Как-то раз на рождество..., стр. 6

— Ты вырос в большой семье? — спросила она.

— Если ты имеешь в виду братьев и сестер, то нет. Я — единственный ребенок. Предполагаю, именно поэтому я всегда с удовольствием наблюдаю за большими семьями.

Хью замолчал.

— Ты подумал о Иви? — спросила Джо.

Он с удивлением посмотрел на нее.

— Как ты догадалась?

— Женская интуиция. — Она допила кофе. — Признайся, ты, наверное, испытал шок, узнав, что в твоей жизни появился пятилетний ребенок?

— Да уж, — Хью поставил, пустую чашку и блюдце на стоящий рядом стол и, с его обычными джентльменскими манерами, взял чашку у Джо и поставил ее рядом со своей.

— Я чувствую себя не готовым, к встрече с Иви. Не люблю быть неуверенным. Как, черт возьми, одинокий мужчина сможет заботиться о ребенке?

— Может, нанять няню?

— Допустим, — признал Хью с кривой усмешкой. — Безусловно, няня — это выход, о котором я сам, естественно, подумал в первую очередь. Но я сам должен стать настоящим отцом.

— По крайней мере, Иви не младенец. Она может говорить с тобой и выражать свои желания и потребности. Уверена, что вы с нею станете друзьями.

— Друзьями? — Девушке показалось, что Хью меньше бы удивился, скажи она ему, что Иви способна возглавить его бизнес.

— Большими друзьями, — поправила она.

— С пятилетней девочкой?

Джо подумала о нежной долгой дружбе, которая связывала ее с мамой:

— Почему нет?

Хью покачал головой:

— С мальчиком, возможно, было бы легче. По крайней мере, я понимаю, чего хотят маленькие мальчики.

— Не будь женофобом. Существует множество маленьких девочек, которым нравится тоже самое, что и мальчикам. Грейс и Тилли любят играть в крикет и ходят на рыбалку. Так что поступай, как я, в этом отношении.

— Ты? — Хью посмотрел на нее взглядом, в котором смешались удивление и восхищение, но затем он нахмурился и, опершись локтями на перила веранды, уставился на густо растущий кустарник.

— А что, если Иви внезапно передумает и закатит истерику? Будет просто ужасно, если она захочет вернуться домой, когда мы уже полетим в Лондон.

— Боже мой! — воскликнула Джо. — И это говоришь ты — ходячий образец самоуверенности и оптимизма?

— Ты права. Обычно я справляюсь с любыми трудностями, думаю, справлюсь и с этой, — он еще раз обольстительно улыбнулся Джо. — Тем более с помощью такого опытного человека, как ты.

— Только помни, что Иви — твоя плоть и кровь, — сказала она. — Видимо, она отпрыск знатного рода.

— Что подразумевает: она очаровательна, воспитана, уравновешенна, красива и очень умна.

— Ты забыл еще кое-что: тщеславна и хвастлива.

Хью тихо засмеялся, и внезапно его взгляд наткнулся на что-то, висевшее у нее над головой:

— Эту омелу повесила ты?

Джо закинула голову. С крючка на крыше веранды в самом деле свисал венок.

— Видимо, это проделка одного из моих братьев. — Джо закатила глаза, пытаясь все обратить в шутку. Она снова посмотрела на Хью и увидела в его глазах странный блеск, заставивший ее задрожать.

Как глупо! Их гость вовсе не собирался ее целовать. А если даже и собирался, то почему она пугается при мысли о шутливом рождественском поцелуе?

Но ее неистово бьющееся сердце не обратило никакого внимания на доводы здравого смысла. Хью слегка пожал плечами, пристально посмотрел ей в глаза и тихо прошептал своим сексуальным голосом:

— Традиции чрезвычайно важны, Джо. Особенно для нас, англичан. Ты сидишь под омелой, и сейчас Рождество.

И сердце Джо, на мгновение замерло.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Почему она так взволнована шутливым рождественским поцелуем?

Джо придвинулась ближе к Хью, и тот осторожно взял ее за локоть, словно хотел поддержать. Девушка надеялась, что он не заметил, как сильно она дрожит.

— Счастливого Рождества, Джо!

