Волшебные перья Арарахиса, стр. 27

— Мальчик! — капитан посмотрел на меня. — Ты станешь помогать мне вести корабль! В промежутках между вахтами будешь выполнять мелкие поручения.

— А мне что делать? — спросил нетерпеливый Угадай.

— Помолчи! — сурово оборвал его капитан. — До тебя дойдет очередь.

— Птица будет разносить по кораблю мои письменные приказания… Кстати, где птица?

— Моет посуду! — ответил Фунтик.

— Вот и передай ей! Посуду мыть нечего. Для этого крылья не обязательны. Пес будет развязывать и завязывать узлы на канатах и отлаивать склянки!

— Что? Что? — спросил удивленный Угадай. — Какие такие склянки облаивать? Аптечные?

— Нет, морские! — ответил капитан. Он, казалось, совсем не удивился тому, что Угадай удивился. — У нас отбивают склянки в колокол. Но наш колокол во время последнего шторма оторвался и утонул. Теперь никто толком не знает, когда заступать на вахту!

— Так что же я должен делать? — спросил бестолковый Угадай.

— Я дам тебе свои часы! — разъяснил капитан. — Глядя на них, ты будешь объявлять время. Каждая склянка означает полчаса. Один раз гавкнешь — одна склянка. Два раза подряд — две. Три раза — три. Как восемь раз пролаешь — вахта кончилась! Понял?

— Вот теперь понял! — обрадовался Угадай. Ему нравилось, если он что-то понимал.

— Тогда все по местам! — скомандовал капитан.

Работать нам нравилось. Всем, кроме Хандрилы.

Беда, однако, была в том, что только мы на корабле и работали. Если не считать кокши и капитана.

В жизни мы не видели такой ленивой и разболтанной команды, как на «Тарарабумбии».

Если бы вы только знали, что делалось на нашем корабле!..

Капитан был человек неплохой. Свое дело он знал. Но капитан был ленив и много спал. Когда он не спал, то ел. Когда не спал и не ел, то курил трубку и мечтал.

А работа тем временем стояла.

Еще хуже капитана были его помощники.

Первый помощник был маленький, толстый человечек. С головы до ног он зарос волосами. Если поглядеть на помощника спереди, он был похож на одну большую бороду с торчащими в глубине толстым носом и круглыми глазками.

Висячие усы при разговоре все время попадали помощнику в рот и ужасно ему мешали. Отдавая команду, он вынужден был все время выплевывать изо рта усы.

— Каррамба! — кричал помощник, увидев мирно дремавшую на мачте чайку. — Тьфу! Тьфу! Подать сюда мой аркебуз! Тьфу, тьфу! Да не арбуз, дубина, а аркебуз! Из арбуза, тьфу, тьфу, не выстрелишь!

В чайку помощник не попал. Она проснулась, лениво взмахнула крыльями и улетела. После этого помощник с полчаса так отчаянно ругался, что мы, не привыкшие к морским выражениям, постарались уйти куда-нибудь подальше.

Первый помощник все свободное время проводил, играя в карты с матросами. Впрочем, и в рабочее время он тоже играл в карты.

На корабле был еще старенький второй помощник. Мы его никогда не видели. Кокша рассказала нам, что он не выходит из своей каюты и разводит там цветы и какие-то особенные бобы необыкновенной твердости.

Один лишь Фунтик сумел познакомиться с таинственным вторым помощником.

Фунтик пронюхал, что моряк-садовник, кроме цветов и бобов, выращивает салат. Всем известно, что свежий салат морские свинки любят больше всего на свете.

По вечерам Фунтик исчезал из камбуза и скрывался в каюте садовника. Там они вдвоем вели задушевную беседу и ели салат. Фунтик пытался попробовать и бобы. Но они оказались такими твердыми, что Фунтик сломал себе зуб.

Бобы явно не годились для еды. Зато они пригодились совсем для другой цели.

Для чего? Скоро узнаете!..

Матросы «Тарарабумбии» были такими же бездельниками, как их начальники.

Одни забавлялись кеглями, катая вместо шаров арбузы. Взамен кеглей они ставили пустые бутылки из-под пива. Другие играли в карты с первым помощником. Третьи загорали на солнышке.

