Невероятные истории. В Тридевятом царстве и другие сказочные повести, стр. 44

Флер бросилась в кабину летательного аппарата и выпрыгнула из неё с серебряной трубкой в руке. Её глаза посветлели от ненависти. Она прицелилась в летящих синотов и застонала:

— Не действует… Все вдруг перестало действовать… Все!

Два человека в продолговатых головных уборах и сложных костюмах, очень похожих на водолазные, опустились рядом с ними на скалу. Их крылья, словно веера, неслышно сложились за спиной.

Один из синотов, с пышными красноватыми бакенбардами на таком же красноватом лунообразном лице, что-то резко и коротко сказал другому. Другой синот, с лицом землистого цвета и выпуклыми стекловидными глаза-ми, сделал шаг к Флер и грубо вырвал из её рук серебряную трубку.

— Я бы не сказал, что у этих молодцов хорошие манеры! — сердито проговорил Волшебник, нажимая какие-то клапаны на голубой шкатулке. Металлический голос немедленно перевёл его слова на язык синотов.

— Горено! — повелительно сказал человек с рыжими бакенбардами, оборачиваясь к своему спутнику. — Отбери у старика этот ящик. Быстрей, Горено!

— Слушаю, великий Скорпиномо, — странным скрипящим голосом проговорил синот с землистым лицом и двинулся к Волшебнику.

— Но, но! — прикрикнул Волшебник, отступая. — Если вы отнимете мою шкатулку, то потеряете всякую возможность понимать нас.

— Хорошо, пока не трогай его, Горено, — поднял руку синот с бакенбардами. — Но скажи мне, старик, почему кибернетическое устройство в твоём ящике не перестало действовать так же, как перестали действовать ваш летательный аппарат и ваше ультразвуковое ружьё, из которого меня собиралась застрелить эта красивая женщина? Ведь наша ракета сейчас излучает особые электромагнитные волны. А в радиусе действия этих волн вся техника становится мёртвой.

— Но ведь не стали же мёртвыми летательные приборы за вашими спинами, — сказал Волшебник.

— Это уж наша военная тайна, старик!

— А почему вы думаете, что у меня нет никаких тайн?

Круглые зеленоватые глаза Скорпиномо смотрели на Волшебника со злым любопытством.

— Я вытрясу из тебя эту тайну, старик. Вы — мои пленники! Меня лишь удивляет, почему ты носишь бороду и скорее походишь на синота, чем на эферийца.

— Теперь я очень сожалею, что не сбрил бороду, — с сердцем сказал Волшебник. — Впрочем, меня успокаивает мысль, что моя борода не походит на ваши отвратительные бакенбарды!

— Дедушка! — испуганно вскрикнула Забава.

— Послушай, старик, — не повышая голоса, сказал Скорпиномо, — если ты будешь неуважительно говорить о великих завоевателях космоса, я прикажу Горено по волоску выдрать твою седую щётку. Ты меня понял, старик? А теперь скажи мне, кто эта девчонка?

— Моя внучка.

— А кто эта женщина?

— Вы можете сами спросить её об этом.

Скорпиномо в упор взглянул на Флер.

— Кто ты, красавица?

Отвернувшись от Скорпиномо и вздрагивая от волнения, Флер сказала Волшебнику:

— Дорогой земляк, передайте, пожалуйста, этому злодею, что я презираю его и не буду отвечать на вопросы.

Забава похолодела от ужаса. Ей представилось, что синот сейчас ударит Флер. Однако Скорпиномо не двигался, а его зеленоватые птичьи глаза смеялись.

— Ну, что ж, — проговорил он, — когда я наведу порядок на этой планете, ты будешь почитать меня! Ты мне нравишься, красавица. Я заберу тебя на нашу планету и сделаю одной из своих жён. Я…

Скорпиномо не договорил. Над скалой потемнело. Второй космический корабль, все больше и больше замедляя полет, с шипением пронёсся над ними. Он летел сейчас не быстрее, чем обыкновенный самолёт, и на его конусе легко можно было различить чёрный треугольник.

Все произошло молниеносно. Длинный, странно дымящийся луч вырвался из чёрного треугольника, как нож полоснул по выжженной котловине и упёрся в ракету с черным кругом.

— О-о-о!.. — вдруг звонко завыл Скорпиномо, будто у него мучительно заболели зубы.