Она приоткрыла губы для легкого поцелуя и всем телом наклонилась к нему. Но случилось совсем другое.

Хью поцеловал ее по-настоящему. Или она поцеловала его? Впрочем, это было уже не важно.

Джо могла сколько угодно оправдываться, что во всем виновато шампанское. Или душная погода. Нет, во всем виноват Хью, слишком сексуальный и наверняка слишком искушенный в любовном искусстве. Должна была существовать некая логическая причина, объясняющая, почему дружеский поцелуй под омелой превратился в настоящий и так долго длился. Да, во всем виноват Хью, его руки скользнули вокруг ее талии, а потом он невероятно легко и естественно обнял ее и притянул к себе.

Совершенно неожиданно Джо охватила волна страсти. Она почувствовала, что полностью растворяется в поцелуе Хью. Из ее рта вырвался нежный приглушенный стон, и Джо всем телом приникла к мужчине.

О боже! Никогда прежде один-единственный поцелуй не вызывал в ней столько эмоций. Но все закончилось так же внезапно, как и началось.

Звук шагов, вернул Джо на землю. Она резко отстранилась от Хью, чуть слышно вздохнув от разочарования.

Хью неохотно выпустил девушку из своих объятий. Он пристально смотрел на нее и совсем не улыбался. Лишь его неровное дыхание говорило о том, что мужчина не меньше, чем Джо, возбужден поцелуем.

Переведя дух, девушка угрюмо оглянулась, чтобы узнать, кто посмел прервать их уединение.

Позади них стояли Билл и Эрик с широко открытыми ртами.

— Что вы оба тут делаете? — воскликнула она сердито. — Вы что, никогда прежде не видели, как кто-то целуется под омелой?

— Но не так, как вы. Обычно все только чмокаются, — принялся робко оправдываться Эрик.

— Исчезните! — прервала его Джо, чувствуя себя донельзя смущенной. — Идите, поешьте сладкое.

Они исчезли, оставив ее, наедине с Хью, который снова ушел в себя. Джо тут же принялась мучить себя вопросом, не сожалеет ли он о поцелуе. И тут внезапная мысль пришла ей в голову! Неужели она догадалась? Будь он проклят! Скорее всего, он поцеловал ее лишь для того, чтобы стать ей ближе и тем самым обрести уверенность, что Джо поедет с ним в Агет-Даунс.

Но он сделал это так страстно, так соблазнительно.

Черт возьми! Девушка старалась больше не думать о поцелуе. В лучшем случае Хью просто отдал дань рождественской традиции. Главное — больше целоваться они не будут, а значит, можно успокоиться.

Однако их непринужденная беседа на этом завершилась. Они отнесли кофейные чашки на кухню, и вскоре Хью, вежливо попрощавшись со всеми, уехал в гостиницу. Уехал, не сказав Джо ни слова.

И девушке осталось лишь терзаться сомнениями. И как она ни убеждала себя забыть о поцелуе, воспоминания о нем не покидали ее на протяжении всего Рождества.

Хью нервничал.

Он ненавидел нервничать. Такое состояние было абсолютно чуждо его характеру. Обычно Хью все держал под контролем и поэтому даже не мог припомнить такого момента, чтобы он чувствовал себя столь же беспомощным, как сейчас.

Пока он и Джо ехали по дороге к Агет-Даунсу, ему пришлось мысленно уговаривать себя дышать размеренно и глубоко, чтобы сохранять спокойствие.

Джо также казалась подавленной, и Хью спрашивал себя, помнит ли она о вчерашнем поцелуе. Похожий на волшебство, он застал его врасплох. Хью не ожидал, что дружеский поцелуй под омелой станет таким соблазнительным.

Возможно, он нарушил границы здравого смысла, раз ее братья так удивились, увидев эту сцену.

Ухабистая дорога среди необжитой местности привела их к старым, ржавым железным воротам, возле которых Хью уже останавливался два дня назад.

Джо распахнула дверцу и вылезла из машины.

— Сейчас я открою ворота.

Приблизительно десять минут спустя, после того, как они пересекли длинный загон с довольно тощими коровами, сквозь деревья показалась ферма.

Джо нахмурилась.