Золотая Ригма, стр. 58

— Надо вырубать вилашки. — С этими словами Трофимов шагнул к зеленокорому клену и одним взмахом топора отделил его от корня. Затем он срубил верхушку двух толстых ветвей, расходившихся врозь. Получилась надежная рогулька. Остальные охотники также вооружились рогатинами. Собаки лаяли на одном месте. Передохнув несколько минут, охотники начали подходить к остановленному зверю.

Барс, притаившийся на толстой колодине, увидел Алчана давно и приготовился к «встрече». К счастью, тот бежал в стороне от следа. Подпустив собаку поближе, барс в три огромных прыжка догнал своего врага и готов был уже вонзить в пса выпущенные когти, когда сзади на него набросились две подоспевшие лайки. Развернувшись к ним, барс подставил свой зад Алчану и тут же почувствовал на своей шкуре острые зубы собаки. Заметавшись между злобными верткими псами, барс сразу утратил царственную осанку. Куда девались смелость и отвага сильного хищника! Видимо, так же должен чувствовать себя большой паук, упавший с ветки в муравейник.

Громко лающие и атакующие со всех сторон собаки вскоре привели барса в окончательное замешательство. Обуреваемый только одним желанием — убежать от этой оголтелой собачьей своры, барс пустился в постыдное бегство. Накоротке он бежал быстрее собак, но вскоре потерял скорость и снова попал в окружение разъяренных преследовательниц. Найдя поваленный кедр, он заскочил на его вершину и, спрятавшись среди густых и толстых сучьев, притаился. Теперь хищник был неуязвим, но и сам потерял возможность активно обороняться.

Трофимов увидел собак, снующих около вершины кедра, и понял, где прячется барс. Держа вилашку наперевес, он вышел из-за укрытия и медленно стал приближаться к выворотню. Остальные охотники следовали за ним.

С появлением людей собаки осмелели еще больше. Они грызли мешавшие им ветви и лезли в заросли с нетерпеливым желанием вцепиться в пятнистого зверя. Видя приближающихся охотников, барс не выдержал и, выпрыгнув из укрытия, пустился наутек, собаки понеслись вслед. Желая подбодрить их, Трофимов на бегу дважды выстрелил вверх.

— Ребята, не отставай! — кричал бригадир, продираясь сквозь кусты лещины.

Но охотники не нуждались в понукании. Вид мелькавшего среди деревьев зверя придал им столько сил, что неслись они словно на крыльях, едва касаясь земли. Стрельба, крики охотников, разжигавших охотничий азарт собак, приводили барса в замешательство. Эхо выстрелов заставляло его резко менять направление бега, и он бросался то в одну сторону, то в другую. Собаки снова окружили его. Теперь они норовили вцепиться в бока зверя. Отбиваясь лапами, он успел сильно поцарапать Алчана, но злобный пес, не обращая внимания на кровь, заливавшую его голову, смело лез в битву и успел дважды укусить своего врага. Увидев окровавленную собаку, Трофимов забеспокоился: чего доброго, собак перебьет и уйдет.

— Братва! Давайте скорее окружать его. Стреляйте по деревьям!

Беспорядочный залп из пяти ружей привел барса в паническое состояние. Потеряв надежду отбиться и убежать от наседавших с оглушительным лаем собак, он со всего хода заскочил на ствол ребристой березы, затем быстро полез вверх и притаился в развилке толстых сучьев. Задирая головы, собаки с лаем закружились под деревом. Охотники остановились — теперь спешить незачем. Отдышавшись, они все сгрудились около бригадира.

— Загнали кота на «телеграфный столб», кто хочет — закуривай! — усмехнулся Трофимов, хотя в его бригаде никто не курил.

— Что же делать будем? — беспокоился Николай. — Как его на такой высоте достанешь?

Передохнув, охотники подошли поближе к дереву, на котором сидел барс. Съежившийся от страха, он казался им маленьким и не столь страшным зверем. Собаки то лаяли, то поскуливали, нетерпеливо помахивая хвостами и не спуская глаз с дерева. После некоторого молчания Трофимов предложил согнать барса с дерева выстрелами и, когда собаки вцепятся в него, прижать рогульками. Но этот прием не удался.

— Ну, Петр, полезай-ка на дерево да турни его оттуда.

— Он меня скорее сбросит.

— Так ты на соседнее лезь, там тебя не достанет.

