Путь через равнину, стр. 25

— А как оно называется?

— Это можно назвать… А что это за дерево, Джондалар?

— Не уверен… В наших краях оно не растет, но Шарамудои называют его «бук».

— Тогда это растение можно назвать «буковой серьгой» или «буковой каплей», — выпрямляясь и вытирая руки, сказала она.

Внезапно Волк замер на месте, вытянув морду в сторону леса. При виде его стойки Джондалар вспомнил о медведе и вытащил дротик и копьеметалку. Затем вложил дротик в верхний паз копьеметалки — приспособления из дерева размером в два раза меньше дротика. Держа это в правой руке горизонтально, он пристроил выемку в конце дротика точно к упору, затем вложил пальцы в петли, закрепленные спереди. Все это было проделано быстро и без суеты. Эйла тоже вложила камни в пращу, жалея, что не захватила свою копьеметалку.

Пробравшись сквозь редкую поросль, Волк вдруг прыгнул к дереву. В кроне бука что-то мелькнуло, было видно, как маленький зверек быстро помчался вверх по гладкому стволу. Встав на задние лапы, как будто и сам хотел залезть на дерево, Волк рявкал на пушистого зверька.

Вдруг их внимание привлекла какая-то возня в ветвях. Они увидели коричневый мех и гибкий силуэт буковой куницы, которая охотилась за громко стрекочущей белкой, пытавшейся было спастись на дереве. Белка представляла интерес не только для Волка, однако удача сопутствовала похожему на ласку полуторафутовому зверю с пушистым хвостом, добавлявшим еще дюймов двенадцать к туловищу. Двигаясь проворно и шустро среди ветвей, он неумолимо настигал свою жертву.

— Кажется, белка попала из огня да в полымя, — сказал Джондалар, наблюдая развертывающуюся драму.

— Может быть, ей удастся спастись, — сказала Эйла.

— Навряд ли! Я не дал бы за это и сломанного ножа. Белка громко верещала. В ветвях возбужденно зацокала сойка, усилив гам, затем затиликали синицы. Волк просто не мог не присоединиться к этому хору: запрокинув морду, он низко завыл. Маленькая белка забралась на самый конец ветки и затем, к удивлению людей, бросилась вниз. Расправив лапы и растянув складки кожи с боков, она начала планировать в воздухе.

Эйла, затаив дыхание, наблюдала, как белка лавировала в пространстве, избегая ветвей и деревьев. Пушистый хвост служил рулем, а меняя положение лап, она изменяла и конфигурацию «мембраны». Закладывая мягкий вираж, она нацелилась на дерево, стоящее поодаль, а как только оно приблизилось, белка, приняв вертикальное положение, приземлилась на ствол и быстро вскарабкалась наверх. Добравшись до верхних ветвей, белка оглянулась и тут же полезла вниз, крепко цепляясь когтями за кору. Затем, еще раз осмотревшись, она спряталась в небольшом дупле. Прыжок и парение в воздухе спасли ее от гибели, но не всегда победа была столь блистательной.

Волк все еще стоял на задних лапах у дерева и изумленно взирал на белку, не веря, что та так легко сбежала от него. Наконец он опустился на все четыре лапы, обнюхал траву и вдруг бросился прочь, видимо, найдя очередную жертву.

— Джондалар, я понятия не имела, что белки могут летать, — сказала Эйла, удивленно улыбаясь.

— Я никогда прежде не видел их, слышал рассказы, но не верил. Говорили, что белки ночью летают по небу, но я считал, что это летучие мыши, которых путали с белками.

— Рада, что это была лишь белка. — Эйла внезапно почувствовала, что стало холоднее, и, взглянув вверх, увидела солнце, скрывшееся за облаком. Дрожь пробежала по спине и плечам, хотя было не так уж прохладно. — И за кем сейчас погнался Волк?

Джондалар чувствовал себя одураченным из-за того, что так серьезно подготовился к воображаемой угрозе. Он расслабился, но все же не спрятал дротик и копьеметалку.

— Может быть, это медведь? — сказал он. — Они водятся в таких густых лесах.

— Мне попадались деревья возле рек, но таких я не видела, с тех пор как ушла из Клана. Не странно ли, что они растут здесь?

— Да, необычно. Это место напоминает мне те места, где обитают Шарамудои, но их поселения находятся южнее западных гор, ближе к Донау, реке Великой Матери.

