Сказочные повести. Выпуск десятый, стр. 30

— Бежим во двор! — сказал Мишка.

Мальчики скатились по перилам и исчезли, хлопнув парадной дверью.

— Кто там? — крикнула Люся из-за своей двери тоненьким голосом.

Никто не отвечал. Люся осторожно открыла; на площадке никого не было. Только на почтовом ящике висело платье удивительной красоты.

— Это кому? — спросила Люся замирающим голосом у самой себя.

Стоя в лифте на четвереньках. Абракадабр громко ответил:

— Тебе. За то что ты хорошая девочка!

— Вы кто? Добрый волшебник? — спросила Люся.

— Очень добрый, — прорычал Абракадабр, скривясь так, будто у него болели зубы. — А теперь беги, скажи дворнику, что я застрял в лифте.

— Сейчас, сейчас… — Люся засуетилась, прижала к себе платье и кинулась назад, в квартиру.

Абракадабр мрачно усмехнулся: «Они будут во дворе».

Он сел в лифте на скамеечку и, для удобства свесив голову вниз почти до пола, обдумал план действий во всех подробностях.

Прежде всего он отберёт у мальчиков кисть! А потом…

Потом заманит к себе! О, он ещё рассчитается с этими щенками! Они узнают, кто такой Абракадабр! Он их сотрёт не сразу, нет! Он будет их стирать каждый день по кусочку! Он будет стирать их по ноготку, по волоску! А они будут кричать: «Дяденька, не стирай!..»

Представив себе эту картину, старичок громко засопел от предвкушения мести. В нём кипела такая злоба, что даже его чёрный кот, видавший виды и привыкший ко всему, вскочил на деревянный костыль и, склонив голову набок, начал смотреть на волшебника, будто видел его первый раз в жизни.

8

Дворник Варфоломей поливал двор, смывая разноцветную грязь, оставшуюся от праздничного ремонта. В водосточном люке с решёткой кипела и пенилась вода, в неё вливались синие и жёлтые струйки. Заметив, что воробьи, слетевшие с только что покрашенной крыши, оставляли на вымытом асфальте зелёные треугольники лапок, Варфоломей направил на птиц струю, и они с криком разлетелись, мокрые и взъерошенные.

— С лёгким паром! — сказал им добродушно Варфоломей.

К нему подбежали мальчики и сообщили, что кто-то застрял в лифте. И из окна про то же самое закричала Люся. Дворник недовольно положил брандспойт и ушёл. А Федя и Миша, гордо подняв головы, двинулись дальше, будто настоящие волшебники, обдумывая, что бы такое необыкновенное сделать. Их всё ещё немножко мутило, и, наверное, потому в голову ничего путного не шло.

Вдруг Федя оживился. На втором дворе на верёвке сушилось Люсино платье, а чуть в стороне, между урной для окурков и анютиными глазками, на скамейке дремала бабушка Лида. На её коленях лежали спицы и недоконченное вязанье. Это была добрая бабушка. Она часто давала им конфеты просто за так, ничего не требуя взамен. А когда Мишка нечаянно разбил мячиком её окно, бабушка Лида даже не пожаловалась управдому. Вот какая это была бабушка!

— Знаешь, — сказал растроганно Мишка, — давай закончим её вязанье. Обрадуем старушку!

Мальчики подошли к бабушке, стараясь не разбудить.

— Давай рисуй чулок! — прошептал Федя, протягивая кисть Мишке.

— Какой же это чулок? Это шапочка!

— Сам ты шапочка! — сказал Федя.

И они начали спорить. Мы не будем перечислять все обидные слова, которыми обменивались приятели, решившие сделать доброе дело. Эти слова вы и сами знаете. Вернёмся лучше к дворнику и волшебнику.

Варфоломею ничего не стоило починить лифт. Абракадабр скоро почувствовал, что лифт поплыл вверх и остановился на пятом этаже. Старичок вышел и постоял, прислушиваясь к удаляющимся шагам дворника. Потом, подхватив под мышку костыли, он побежал вниз теми бесшумными шагами, какими умеют бегать волшебники. Выскочив на улицу, Абракадабр дал пинка своему коту; чёрный Вася помчался к мастерской дырок и исчез в форточке. А волшебник заковылял на костылях к воротам.

