Волшебница с острова гроз, стр. 16
Агриппа, точно изваяние, неподвижно сидел в огромном кожаном кресле. Лишь блики, играющие в тёмных зрачках, свидетельствовали о том, что он не статуя, а живой человек. Верховный Чародей неотрывно смотрел на магический кристалл.
При виде камешка в руках у девчонки лицо мага скривилось, как от боли. Он до сих пор не мог простить себе, что когда-то собственноручно вложил в её тогда ещё крошечные ручонки знак власти.
- Кто здесь? - спросила Марика, оглядевшись по сторонам.
Солнечный свет заливал комнату. Средь бела дня злоумышленнику было негде спрятаться, и всё же ощущение чужого присутствия не проходило. Девочка подошла к портьере и резким движением отдёрнула тяжёлую бархатную штору. Пусто. Она распахнула одну за другой дверцы шкафа. Кроме неё, в комнате никого не было.
Глядя, как девчонка обыскивает комнату, Агриппа беззвучно рассмеялся, но тут же оборвал смех. Простые смертные не чувствуют, когда за ними наблюдают через магический кристалл. Дар девчонки день ото дня возрастал. Оставлять её среди людей становилось опасно. Агриппа всей душой противился её возвращению на остров. Верховного Чародея одолевали дурные предчувствия.
Старик сделал жест рукой. Из темноты бесшумно появился стройный юноша. Всё это время он покорно ждал, когда учитель подзовёт его. Терпение и умение быть незаметным были немногими из добродетелей, которыми он в совершенстве овладел на острове. Юноша приблизился к учителю и застыл, ожидая указаний.
Агриппа кивнул на магический кристалл.
- Взгляни.
Увидев черноглазую девочку, Азар стиснул зубы, но больше ничем не выдал своих чувств. В отличие от Марики, он помнил её визит на остров, как и то, что волею судьбы она была его соперницей. С самого рождения Азара готовили к тому, чтобы он занял место Верховного Чародея, но по нелепой случайности девчонка тоже претендовала на посох власти.
Четыре года назад Азар помог ей вернуться с острова к людям, наивно полагая, что больше их пути не пересекутся. Тогда он был сурово наказан, но в душе нисколько не раскаивался. Наказание было слишком малой платой за избавление от соперницы. К тому же, как ни сердились маги-правители, его не покидало чувство, что учитель не осуждал его за совершённый проступок.
- Её придётся снова вернуть на остров, -хрипло сказал Агриппа.
Азар молча поклонился, выразив согласие. При этом лицо его оставалось бесстрастным. Агриппа искоса взглянул на юношу и с одобрением подумал, что мальчик кое-чему научился. В выдержке ему не откажешь.
- Ты ведь не слишком жаждешь этого? -спросил Агриппа.
- Кто я, чтобы потакать своим желаниям? Я подчиняюсь воле Совета, - почтительно ответил юноша.
- Ты прав, мой мальчик. Даже маги не всегда вольны делать то, что им хочется, -со вздохом сказал Агриппа.
Азар понял, что учитель на его стороне.
Верховный Маг поднялся, и свечение кристалла медленно угасло.
Марику отпустило странное ощущение чужого присутствия. Она убеждала себя, что всё это ей почудилось, но в глубине души звенел тревожный сигнал. В её жизни назревали перемены. К худу или к добру? Она была почти уверена, что скоро духи подадут ей знак.
Глава 11
Экспедиция
К полудню небо посуровело. Начался дождь. Стремительный короткий ливень был обычным для этого времени года, но, по-видимому, в небесной канцелярии что-то перепуталось. Шли часы, а дождь казался нескончаемым. Мутные струи стекали по стеклу, отчего мир за окном выглядел зыбким и размытым. Где-то далеко раздавались раскаты грома, но до замка они докатывались лишь недовольным урчанием. Поначалу вода скапливалась в низинах, но к вечеру разлилась почти по всему двору, превратив его в небольшое озеро.
В замке было темно, как ночью. В комнатах с полудня горели свечи, поэтому наступивший наконец вечер казался бесконечно долгим.