Внезапно Эйла остановилась и, тронув Джондалара, указала вперед. Вначале он не видел, что привлекло ее внимание, но затем разглядел красноватую шерсть косули. Почуяв запах Волка, маленькое осторожное животное застыло на месте. Затаившись в кустах, оно выжидало, что предпримет хищник. И как только тот промчался мимо, косуля рванулась с места. Джондалар поднял дротик, прицелился и метнул его прямо в шею животного. Косуля, не ожидавшая опасности с этой стороны, попыталась прыгнуть, но, сделав лишь несколько шажков, свалилась на землю. Удачливая белка и куница тут же были забыты. Не переводя дыхания, люди настигли косулю. Встав на колени, Джондалар одним движением перерезал ей горло, чтобы она не мучилась. Затем он поднялся.

— Косуля, если твой дух вернется к Великой Матери Земле, поблагодари ее за то, что она дала нам пропитание.

Эйла кивнула и принялась помогать ему свежевать тушу.

Глава 7

— Я не хочу бросать шкуру. У косуль такая мягкая кожа, — укладывая в сумку последний кусок мяса, сказала Эйла. — Кстати, ты видел, какой мех у той куницы?

— Но у нас нет времени выделывать шкуру, и к тому же мы и так перегружены. — Джондалар устанавливал шесты, чтобы потом сверху подвесить сумку с мясом.

— Знаю, но все равно не хочу.

Они укрепили сумку. Эйла взглянула на костер и подумала о пище, которую поставила готовиться. Мясо запекалось в земляной печи под накалившимися камнями. Она положила также травы, грибы и корни толокнянки, завернув все это в листья мать-и-мачехи. Сверху она положила горячие камни и замазала щели слоем грязи. Требовалось время, чтобы все пропеклось как следует, и она радовалась, что сегодня они остановились пораньше и что удалось добыть свежего мяса, чтобы приготовить его таким образом. Это был один из лучших способов сделать вкусное и нежное блюдо.

— Мне жарко, и воздух какой-то тяжелый и сырой. Пойду освежусь, — сказала она. — Пожалуй, вымою голову. Вниз по течению я заметила несколько мыльных растений. А ты не собираешься поплавать?

— Надо бы. Я тоже, наверное, вымою голову, если мыльного корня хватит и на мою долю.

Они бок о бок вышли на широкий песчаный берег реки. Волк увязался за ними: то и дело ныряя в кусты, он исследовал новые запахи. Затем Волк бросился вперед и исчез за излучиной. Джондалар обратил внимание на следы лошадей, когда они ехали сюда.

— Вот так следы! — ухмыляясь, произнес он.

— Что ты хочешь сказать?

— Если бы след Волка был отчетливым, то можно было бы понять, что он идет по лошадиному следу. Но кое-где след Волка накладывается на отпечатки копыт лошади. Так что он не шел за ними, а бежал рядом или впереди. Это собьет с толку любого следопыта.

— Но если бы следы Волка не были затоптаны, все равно было бы интересно знать, почему зверь преследовал лошадей. Ведь то были крепкие здоровые животные, отпечатки на земле глубокие, что говорит о том, что они несли груз.

— Это тоже озадачило бы следопыта.

— А вот и они. — Эйла указала на довольно высокие растения со светло-розовыми цветами и стреловидными листьями.

С помощью палочки она быстро вырыла несколько корней. На плоском камне она размяла корни круглым булыжником так, что из них потек сапонин, который хорошо пенился в воде. Недалеко от стоянки у излучины реки они нашли омут. Вымывшись в освежающе холодной воде, они решили обследовать каменистую речку и направились вверх по течению, пока не достигли пенящегося водопада. Обрывистые берега в этом месте почти смыкались, это была стремнина реки.

Эйла вспомнила речку в ее Долине с такими же бурными водопадами, мешавшими проходу вверх по течению. Но все остальное больше напоминало ей горные отроги вокруг пещеры, где она выросла. Помнится, там тоже был водопад рядом с маленькой пещерой, которую она считала своей и где не раз находила убежище.

Бросившись в воду, они отдались течению и всю дорогу плескались и хохотали. Эйла любила слушать смех Джондалара, хотя чаще он улыбался, как бы стараясь не уронить достоинства, но уж если хохотал, то это был удивительно сердечный и веселый смех.