Наследник пиратов, стр. 15
Хьюго сглотнул, фонарщик улыбнулся:
— Она была строгая, но справедливая, эта Чертовка. Она очень хвалила меня за то, что я спас нашего корабельного кота от дандунских корсаров. Хотя бедняга Подлиза лишился тогда одного уха. Говорят, что корабельные коты приносят удачу, а пираты чрезвычайно суеверный народ. И должен сказать, что после того случая «Ленивому омару» везло, как никогда. Скоро Чертовка Кейт стала самой богатой пираткой в округе. И тут, словно гром среди ясного неба, произошло то крушение.
Хьюго сгорал от любопытства, а фонарщик говорил еле слышно, словно рассказывал эту историю самому себе.
— Чертовка Кейт привела свой бриг в Харбор Хайтс за новой кроватью, — продолжал он. — Кузнец трудился над ней целую вечность, а потом нам, матросам, пришлось втаскивать ее на борт. Когда треклятая штуковина оказалась в капитанской каюте, мы обнаружили, что Подлизы и след простыл. Мы искали его по всему городу, но тщетно. Мы почти пали духом, когда сама Кейт нашла на Светлячковом поле нашего любимца. Он съел отравленную приманку для крыс и умер. Мы похоронили беднягу на этом поле и в ту же ночь отправились в путь. Но удача отвернулась от нас. «Ленивый омар» налетел на прибрежные скалы и разбился в щепки. Мне удалось добраться до берега, и долгое время я думал, что я единственный, кто уцелел. Морем я был сыт по горло и потому пошел работать помощником фонарщика. В те времена во всем городе были старинные фонари. Их нужно было зажигать. Это сейчас везде все механическое…
Эдвард Ившем залился краской и смущенно кашлянул. А фонарщик продолжал:
— Теперь только на Светлячковой площади остались старые фонари.
— А когда вы перебрались жить на маяк? — спросил Хьюго после короткого молчания.
— Я как раз собирался об этом рассказать, — сказал фонарщик. — Шли годы, и Харбор Хайтс превратился в шумный портовый город. И однажды вечером, гуляя по берегу, я увидел удивительную картину. Из старинного Циклопова маяка, держась за руки, вышла молодая пара. Молодой человек и девушка, как две капли воды похожая на Чертовку Кейт. Те же рыжие волосы, те же пронзительно голубые глаза… Я чуть дара речи не потерял!
В ту минуту я понял, что Чертовка Кейт не ушла на дно вместе с «Ленивым омаром». Она спаслась, так же как и я, осела в Харбор Хайтсе и обзавелась семьей. А эта прелестная юная девушка — ее дочь. Конечно, и раньше ходили упорные слухи, что Чертовка Кейт выжила и припрятала свой сундук с сокровищами где-то в городе, но никто не мог ничего доказать. Дочь Чертовки была молода, чиста и заслужила право на счастье. Поэтому я придержал язык за зубами. А она вышла замуж, переехала на Светлячковую площадь и скоро сама произвела на свет дочь. Я часто видел, как малышка играет в саду у фонтана. Ей безумно нравилась скульптура Подлизы. В ночь перед гибелью корабля Чертовка заказала этот фонтан тому самому кузнецу, что сковал ей кровать. Позже его установили на том самом месте, где мы нашли тело Подлизы. И конечно, охотники за сокровищами тут же перекопали весь участок вокруг фонтана, но ничего не нашли… Я же поселился в квартирке при Циклоповом маяке и живу тут до сих пор.
Фонарщик еще раз пронзил Хьюго водянисто-серыми глазами.
— Знаешь, — задумчиво сказал он, — у тебя глаза совсем как у Чертовки Кейт…
Глава 16
— Все магазины и лавки заперты и заколочены. — Фонарщик вздохнул, отложил посох и тяжело опустился в гамак. — И институт закрыт, как обычно. Я снова зажег фонари, правда не знаю зачем. Светлячковая площадь опустела.
Мина раскачивалась в гамаке, Тик-Тик смирно сидел у нее на коленях. Эдвард Ившем возился в уголке со старой лампой, сестры Нептун изучали особо причудливые коряги, а супруги Камомилло только-только вскарабкались вверх по лестнице с подносом, нагруженным чайными чашками, пузатым чайником и подрумяненными тостами. Их появление вызвало среди поскучневших друзей некоторое оживление.