Марика весь день провела в добровольном заточении. Она сидела в полумраке, вспоминая свою короткую, но такую богатую событиями жизнь, которая, будто маятник, то устремлялась к вершинам счастья, то низвергалась в бездну бездолья. Одно событие сменяло другое, и нельзя было предугадать, что ждёт впереди. Нередко утрата оборачивалась находкой, а счастье - бедой.
Четыре года назад Марика думала, что нашла родную душу и обрела дом. Но Агнесса оказалась чужой женщиной, случайно попавшейся на пути, а дом - всего лишь стенами, в которых девочка не встретила ни любви, ни понимания. Её рождение окружала тайна, и она была обречена бродить по свету в поисках разгадки.
Внутренний голос уже давно подстрекал Марику отправиться в новые скитания, но мысли о Глебе и Агнессе привязывали девочку к здешним краям. Сегодня все узы были разом сброшены. Больше её ничто не держало. Марика не боялась лишиться сытой жизни. Богатство никогда не прельщало её. Она чувствовала, что стала для всех обузой. Дом, где ты чужой, -не твой дом. Если бы не ливень, девочка, не мешкая, сорвалась бы в новое странствие, но небо разверзлось потоками воды и заставило ее задержаться, словно давало знать, что у неё оставалось здесь незавершённое дело.
Большие напольные часы пробили семь раз. Мерный шум дождя убаюкивал. Марика не заметила, как задремала, свернувшись калачиком на диване. Ей снилось, что она идёт по бесконечному лабиринту с мрачными стенами, выложенными из грубо обтёсанных камней. Время от времени за поворотом она видит свет и с надеждой устремляется туда, но каждый раз находит лишь факел в начале нового коридора. Неожиданно тихое потрескивание факелов нарушил негромкий стук.
Марика проснулась. Шум дождя за окном напоминал треск смолы в горящих факелах. В стекло снова легонько стукнули. Значит, ей не почудилось. Кто-то кидал снизу камешки.
Девочка вскочила с дивана и подбежала к окну. За пеленой дождя ничего было не различить. Марика распахнула створки. Занавески вздыбились парусами. Порыв ветра выстрелил в окно картечью капель, обдав девочку холодными брызгами.
- Кто там? - крикнула она, вглядываясь в дождевую завесу.
- Это я, - услышала она голос Прошки.
Никогда ещё Марику так не радовало его появление. Поглощённая своими горестями, она забыла о нём, а между тем Прошка единственный остался ей предан. У неё возникло чувство, что она уже переживала нечто подобное. Однажды её обвинили по злому навету. Против неё ополчился весь свет, но появился Прошка и принёс надежду на спасение. Может быть, и сегодня он прислан небом, чтобы указать ей путь?
Марике не хотелось, чтобы кто-нибудь видел её гостя, поэтому она свесилась через подоконник и шёпотом позвала:
- Залезай в окно. Только осторожно, здесь очень скользко.
Через минуту Прошка, мокрый до нитки, стоял перед ней.
- Чокнутый. Ты же весь промок, - покачала головой Марика.
- Ничего, высохну. Чай, не зима, -улыбнулся паренёк.
Забота в голосе девочки заставила его сердце радостно подпрыгнуть. Ему хотелось задарить Марику подарками, заставить забыть о печалях. Он достал из-за пазухи искусно вырезанную из дерева фигурку коня и смущённо протянул девочке.
- Я тут тебе гостинец принёс.
В деревянной фигурке было столько жизни, словно конь вот-вот сорвётся вскачь.
- Откуда это? - спросила Марика, с восторгом разглядывая неожиданный подарок.
- Вырезаю, когда время есть. Меня ещё в детстве дед научил. Мы с ним завсегда, как в лес ходили, разные причудливые коряги высматривали. Тебе правда нравится? - спросил паренёк.
Вместо ответа Марика чмокнула его в щёку. Прошка зарделся. За последнее время он уже в третий раз удостаивался такой чести. Ради этого он готов был мокнуть под дождём хоть каждый день.
- Снимай куртку, пусть просохнет. Хочешь, разожжём камин? - предложила девочка.
Прошка вспомнил свою бесславную попытку зажечь огонь в кухонном очаге. Как было бы хорошо, если бы он освоил искусство магии. Тогда бы он показал своё мастерство, но, увы. Зажигать огонь с помощью огнива не так романтично, зато в этом он был мастак.