Ребристая береза, на которой сидел барс, была старым тридцатиметровым деревом. Рядом с ней росли почти такая же белая береза, ель и ясень. Внимательно осмотрев все стоящие рядом деревья, Петр решил лезть на белую березу. Скинув рюкзак, он вынул топор и на конце привязал веревочную петлю. Затем срубил сырую ель, ветки обрубил на четверть от ствола, прислонил ее к березе и, словно по лестнице, поднялся метра на четыре. Затем, обхватив руками и ногами ствол дерева, полез вверх. Трофимов подал ему шест. Перекинув петлю через плечо, Петр быстро долез до первой развилки сучьев и уселся отдохнуть. Товарищи внимательно следили за каждым его движением, подавали советы. Поднявшись на вершину дерева, Петр оказался выше барса. До зверя было не более пяти метров. Петр видел, как с нервной дрожью ползли вверх губы хищника, обнажая белые острые клыки, но они теперь были не страшны охотнику. Подняв жердь, Петр положил ее на спину барса, но тот ударом лапы скинул ее с себя. Тогда Петр, накинув петлю на руку, чтобы не упустить жердь на землю, начал действовать ею как копьем. Раскачиваясь на своем тонком суку, он толкал барса в бок, стремясь скинуть его на землю. Зверь рявкал, хватал зубами конец шеста, тянул его к себе, отбивался от него передней лапой, но Петр не переставал наносить барсу чувствительные удары. Борьба человека и зверя, проходившая на высоте четырехэтажного здания, наконец завершилась победой охотника. Барс не выдержал и с ревом быстро начал спускаться с дерева, где его поджидали собаки и люди. Но только он коснулся земли, как все собаки разом вцепились в него. Отбиваясь передними лапами и зубами, барс не заметил, как к нему подбежали звероловы. Они сбили его с ног рогульками и крепко придавили к земле.

— Николай! Оттаскивай собак, вяжи к дереву! Рвут окаянные зверя! — кричал бригадир, наваливаясь со всех сил на кленовую рогульку.

Тем временем Петр слез с дерева. Подбежав к охотникам, он придавил вилашкой шею барса к земле. Бригадир набросил на оскаленную пасть зверя петлю и крепко стянул его челюсти. Затем с большой осторожностью связал лапы. Теперь можно было бросать рогульки. Нарубили лапника, настелили на снег, накрыли одеялом и сверху положили барса. Нервная дрожь сотрясала его мускулистое тело.

— Ну что, братцы, не мешало бы подкрепиться. Заварим кашу, что ли? — обратился к охотникам бригадир. — А то ведь топать до барачка с тяжелой ношей далеко.

Перекусив и напившись чаю, охотники связали узлами концы одеяла, просунули под ними жердь и понесли пленника в избушку, сменяясь на ходу. Не ведал только старый зверолов, что на сей раз взял он последнего буреинского барса. Никто в этих местах не встречал больше его круглых аккуратных следов.

Рысь

Она была одета в теплую пушистую шубку палево-дымчатого цвета, по которой отчетливо проступали черные пятна. Короткое, на длинных ногах туловище можно было назвать грациозным, но словно обрубленный хвост и квадратная голова делали ее неприглядной. Длинные черные кисточки волос на ушах в сочетании с хорошо выраженными баками придавали ее морде свирепое выражение, особенно усиливающееся в ту минуту, когда она пристально смотрела своими желтыми немигающими глазами на какой-нибудь предмет. Распространенное мнение о теплолюбивости кошек она не оправдывала: легко переносила даже сорокаградусные морозы.

Рысь ведет ночной уединенный образ жизни, поэтому редко попадается на глаза людей. Этому способствуют хороший слух и острое зрение.

Родилась рысь весной в высокоствольном лесу. Кроме матери в ее воспитании принимал участие и отец, приносивший в логово пойманных рябчиков и поросят. С летом ушло и детство. Зимой она еще следовала за матерью, которая, убив косулю или теленка изюбра, громким криком подзывала к себе своих детей. Но в конце зимы мать оставила детей и уединилась с отцом в глухом лесном ключе. Началась самостоятельная жизнь. Молодую рысь постоянно тянуло к странствиям. Она легко переплыла большую реку, долго шла низиной по заболоченным лесам и, облюбовав северные склоны невысоких сопок, поселилась в густом ельнике.