Провальное дело мальчика-детектива, стр. 51

— А это зачем? — спросил Билли.

— Я загадала желание, чтобы Дейзи Холлиз вернулась домой целая и невредимая. И чтобы это случилось совсем-совсем скоро.

— Одним желанием ее не вернешь, — усмехнулся Билли. — Но мы уже знаем правду.

— А если мы ошибаемся? — спросила Кэролайн. — Что тогда, Билли?

Билли ничего не ответил. Он стоял и смотрел, как сверкающая серебристая монетка погружается в холодную темную воду и исчезает из виду.

— Мы не ошибаемся, — прошептал Билли. — У нас есть улики.

— Билли прав, — сказал Фентон. — И вообще, уже поздно. Первый час ночи. Родители, наверное, волнуются.

— А если мы все же ошиблись? — не унималась Кэролайн. — Что тогда, Билли?

Билли опять не ответил. Он просто стоял и молчал, глядя на черную воду, — и думал.

В автобусе Билли поднимает глаза, рассеянно смотрит в окно и вдруг понимает, что проехал свою остановку. Мальчик-детектив думает: «Я ошибся». Он думает: «Я ошибся и боялся признаться в этом». Он поднимается с места и сигналит водителю, чтобы тот остановил автобус на следующей остановке. Билли выходит и смотрит на темные скалистые горы, подступающие к городской окраине. Горы действительно подступают. Билли кажется, что они пододвинулись ближе к городу. Вроде бы раньше они были дальше — но он боится припомнить точнее. Билли бежит по улице. Солнце быстро спускается за горизонт, словно падает с неба. Темные тени холмов наливаются тяжестью — почти такие же плотные, как отпечаток руки на спине у Билли.

Двадцать семь

Мальчик-детектив сидит на работе, опустив голову на руки, сложенные на столе. Его сон — беспокоен и сбивчив. Ему опять снится пещера. На этот раз все происходит гораздо быстрее: там, во сне, он бежит в темноте и слышит знакомые крики, и несется в ту сторону, и там, в самом дальнем конце пещеры — его сестра Кэролайн и Дейзи Холлиз. Они сидят на большом плоском камне и собирают картинку-пазл из крошечных красных кусочков. Дейзи — мертвенно-бледная, похожая на привидение, — определенно мертва. Ее белая кожа слегка тронута разложением. Билли не нравится, что Кэролайн играет с мертвой девочкой. Он хватает сестру за локоть.

— Пойдем отсюда быстрее. Тебе нельзя с ней играть!

Кэролайн не хочет никуда идти. Она вырывает руку и сидит, упрямо глядя в темноту. Она не сдвинется с места.

— Что с тобой?! Что случилось? Почему ты молчишь? Не молчи! Скажи что-нибудь! Подскажи, что мне делать. Пожалуйста.

Кэролайн качает головой и молча указывает на Дейзи. Дейзи кивает и открывает рот. Изо рта сыплются сверкающие монетки. По двадцать пять, десять и пять центов. Сотни блестящих монеток. Билли кричит…

Поднимает голову, срывается из-за стола и бежит к лифтам.

В «Тенистом доле», в первом часу ночи, мальчик-детектив тихонько стучится в дверь мистера Плуто. Великан открывает дверь.

— Пожалуйста, мне нужна помощь, — говорит ему Билли. Мистер Плуто моргает — раз, второй, третий, — а потом улыбается и кивает.

Они садятся в такси — мистер Плуто даже не переоделся, он так и вышел на улицу в своей синей больничной пижаме, — и едут к дому родителей Билли в тихом предместье Готэма. Они стоят, смотрят на тихий печальный дом в темноте и не совсем понимают, что они делают в этом печальном месте. Мальчик-детектив забирается под крыльцо и роет землю голыми руками — быстрее, быстрее, — вот один уголок, вот второй, третий, четвертый. Билли достает из земли жестяную коробку с останками мертвой голубки Маргарет Тэтчер.

— Абракадабра, — шепчет он, подставляя коробку под белый луч лунного света, пробивающийся под крыльцо. Потом выбирается наружу и передает жестяную коробку мистеру Плуто. — Вот. Ее надо открыть.

Мистер Плуто кивает, смотрит на крошечный серебристый замок, на котором написано «сломать невозможно», потом сжимает его двумя пальцами, и замок рассыпается хлопьями серебряной пыли. Великан улыбается и отдает коробку обратно Билли.

— Спасибо, сэр. — Билли открывает коробку.

Странно, но мертвой голубки там нет. Зато есть какой-то листок — та самая недостающая страница, вырванная из дневника Кэролайн. Затаив дыхание, Билли читает:

Мальчик-детектив смотрит на страницу, вырванную из дневника, и видит секретное сообщение, которое оставила ему сестра. Аккуратные буквы распарываются, как швы, приподнимаясь над ровной линией строк. Крошечные петельки распускаются и открывают секрет, спрятанный в их кружевном узоре. Секрет, десять лет дожидавшийся, что его все же раскроют. Билли смотрит на лист, вырванный из дневника, и видит лишь несколько букв, которые выступают так ясно, словно их обвели в кружок. Все очень просто: МЕЛЬНИЧЬЯ ПЕЩЕРА. Билли улыбается, складывает листок пополам, убирает его в карман, берет за руку мистера Плуто и ведет его к такси, которое ждет на углу.

Двадцать восемь

У себя в комнате, в «Тенистом доле», мальчик-детектив снимает со стены газетную вырезку с заголовком: «СТРАХ И УЖАС ЗАБРОШЕННОЙ ШАХТЫ, ГДЕ ВОДЯТСЯ ПРИЗРАКИ. ЧТО СКРЫВАЕТ МЕЛЬНИЧЬЯ ПЕЩЕРА?» Потом надевает чистый синий свитер, открывает комод и достает набор «Юный детектив».

Билли кладет коробку на кровать и пару минут просто смотрит. Потом — очень медленно и осторожно, как будто с опаской — снимает крышку. Все содержимое коробки укрыто тонким призрачным полотном серой пыли. Увеличительное стекло треснуло. Карандаш сломан. Ключ от наручников потерялся. Бинокль разломился пополам — в том месте, где соединяются окуляры. Борода и усы ссохлись от старости и рассыпаются прямо в руках у Билли. Единственная целая вещь: серебристый фонарик. Как ни странно, он до сих пор работает. Билли включает фонарик, кивает, встает и подходит к зеркалу.

Мальчик-детектив смотрит на себя в зеркало и вдруг хмурит брови. Сердце бунтует, сердце идет на попятный. Мальчик-детектив думает: «Я уже ошибался, причем не раз». Он думает: «А вдруг я снова ошибся? И что тогда?» Он мечется по комнате — в темноте, не включая свет, — ищет антидепрессанты, и только потом вспоминает, что у него нет никаких таблеток. Он тихонько скулит и хнычет. У него подгибаются ноги, коленки дрожат.

Мальчик-детектив думает: «Единственное, что есть общего между всеми людьми: мы все совершаем ошибки. Это наше врожденное свойство». Он рассуждает так: «Но у нас есть другое чудесное свойство: мы можем хотя бы попробовать что-то сделать, зная при этом, что, скорее всего, не достигнем цели — что все наши попытки заранее обречены на провал, — но мы не слушаем голоса разума, преодолеваем свой страх и все-таки делаем то, что задумано. Мы сознательно идем на риск. Вновь и вновь. Несмотря ни на что». Он делает глубокий вдох, берет свой верный фонарик и снова выходит на улицу, в ночь.