Случай необходимости, стр. 80

Доводы Хардина новы и оригинальны, и очень многие находят их трудными для понимания. Но несомненно он стал первым из тех кто до него выдвигал аргументы за и против абортов, кто постарался более или менее научно обосновать свою точку зрения. Это рассуждения по поводу современного человека, о том, что при рассуждениях на темы морали, он все-таки должен основываться и на тех молекулярных механизмах, что действуют в одной клетке его тела.

Существует еще множество других аргументов, но все они по большей части малозначимы и носят характер отговорок. Так, например, некоторые из этих доводов с экономической точки зрения рассматривают проблему, во что обойдется переоборудование больниц в фабрики, где выполнение абортов будет поставлено на поток; то и дело раздаются истерические крики о всеобщей распущенности, как это было перед тем, как контрацептивные таблетки были введены в повседневную практику. Существует и либеральная точка зрения, типа «больше свободы хорошей и разной», а также мнение о том, что необходимо ограничить рождаемость среди низших слоев общества. Подробно останавливаться на этих точках зрения не имеет смысла, так как выдвигаются они по большей части людишками не наделенными большим умом, ограниченными и мелочными.

ПРИЛОЖЕНИЕ 7

В современной медицине существует четыре основных нравственных вопроса, связанных с занятием медицинской практикой.

Аборт является лишь одной из них. Другой спорной проблемой считается эйтаназия, намеренное ускорение смерти или умервщление неизлечимого больного. Третьим спорным вопросом является социальная обязанность врача оказывать помощь как можно большему числу людей. И четвертый вопрос затрагивает определение смерти.

Примечательным является и то, что все эти вопросы возникли совсем недавно. Все они стали следствием наших, заявивших о себе в последнее десятилетие, проблем в области законодательства и нравственности.

Например, аборт, произведенный в больничных условиях, должен считаться теперь не требующей особых затрат и безопасной процедурой, уровень смертности при которой приблизительно такой же как при удалении зубов. Так было не всегда, но в данных условиях дело обстоит именно так, и поэтому мы должны считаться с этим.

В свое время эйтаназия считалась куда меньшей проблемой. Это было в те времена, когда в распоряжении врачей имелось меньше «вспомогательных» средств, аппаратов для искусственной вентиляции легких, когда они не обладали знаниями об электролитных балансах, неизлечимо больные пациенты обычно умирали довольно быстро. Теперь же медицина сталкивается с тем фактом, что стало возможно чисто технически на протяжении довольно долгого времени поддерживать в человеке жизнь, не давая ему умереть, хотя выздороветь ему все рано не суждено никогда. В связи с этим врачу приходится принимать решение, есть ли необходимость в проведении подобной поддерживающей терапии, и как долго ее следует продолжать. Это действительно весьма серьзеная проблема, потому что традиционно врачи считают, что они должны во чтобы то ни стало, любыми доступными средствами сохранять жизнь своему пациенту. И вот теперь настало время, когда нравственность — и даже человечность — подобного подхода оказалась под большим вопросом.

Само собой напрашивается вполне логичный в данном случае вопрос: обладает ли неизлечимо больной человек правом отказаться от поддерживающей терапии; может ли пациент, вынужденный неделями или даже месяцами страдать от боли потребовать для себя легкой и безболезненной смерти; и имеет ли пациент, вверивший себя заботам врача, право самостоятельно решать вопрос о собственном существовании.

Вопрос об ответственности в ее современном понимании — ответственность перед обществом, а не перед отдельно взятым человеком — возник в медицине относительно недавно. В прежние времена за лечение небогатых пациентов в лучшем случае из жалости брались совестливые врачи, в худшем же случае, такие больные вовсе не получали никакой помощи; в наши дни общество упрочается во мнении, что медицинская помощь есть право, а не привелегия. Также постоянно увеличивается количество пациентов, ранее зависевшим лишь от чужой благотворительности, но кто может теперь расчитывать на помощь страховых компаний, занимающихся медицинским страхованием. И в связи с этим врачу приходится пересмотреть свои взгляды, принимая в расчет не только тех пациентов, средства которых позволяют им обратиться к нему за помощью, а всех членов общества. В связи с этим медиками стало уделяться большое значение профилактике многих заболеваний.

Определение смерти является поистине серьзеной проблемой, для которой имеется не менее серьзеное основание: это трансплантация органов. По мере того, как хирурги продолжают совершенствовать свои умения по пересадке органов, взятых у умерших людей, живым, на первый план выступает вопрос о том, когда человека надлежит считать мертвым, так как органы, предназначеные для трансплантации, должны быть взяты у умершего как можно скорее. Принятые ранее показатели — отсутствие пульса и дыхания — были заменены на отсутствие показаний электрокардиограммы или ровной электроэнцефалограмме, но несмотря на это вопрос по-прежнему остается открытым, и возможно, что в ближайшее время разумного решения по нему найдено не будет.

Существует и еще одна проблема, имеющая отношение к медицинской этике, и она затрагивает самого врача и компании по производству лекарств. В настоящее время все споры и дискуссии по данному вопросу, затрагивающие интересы самого пациента, врача, правительства и производителя медикаментов, ведутся сразу в нескольких направлениях, когда каждая из сторон пытается перетянуть одеяло на себя. Сами же причины для разногласий, равно как и исход данного спора, все еще во многом остаются неясны.