Хьюго огляделся по сторонам; казалось, все его друзья были даже рады оставить наконец позади все горести и невзгоды Светлячковой площади. Даже фонарщик повеселел и с удовольствием наслаждался новой компанией. В мрачном расположении духа пребывал только Хьюго. Мальчик тяжело вздохнул. Все взгляды устремились на него.
— Хьюго, дорогой, тебя что-то тревожит? — спросила Лили Нептун.
— Да нет, — печально проронил он. — То есть я, конечно, рад, что все так хорошо закончилось, но… — Его губы задрожали.
— Что такое, дорогой? — всполошилась Лили. — Говори!
— Просто, — Хьюго поглядел в окно, на мерцающие огни ночного города, — я не понимаю, как смогу вернуться домой без воздухоплавательного экипажа. Он так и стоит на крыше мастерской Ившема. А хода туда теперь нет!
Он опустился на гамак рядом с Миной и снова тяжело вздохнул. Все тут же столпились вокруг него и обменялись растерянными взглядами.
— Хьюго! — воскликнула Дейзи Нептун. — Прости нас. В первый раз за долгие годы мы почувствовали себя так легко и хорошо, что совсем позабыли о тебе.
— Непростительная рассеянность, — заключила Лили. — Мы должны как-то тебе помочь.
— Не волнуйся, Хьюго, — подбодрил его Эдвард Ившем. — Вместе мы сможем все. Для начала тебе понадобится вот такая импульсная лампа… — Эдвард положил лампу в ладонь мальчика. — Пора действовать, — обратился он к остальным.
Мина соскочила с гамака и выбежала из комнаты, Тик-Тик за ней.
— Тебе понадобится все твое мужество, любимый! — промолвила Фреда, протягивая мальчику чашку.
— Выпей-ка чаю «Львиное сердце». — Диего наполнил его чашку до краев.
— И прихвати абордажный крюк! — Лили тотчас вручила его мальчику.
— И веревку! Длинную-предлинную! — добавила Дейзи, протягивая ему целый моток.
Все уставились на Хьюго. Он попытался выдавить улыбку. Он знал, что друзья всем сердцем хотят ему помочь, но сомневался, что им это удастся.
В комнату вернулась Мина, за ней по пятам мчалась Тик-Тик.
— Я принесла тебе кое-что, Хьюго, — молвила девушка, протягивая ему свернутый в рулон ковер-самолет. — Это единственный в мире ковер, сотканный из стопроцентной шерсти заоблачных овец. Моя мать ткала его для особого случая. Этот как раз такой.
Хьюго сдержал слезы и взял ковер.
— Вот что, дорогой. — Мина скинула свои ковровые туфли и улыбнулась. — Возьми и их, они тебе пригодятся.
Еще через полчаса над Харбор Хайтс взошла круглая полная луна. В этот час Хьюго перебрался с балкона Циклопова маяка на старый ковер-самолет. Он аккуратно уселся на нем, вытянув вперед изогнутые носы туфель, как ему наказала Мина.
— Они зададут ковру нужное направление, — объяснила девушка. — И помни, если захочешь спуститься, наклонись вперед. Если подняться — назад. Все просто!
— Просто, — повторил Хьюго, стараясь унять дрожь в коленях.
— Не забудь про лампу! — крикнул ему вслед Эдвард Ившем. — Хьюго, про лампу!
Хьюго щелкнул выключателем, и лампа, привязанная к его голове, зажглась.
— Удачи! — воскликнули Дейзи и Лили Нептун.
— Держись, паренек! — напутствовал его Диего Камомилло.
— Доброго пути! — Мина выпустила из рук ковер, и тот устремился вперед, вслед за ветром.
Хьюго не сразу понял, что уже миновал порт и теперь парит над бульваром эрцгерцога Фердинанда. Собрав всю волю в кулак, он повернул носки туфель влево и почувствовал, как ковер послушался его. Он поставил носки туфель прямо по курсу и немного отклонился назад. Ковер поднялся еще выше и поплыл вперед.