Искушение, стр. 76

Во дворе Тэттерсела (Тэттерсел — место для заключения сделок по торговле лошадьми. — Прим.перев.), несмотря на раннее утро, уже толпился народ. Обычно здесь не столь оживленно, но сегодня был день торгов. Единственный аукцион в Лондоне по продаже чистокровных лошадей манил к себе джентльменов из общества, как леденец младенца. Это было непрекращающееся соревнование за наиболее эффектное приобретение как между теми, кто мог себе это позволить, так и теми, кто не имел такой возможности.

Часть двора была крыта, высокие своды опирались на классическую колоннаду. Прислонившись плечом к колонне, Гидеон наблюдал, как перед столпившимися покупателями провели гунтера (Гунтер — порода охотничьих лошадей. — Прим.перев.).

Затем на продажу выставили пару гнедых упряжных лошадей. Они хорошо сочетались по масти, но, на взгляд Гидеона, были недостаточно широки в груди. Для упряжной лошади важен не столько внешний вид, сколько выносливость и дыхание. Впрочем, покупка упряжных лошадей сегодня была явно не главной задачей для Гидеона.

С гнедых он перенес свое внимание на публику. Он был уверен, что легко отыщет свою жертву. Осторожные расспросы, предпринятые им вчера вечером в клубе, показали, что Брюс Морланд непременно будет присутствовать на аукционе.

И минуту спустя Гидеон действительно заметил его среди толпы. Морланд беседовал в дальнем конце колоннады с полным джентльменом в тесном сюртуке.

Сент-Джастин направился прямо к Морланду.

В это время грум вывел прекрасную, серую в яблоках арабскую кобылку. Гидеон замедлил шаг, живо представив Гарриет восседающей на грациозной серой лошадке. Остановившись, он внимательно рассмотрел животное. Холеная, изящного сложения, что свидетельствовало о силе и выносливости. У кобылы были маленькие настороженные уши, красивая, будто выточенная из камня голова и умные, широко расставленные глаза. Гарриет, несомненно, оценила бы по достоинству умственные способности этой красавицы.

Гидеон изучал тонкие ноги животного, когда раздался голос Морланда:

— Она не совсем в вашем стиле, а, Сент-Джастин? Вы гораздо лучше смотритесь на предпочитаемых вами огромных неповоротливых лошадях, у которых хребет не переломится, когда вы садитесь в седло.

Гидеон не удостоил его взглядом. Он спокойно продолжал осматривать лошадь.

— Рад, что вы объявились здесь, Морланд. Мне бы хотелось перемолвиться словечком.

— В самом деле? Странно. — В голосе Морланда звучала явная насмешка. — Уже шесть лет вы почти не разговариваете со мной.

— Нам не о чем было разговаривать.

— А сейчас есть о чем?

— К сожалению, да. Хочу предупредить вас, Морланд, и надеюсь, вы прислушаетесь.

— А если нет?

— Тогда не удивляйтесь, если вам придется иметь дело со мной. — Гидеону нравился выгнутый дугой хвост кобылы и горделивая поступь. Что-то в ней — возможно живость и энергия, — напомнило ему Гарриет.

— Уж не пытаетесь ли вы угрожать мне? — ухмыльнулся Морланд.

— Пытаюсь. — Гидеон изучал крепкий круп кобылы. «Какая сила! — восхитился он. — Ей не страшны никакие расстояния». — Морланд, держитесь подальше от моей жены.

— Ах ты, сукин сын! — В голосе Морланда исчезла насмешливость. В нем слышался гнев. — Кто вы такой, чтобы предупреждать меня?

— Я — Сент-Джастин, — мягко произнес Гидеон. — Чудовище из Блэкторн-Холла. И поскольку этим титулом я частично обязан вам, сэр, вам следовало бы быть благоразумнее и уважать его.

— Вы угрожаете мне, поскольку знаете, что, если мне придет в голову увести от вас малышку Гарриет, мне это с легкостью удастся. Вам прекрасно известно, что стоит мне лишь пальцем поманить, как она побежит за мной.

— Нет, — спокойно возразил Гидеон, по-прежнему не отрывая взгляда от кобылы, — она не побежит за вами.

— Если вы так уверены, к чему угрозы?

— Я не хочу, чтобы вы надоедали ей, Морланд. — Гидеон подал знак груму, проводящему лошадь. — Прошу прощения, я хочу купить кобылу.

Гидеон отошел от Морланда, так и не взглянув на него. Он был уверен, что оскорбительное пренебрежение взбесит Морланда больше, чем любая угроза.

Гидеон возвращался домой после полудня, представляя, как он сейчас расскажет Гарриет о своем приобретении. Но слуга доложил ему, что хозяйка отправилась в музей мистера Гумбольдта. Гидеон был весьма раздосадован тем, что ему придется подождать со своим известием о подарке жене, и очень удивился своему нетерпению.

Виконт недовольно посмотрел на Оула. Оул в ответ лишь сердито нахмурился.

— В музей мистера Гумбольдта? — переспросил Гидеон.

— Да, милорд. Она очень желала побывать там. Почему, одному Богу известно. Не могу понять, что интересного в коллекции старых заплесневелых костей?

— Вы привыкнете к мысли, что леди Сент-Джастин весьма увлечена данным предметом, Оул.

— Я тоже так думаю.

Гидеон направился в библиотеку, но у двери задержался и спросил:

— Не забыла ли она взять с собой служанку или лакея?

— Забыла, сэр. Но я проследил за этим. С ней отправилась ее служанка.

— Прекрасно, Оул. Я знаю, что всегда могу на тебя положиться. — Гидеон взялся за ручку. — Да, вот что еще, Оул… я ожидаю мистера Добса после полудня. Когда он появится, немедленно проведи его в библиотеку.

— Слушаю, милорд.

Добс прибыл через пятнадцать минут. Он был, как всегда, порывист в движениях. Отшвырнув мятую шляпу со свойственной ему небрежностью, сыщик уселся напротив Гидеона.

— Добрый день, сэр. По вашей просьбе я принес списки приглашенных. — Добс передал Сент-Джастину большую пачку листков. — К сожалению, собрать все оказалось невозможно. Часть из них уже выбросили или потеряли. Но мне все-таки удалось найти достаточно много.

— Хорошо. Позвольте взглянуть, что мы теперь имеем. — Гидеон разложил бумаги на столе. Он просматривал нескончаемые списки приглашенных в те самые дома, где в течение сезона случились кражи.

— Сэр, согласитесь, весьма непросто будет выделить имена тех гостей, кто одновременно посещал званые вечера и прекрасно ориентируется в пещерах Аппер-Биддлтона. — Добс выразительно указал на списки. — Нужно просмотреть сотни имен. Щеголи любят устраивать грандиозные приемы.