Провальное дело мальчика-детектива, стр. 37
Это их первое прикосновение, и дальше все происходит так: Билли пытается взять ее за руку, в порыве внезапной смелости — мысль о том, что их руки так близко, убивает обоих, — но Пенни отодвигает руку. Билли случайно задевает пальцем ее обручальное кольцо, и Пенни отдергивает руку, словно обжегшись.
— Прости, пожалуйста. Я какая-то дерганная, так нельзя, — шепчет она.
— Нет, это ты меня прости. Просто… твоя рука… такая маленькая… Мне показалось, что ей одиноко.
— Ха, ха, — Пенни тихо смеется. — Ты пытаешься меня соблазнить.
— Нет, — Билли смущенно краснеет. — Я никогда…
— Прости, пожалуйста. Я не знаю, почему так сказала.
— Нет, это ты меня прости.
Мальчик-детектив и Пенни сидят рядом, ужасно расстроенные и ужасно испуганные. Дальше так продолжаться не может — они это знают. Уже нужно что-то решать. Пенни встает, дергает за шнурок остановки по требованию.
— Спокойной ночи, Билли.
Она пожимает ему руку и поспешно выходит. Билли смотрит на нее в окно. Потом опускает глаза и смотрит на свою пустую ладонь. Смотрит так, словно она его обманула.
Два
В «Тенистом доле» мальчик-детектив проходит мимо комнаты мистера Ланта. Профессор фон Голум и мистер Плуто стоят над кроватью старика и пытаются загипнотизировать его при помощи золотых карманных часов: раскачивают их, наподобие маятника, перед носом у мистера Ланта и шепчут:
— Тебе сонно, друг мой, очень сонно… Ты уже спишь. А теперь скажи нам, где ты спрятал сокровища. Да, друг мой, сними с себя этот груз, облегчи душу…
Билли качает головой и идет к себе.
Он лежит на кровати и улыбается, глядя в потолок.
— Спокойной ночи, Пенни.
Он зачем-то целует подушку. Смущается и снова целует.
— Спокойной ночи, Пенни.
Мальчик-детектив смеется — неудержимо — и прыгает на кровати. Он так счастлив, что просто не сможет заснуть. Он теперь никогда не заснет, никогда в жизни. Наверное, надо принять лекарство, чтобы слегка успокоиться. Ативан или сероквель. Но нет, лучше не надо. Билли включает свет, и с потолка валит снег. Билли лежит на кровати и машет руками, как крыльями, изображая летящего ангела. Он чувствует, как у него на лице тают мягкие хлопья снега. Он считает до ста, чтобы заснуть, и досчитывает до миллиона. Этой ночью, впервые за многие месяцы, ему не снятся кошмары.
Три
На школьном дворе, сразу после уроков, девочка с каштановыми волосами, собранными в хвост на затылке, и глазами, накрашенными голубыми тенями, забирается в микроавтобус. Учителя разбредаются по стоянке, стоят у своих машин, курят и не обращают внимания на то, что творится вокруг. Девочка на мгновение замирает и смотрит на микроавтобус. Он полностью черный, колеса и крылья забрызганы грязью, но в общем и целом он выглядит вполне нормально. Обычный микроавтобус. За рулем — человек в черном. Его лицо скрыто в тени. Он что-то тихонько насвистывает. Манит девочку пальцем, и та улыбается. Девочка забирается внутрь, закрывает дверцу, и микроавтобус медленно отъезжает. И кто-то вдруг начинает кричать. Кто-то, где-то.
Четыре
Мальчик-детектив забирается под крыльцо дома Мамфордов, где Эффи с Гасом собирают материалы для своего нового эксперимента. Пока не пришел школьный автобус, Эффи Мамфорд записывает на серебряный диктофон звуки утра: шорохи их движений и шелест дыхания. Гас Мамфорд зачем-то разглядывает маленький компас, магнитная стрелка которого вполне предсказуемо указывает на север.
— Что вы тут делаете? — интересуется Билли.
— Билли, ты веришь в привидения? — шепчет Эффи.
— Прошу прощения?
— Ты веришь в жизнь после смерти? Веришь в существование загробного мира? Или там нет вообще ничего — одна чернота?
— Я не знаю. Я как-то об этом не думал. А почему ты спросила?