Он задыхался от нетерпения. Наконец волшебная кисть, та самая, которую он искал целых два года, наконец-то она в его руках! Остались сущие пустяки: войти во двор и отнять её у маленьких мальчиков. Прыгая на костылях, Абракадабр подскочил к воротам. Но тут его встретило грозное рычание.

Посреди ворот лежал Тузик. Из его пасти, как раскаты далёкого грома, лилось безостановочное «р-р-р».

… Волшебник остановился в раздумье, потом, порывшись в кармане, вытащил бронзовый амулет с арабскими буквами, крошки нюхательного табака и завалявшуюся берцовую кость. Амулет и табак Абракадабр бросил обратно в карман, а кость показал Тузику.

— Дать собачке? — спросил он противным голосом. «Р-р-р!» — сказал Тузик и приподнял с одной стороны губу, показав белый клык.

Волшебник пожал плечами, потряс рукав своего пиджака. И из рукава выпал кожаный ошейник с костяными украшениями.

— Не соблаговолит ли мудрейший из псов принять от нас скромный подарок? Ошейник из кошачьих зубов. Он предохраняет от всех бед: от ампутации хвоста, от стригущего лишая и от летящих камней.

«Р-р-р!» — сказал Тузик ещё грознее.

Абракадабр удивился.

— Ты думаешь, что чёрный Вася всё ещё тут? — Он вывернул второй карман. — Его нет, видишь?

«Р-р-р!» — сказал Тузик и вскочил на ноги.

Абракадабр попятился. Он был озадачен. Что бы это могло значить? Даже такие драгоценные реликвии, перечисленные в «Серой книге» злых волшебников, и те оказались бессильны! «Ну и королевство!.. — подумал Абракадабр. — Ну и времена!»

Мог ли он подозревать, что разгадка тайны находилась позади него? Это был невзрачный каменный столбик, косо торчавший у ворот на краю мостовой: для ваших глаз — простой столбик, но для Тузикиного носа — центральный собачий журнально-газетный киоск!

К этому столбику прибегали собаки всего района. Обнюхав столбик снизу вверх, можно было узнать, что произошло в мире. Не появились ли на свалке новые кости? И кто кого укусил? И кто загнал кошку на дерево? И целую кучу других, не менее важных известий. Много раз уже собаки сообщали друг другу и о злом волшебнике Абракадабре, передавая его запах — отпечатывая его на столбике, чтобы все запомнили. И если бы люди догадались нагнуться к столбику, они давно поняли бы, что над их улицей нависла страшная угроза. Теперь вам ясно, почему Тузика нельзя было подкупить ни берцовой костью, ни ошейником из кошачьих зубов?

Волшебник стоял и размышлял, но, увидев в глубине двора мальчиков с кистью, решился. Осторожно, бочком Абракадабр начал проходить в ворота, умильно говоря рычавшему Тузику:

— Хороший пёсик… Умный пёсик…

Но Тузик сделал вид, что не понимает человеческого языка, бросился вперёд и вцепился зубами в икру злого волшебника. Абракадабр швырнул костыли и без оглядки помчался домой. И это ещё счастье для него, что все на улице — и маляры, и монтёры, и стекольщики — были на обеденном перерыве. Вот почему никто не увидел, что инвалид на самом деле не инвалид, а кто-то другой.

Вбежав в мастерскую, Абракадабр открыл семь замков сундука при помощи семи ключей и семи заклинаний.

— Сейчас я сотру тебя, мерзкий пёс! Сотру с хвостом и ушами! — шипел он, доставая из сундука волшебную резинку.

Дрожа от ярости, он сунул резинку в карман, снял с двери табличку «Закрыто на обед», повесил табличку, предназначенную для более долгих отлучек, — «Закрыто на переучёт», сбежал по лестнице, сел в свою инвалидную механическую коляску и выехал.

9

Переезжая через улицу, волшебник мимоходом проверил резинку — махнул по воздуху и стёр муху, жужжавшую у носа. Резинка действовала! Тогда волшебник нацелился в голубя, гулявшего по мостовой. Птицы на этой улице не боялись людей. Абракадабр взмахнул резинкой, голубь взлетел, но кончик его крыла был стёрт, и голубь с писком упал за соседний забор.

«Не забыть прежде всего стереть зубы этому псу…» — думал Абракадабр, подъезжая к воротам.