Боцман, выпивший чересчур много пива, висел на вантах, как рубашка, развешенная для просушки, и спал, сладко похрапывая. Рулевой заснул, привалившись к рулевому колесу. Неуправляемый корабль мотало то туда, то сюда. Но это никого не волновало.

Корабль мог бы вообще заплыть неведомо куда, если бы из своей каюты время от времени не выходил капитан. Он выправлял курс корабля, расталкивал спящего рулевого и уходил обратно. Через некоторое время все снова разлаживалось.

Как ни странно, несмотря на весь этот беспорядок, корабль потихоньку подвигался в сторону Яфрики. Об этом я мог судить по компасу, звездам и солнцу, а также картам, разложенным на столе в капитанской рубке.

Нет! Я все-таки не прав!

На корабле довольно усердно работали старший механик, машинист и кочегары. Если бы не они, вы сами понимаете, корабль вообще бы не двигался.

Правда, и на этих членов команды иногда находили приступы лени. Тогда капитан собирал матросов и приказывал им ставить паруса. Охая и зевая, матросы расползались по вантам. Спустя какие-нибудь час-полтора паруса были поставлены. Ветер надувал их, и мы двигались без помощи пара и электричества.

Это в том случае, конечно, если был ветер. Если его не было, мы терпеливо стояли на месте и ожидали, пока появится ветер или проспятся машинист с кочегарами.

Капитану я понравился. В те часы, когда капитан не спал, не ел и не курил трубку, он учил меня разным морским наукам.

Понемногу я стал привыкать к таким замысловатым вещам, как «лоция», «навигация», «астрономия» и «механика».

Учился вместе со мной и Пип, который удивительно быстро все запоминал.

Хандрила в ветреную погоду быстро забирался по вантам высоко на мачты и ставил там самые верхние паруса. Забраться наверх ему ничего не стоило. Завязывать и развязывать узлы, при его когтях, тоже было нетрудно. Постепенно он стал работать с охотой и заслужил уважение капитана. А матросы стали сваливать на Хандрилу самую трудную работу.

Когда «Тарарабумбия» шла под парами или лежала в дрейфе, кот спал и накапливал энергию.

Угадай, Пип и Фунтик тоже неплохо справлялись со своей работой. В свободное время мы слушали разные морские истории. Рассказывали их капитан и кокша, которую мы полюбили, несмотря на ее ворчливость.

По вечерам мы любовались закатом и смотрели, как резвятся дельфины и проносятся над водой летающие рыбки.

Так потихоньку мы плыли в Яфрику. Плыли, пока не случилось одно событие.

Глава XVIII.

НАПАЛИ ПИРАТЫ.

В ясный солнечный день, когда механик, машинист и кочегары спали, а «Тарарабумбия» еле тащилась на чуть трепещущих парусах, из наблюдательной бочки на фок-мачте раздался крик:

— Справа по борту неизвестное судно!

Это кричал Хандрила, который забрался в бочку, чтобы расправиться там с пойманной в камбузе мышью.

Судно — так судно! Идет себе и идет! На корабле никто и ухом не повел.

Только мы с Угадаем побежали на капитанский мостик — поглядеть на корабль в подзорную трубу.

Я приложил трубу к глазам. Угадай вилял хвостом, дожидаясь своей очереди.

Сначала я ничего особенного не увидел. Корабль был далеко. Даже в подзорную трубу можно было разобрать только, что это парусник.

Ветер посвежел. Корабль наш прибавил ходу.

Угадай внезапно насторожился и стал усиленно втягивать носом воздух.

— Что с тобой, Угадаюшка? — спросил я.

— Подозрительные запахи! — ответил Угадай.

— А чем пахнет? — поинтересовался я.

— Порохом, портвейном, портянками и пистолетами! — ответил Угадай. Это не мирный корабль!

— Это, наверное, пираты! — догадался я.

Я кое-что читал про пиратов в приключенческих книжках. Запахи были самые настоящие пиратские.

— Давай объявим тревогу! — сказал Угадай. — Я побегу к сирене, а ты буди капитана!

Мгновение спустя Угадай крутил зубами ручку корабельной сирены.

Долгий противный вой понесся над морем. Матросы продрали глаза и стали потихоньку подниматься с наложенных мест.