Собрание сочинений. Т. 5, стр. 151

Жужу— кличка собаки, производная от фр. слова joujou (игрушка). Имя это было распространено в высшем свете и ассоциировалось с изнеженными, комнатными собачками. Ср. у И. А. Крылова: «Жужу — кудрявая болонка».

ДО. С. 115.

ДО. С. 116.

ДО. С. 117. Название стихотворения перекликается со стихотворной сказкой К. И. Чуковского «Доктор Айболит» (1929). Случайное ли это совпадение или именно Саша Черный дал толчок для возникновения столь популярного и любимого детьми имени «Айболит», можно только гадать. Что касается формы стихотворения, то здесь можно усмотреть два источника. Во-первых, это шутливая интонация игры, которую нередко используют доктора, разговаривая с маленькими пациентами. Во-вторых, это распространенная форма детского фольклора, именуемая «поддевкой» и связанная с каким-либо действием. Допустим: «Один мальчик схватывает другого за нос и настойчиво спрашивает:

— Дуб или вяз?

— Дуб…

— Тяни до губ! — ликует поддевщик и тянет нос книзу» (Виноградов Г. Детская сатирическая лирика. Иркутск, 1925. С. 23).

ДО. С. 118–119.

ДО. С. 120. «Ки-ка-пу» — салонный американский танец, вошедший в моду в России в начале ХХ века.

ДО. С. 121–122.

ДО. С. 124–125.

ДО. С. 127–128.

ДО. С. 129.

ДО. С. 130.

ДО. С. 132–133. Ритмический рисунок стихотворения повторяет «Совершенно веселую песню» Саши Черного (1910), имеющую подзаголовок: Полька. Штрипка— тесьма, пришитая к штанине и охватывающая ступню снизу.

…А паук съел муху-гостью. — Вновь на память приходит стихотворная сказка К. И. Чуковского: «Муха-Цокотуха» (1924), имеющая, однако, совсем иной — благополучный финал.

ДО. С. 134.

ДО. С. 135. Первая авторская публикация данного стихотворения явилась и последней. Отсюда текстологическая неопределенность в написании и толковании последнего слова «не бось». Если это типографская ошибка, то оно должно писаться слитно, как вводное «небось» — синоним слов «вероятно», «пожалуй». Возможно также, что автор воспользовался простонародной разговорной формой глагола «не бойся», зафиксированной в словаре В. И. Даля.

ДО. С. 136.

ДО. С. 137–138.

ДО. С. 139.

ДО. С. 140. Много лет спустя поэт использовал это странное имя «Скрут» (вероятно, придуманное им самим) в качестве псевдонима, под которым печатались стихи и сатира в прозе в парижском журнале «Сатирикон» (1931).

ДО. С. 141–142.

ДО. С. 143–144.

ДО. С. 145–146.

ДО. С. 148.

ДО. С. 149–150. В альманахе «Радуга» (1922) автор изменил название стихотворения, озаглавив его «Лягушки».

ДО. С. 151–152.

ДО. С. 153–154. …Ах, когда б собрать всех вместе<…> И поднять веселый крик. — В заключительном стихотворении книги высказана, как видно, заветная, «длинная фанатическая мысль» поэта — соборное разрешение главных проблем. Именно в глобальном масштабе, всем миром. Это была не только поэтическая декларация. Подчас она вырывалась из уст Саши Черного в житейских ситуациях, как это было, к примеру, в беседе с писателем А. М. Федоровым, с которым они встретились на фронте. Речь зашла о том, как покончить с войной. По мнению поэта, все должны были опомниться и крикнуть: «Не хотим больше воевать!» Собеседник возразил:

«— А не будет ли страшнее, если найдутся такие, которые не крикнут это?.. Ведь все сразу крикнуть не могут.

— Нет, все, все сразу должны крикнуть… Только так… Только когда все сразу, — как-то по-детски восторженно и вместе с тем болезненно вырвалось у него.

Он замолчал, потом смущенно опустил голову.

— Это наивно и глупо с моей стороны. Правда? Да?

— Нет, это все хорошо, что вы сказали.

Я, конечно, не объяснил ему, что это хорошо потому, что говорит о хорошей душе его. И это открылось не столько в словах его, сколько в голосе, в блеске темных глаз его, в смущенной улыбке. Я хорошо почувствовал тут, почему так любят его стихи и рассказы дети. В нем самом, в его природе было что-то близкое детям» (Российский фонд культуры. Архив А. М. Федорова).

ЖИВАЯ АЗБУКА

Впервые книжка издана в Санкт-Петербурге, в издательстве «Шиповник», в 1914 году, в серии: «Библиотека „Жар-Птицы“» с илл. В. Фалилеева. В 1922 году «Живая азбука» была переиздана в Берлине, в издательстве «Огоньки» с илл. Mad [М. А. Дризо]. Автор дополнил текст, написав концовку к книжке. Отсюда двойная датировка, принятая в данном собрании Саши Черного: 1914, 1922.

Берлинское издание было повторено с теми же иллюстрациями в Харбине в издательстве М. В. Зайцева. Осуществлено оно, видимо, контрафакционным путем — без уплаты автору гонорара (об этом факте упомянуто в статье Н. Покровского, напечатанной в харбинской газете «Заря» 27 апреля 1930 года).

Последнее появившееся при жизни автора издание «Живой азбуки» — парижское. Книжка вышла в издании Н. П. Карбасникова в 1926 году с илл. Ф. Рожанковского. Текст идентичен берлинскому изданию.

В 1922 году в литературном приложении газеты «Накануне» (№ 14) промелькнуло сообщение, что в числе прочих детских книжек намечено к изданию в советской России Государственным издательством «Живой азбуки» Саши Черного. В ответ на это последовало «Письмо в редакцию» газеты «Руль» Саши Черного:

«М. Г. г-н редактор.

В дополнение к помещенному на днях в „Руле“ письму издательства „Огоньки“ о намеченном „Госиздатом“ издании моей „Живой азбуки“ считаю нужным подтвердить, что исключительное право на издание этих книг передано мною издательству „Огоньки“ в Берлине.

Намерение „Госиздата“ издать не принадлежащую ему книгу осуществлено только на основании захватного права» (Руль. Берлин. 1922, 3 сентября).

«Живая азбука» нашла отражение в печати. Первый отклик, появившийся без подписи в журнале «Новости детской литераторы» (1916. № 8. С. 23–25), был сугубо отрицательный. Критический приговор был суров и безапелляционен: «В самом деле, какой отравой войдут в восприимчивую детскую душу эти грубые, вульгарные, безыдейные образы-мысли и каким клином врежутся в его речь эти отборные словечки и нескладные рифмы». Для детского чтения книжка была не рекомендована.

Совсем иной была реакция на зарубежные переиздания «Живой азбуки». Это рецензии: [Без подписи]//Руль. Берлин. 1922, 17 декабря; А. М. [А. Марков?]// ПН. 1927, 3 февраля; — чъ [А. Даманская?]//Руль. Берлин, 1927, 9 февраля; Яблоновский А. //Возрождение. Париж, 1927, 24 февраля. Вот что писал последний рецензент, хорошо знавший поэта: «Его особенность — это мягкий, сочный юмор, который блестит, как искры смеха, в глазах ребенка. „Живая азбука“ — прелестная книга, которую перелистываешь с невольным уважением, как будто вспоминаешь свой первый лепет, свои первые шаги, свои первые игрушки…»

В настоящем томе текст печатается по последнему прижизненному изданию. Первопечатное издание имело некоторые отличия. Двустишие на букву «Р» выглядело так: