на свободу, и Каллик даже попятилась назад, напуганная его бешенством.