— Я решила, что мне надо знать, как оно на самом деле.
— Понятно. А что конкретно ты хочешь узнать?
— Просто мне кажется очень сомнительным, что мы после смерти попадаем в какой-то другой мир, — объясняет Эффи. — Мне трудно поверить в существование загробного мира, но при этом, насколько я знаю, нет никаких убедительных доказательств, что этого мира не существует.
— Может быть, ты и права.
— А ты как считаешь?
Билли на мгновение задумывается.
— Боюсь, что, когда мы умираем, мы просто перестаем быть. Как пламя свечи, когда оно гаснет. Вот оно было, а вот его уже нет. И нас тоже не будет. Просто не будет — и все.
— А куда девается пламя, когда оно гаснет?
— Никуда. Просто становится очень темно.
Гас Мамфорд передает Билли записку: «А привидения?»
— Может быть, мы выдумываем их сами, — говорит Билли. — Потому что нам хочется, чтобы там что-то было, после смерти.
— Потому что нам хочется, чтобы там что-то было, — вздыхает Эффи. — Да. На самом деле мне очень не нравится мысль о том, что, когда я умру, от меня вообще ничего не останется. Как-то это нерадостно. Очень нерадостно.
— Да, согласен.
— Мне хотелось бы верить, что существует такое место, куда попадают все люди, которые умерли, и где мы встречаемся с теми, кого любили… ну, и со всякими знаменитостями, президентами, известными учеными… Но мне кажется, это противоречит здравому смыслу.
— Да, — соглашается Билли. — И как ты думаешь это выяснить?
— Я хочу записать разные звуки, в разных местах, по всему городу, и проанализировать эти записи. Я уверена, что сумею найти доказательства. Либо за, либо против.
— Понятно. А что ты записываешь у себя под крыльцом? Почему именно здесь?
Эффи Мамфорд молча указывает на холмик земли, где похоронен ее бедный кролик, мистер Пуговка.
— А, ну да, — понимающе кивает Билли.
— А еще Гас говорит, что вчера вечером он слышал шаги на крыльце.
Гас Мамфорд передает Билли записку: «Это были определенно шаги»
— Уже есть какие-нибудь результаты? — интересуется Билли.
— Нет, по сегодняшней записи — нет. Но мы обнаружили какие-то странные звуки на пленке, которую записали у заброшенной пещеры с той стороны заводских кварталов.
— Какие странные звуки?
Гас Мамфорд передает Билли записку: «Девчоночий голос».
Билли щурится, читая записку.
— Девчоночий голос?
Гас кивает и передает ему еще один листок, на котором написано: «Она как будто пела колыбельную. Это было так страшно».
— Представляю себе, — говорит Билли.
— Есть места с явно повышенной сверхъестественной активностью, — объясняет Эффи. — Например, старые заброшенные дома, места, где недавно было совершено преступление, тот же Бермудский треугольник. У нас есть гипотеза, что это — воздействие магнитных полей. Мы ее проверяем при помощи компаса.
Гас Мамфорд демонстрирует маленький компас, стрелка которого всегда указывает на север, и передает Билли записку: «Здесь никаких отклонений от нормы».
— А с чего вдруг такой интерес к загробной жизни? — интересуется Билли.
Детишки Мамфорды молчат, а потом Эффи хмурится и говорит:
— Вчера похитили девочку из нашей школы. Паркер Лейн.
— Похитили?
— Затащили в микроавтобус и увезли.
— И у вас есть причины предполагать, что ее уже нет в живых?
— Она ужасно противная. Я вообще удивляюсь, как ее не убили раньше.
— Понятно.
— Я имею в виду, что если кто-то ее убил, я бы не стала его осуждать.
— Да, я понял. Но я все же надеюсь, что она вернется домой живой и невредимой, — говорит Билли. — Если будут какие-то интересные факты по вашему эксперименту, обязательно дайте мне знать, хорошо?
— Да, конечно, — говорит Эффи и снова включает свой диктофон.
Пять
На работе, у себя за столом, мальчик-детектив говорит по телефону. На листах сценария стандартной беседы с потенциальным клиентом он пишет имя Пенни. Пенни, Пенни, Пенни — вновь и вновь. Ларри заглядывает в его закуток поверх серой перегородки и улыбается.