Ракета на равнине закачалась, крошечные фигурки, лестницы и крепления, как игрушечные, посыпались вниз, и конус с черным кругом рухнул на планету.

…Несколькими минутами раньше скучавшие мальчики на берегу океана тщательно обстреливали камнями медуз, всплывавших на поверхность воды. В конце концов им надоело это занятие, и Илья Муромец предложил:

— Пошли, ребята!

Добрыня и Алёша не ответили. Они сидели на берегу, обхватив руками коленки и меланхолически разглядывая красноватых рыбок в прозрачной во-де.

— Ну, что же вы, ребята?

— А куда идти? — не поднимая головы, спросил Добрыня.

— На кудыкину гору! — рассердился Илья.

— А ты знаешь дорогу на эту гору?

— Знаю.

— Смотри, какой ты умный!

— Поумнее тебя!

— Ты умница-разумница, — продекламировал Алёша, поморщив в невесёлой ухмылке конопатое лицо, — об этом знает вся улица…

— Петух да курица, — нараспев продолжал Добрыня, — кот да кошка, дурак Ермошка.

— И ты немножко! — закончил Алёша.

— Хватит, ребята, — не обидевшись сказал Илья. — Много мы здесь не высидим, а там, может, чтонибудь случилось… И Забава…

— Ах, Забава! — вскочил Добрыня. — Тебе нужна Забава? Несчастный рыцарь! Твоя принцесса улетела и даже ручкой тебе не помахала. А тебе не терпится её увидеть? Да?

Илья густо покраснел.

— Какой рыцарь? Какая принцесса?

— А та самая, на которую вы с Лешкой всё время пялите глаза.

— Кто? — взорвался Алёша Попович и тоже вскочил. — Я пялю глаза на Седую? Илюшка, давай его поколотим!

— Давай!

— Бросьте, ребята, — сразу сбавил тон Добрыня. — Я пошутил…

— Да ты сам с неё глаз не сводишь! — ядовито рассмеялся Алёша. — Я давно заметил… Ещё когда мы были дома и Волшебник говорил, что ты… то есть Добрыня Никитич, несколько сот лет назад освободил Забаву из плена Змея-Горыныча…

— Ребята! — перебил его Илья. — А интересно получается: наш Добрыня и на самом деле спас Забаву, да и тебя, Лешка, из плена Тибери Като. А ведь эти цветочки, небось, пострашнее Змея-Горыныча! Стойте! Что это?

Над их головами со свистом пронеслась ракета. Она мелькнула, как чёрная молния, но ребята чётко видели, что ракета исчезла за горами, как раз там, куда совсем недавно улетели их друзья. Никто из мальчиков не догадывался, что это уже второй космический корабль синотов и что он преследует такой же корабль с такими же хищниками. Разгорячённым умам трех богатырей сразу представилось, что синоты охотятся за их друзьями.

Несколько секунд они насторожённо прислушивались к удаляющемуся свисту и посмотрели друг на друга.

— Пошли! — твёрдо сказал Добрыня.

— Пошли! — в один голос так же твёрдо ответили Илья и Алёша.

Три богатыря двинулись в трудный путь.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ,

в которой путешественники слышат стон планеты

Потрясённый гибелью своего корабля, Скорпиномо не сразу пришёл в себя. Забава видела, как мгновенно побелела красная физиономия торри и как конвульсивно задёргались его бакенбарды. Обезумевшими, неподвижными глазами наблюдал он за удаляющейся ракетой с черным треугольником. Недавно стремительная, она летела теперь совсем медленно, оставляя в воздухе дымный след. Через полминуты ракета скрылась за чертой дальних скал.

— Горено! — будто вздох вырвался крик из груди синота.

— Да, великий Скорпиномо, — хладнокровно ответил другой синот своим скрипучим голосом.

— Надень на пленников наручники!

Горено выполнил это приказание с нечеловеческой быстротой. И сила у него была нечеловеческая: сопротивляться ему было бесполезно. Его руки, казалось, были налиты железом. Наручники щёлкнули, и Забава только слабо застонала.

— Стереги пленников, Горено!

— Я буду зорко стеречь пленников, великий Скорпиномо.

Торри сделал шаг к обрыву и прыгнул в пропасть. За его спиной веером распахнулись крылья. Он летел к обломкам ракеты, быстро удаляясь, и скоро стал похож на летучую мышь.

Волшебник повернул лицо к Горено.

— Послушайте, уважаемый… или как там вас надо называть?