Государство страха, стр. 45

Эванс извинился, сказал, что хочет проверить свою электронную почту, и отошел. Его проводили в комнату с несколькими компьютерными установками. Он сел за столик, включил один из компьютеров и сразу же открыл сайт журнала «Sience».

Ему понадобилось всего несколько минут, чтобы убедиться, что все ссылки, с которыми ознакомил его Санджонг, настоящие. Эванс прочел выдержки, затем полный текст одной из статей. Ему стало немного спокойнее. Кеннер в целом верно обобщил все данные, вот только температурные показания приводил другие, нежели авторы. Авторы этих научных трудов были едины во мнении, что глобальное потепление имеет место быть, и в текстах это было написано черным по белому. По крайней мере, у большинства из них. «Все же как-то странно и запутано все это», – подумал Эванс. К примеру, в одной из статей ученые высказывались в пользу теории глобального потепления, в то время как приведенные здесь же данные говорили об обратном. По мнению Эванса, вся эта путаница могла возникнуть из-за того, что авторами статьи являлись сразу несколько человек. Важно другое. Все они высказывались в пользу теории глобального потепления. Это самое главное.

Больше других смутила его статья, где говорилось об увеличении толщины льда шельфа Росса. В ней Эванс отыскал сразу несколько противоречий. Во-первых, автор утверждал, что льды шельфа на протяжении последних шести тысяч лет подвергаются таянию. (Хотя сам Эванс не помнил, чтоб когда-либо встречал в литературе упоминание о таянии антарктических льдов, интенсивно происходившем на протяжении последних шести тысяч лет.) Если это действительно так, подобное трудно назвать новостью, ведь речь идет о целой эпохе. Во-вторых, автор сообщал уже совсем сенсационную новость: настал конец долгому периоду таяния, есть данные об увеличении толщины льда в этом регионе. Мало того, автор даже намекал на первые признаки очередного ледникового периода.

Бог ты мой!

Новый ледниковый период?..

В дверь постучали. Заглянула Сара.

– Кеннер зовет, – сказала она. – Говорит, что обнаружил что-то любопытное. Похоже, нам всем придется выйти на холод.

Карта огромного континента в форме звезды занимала всю стену. В нижнем правом углу была обозначена станция Веддела и изогнутый дугой шельф Росса.

– Мы узнали, – начал Кеннер, – что на грузовом корабле, прибывшем пять дней назад, доставили несколько коробок материалов и оборудования для исследований в полевых условиях, которые заказывал американский ученый по имени Джеймс Брюстер из Мичиганского университета. Сам Брюстер прибыл в Антарктиду относительно недавно, получил разрешение на поездку буквально в последнюю минуту. Благодаря условиям своего гранта, необычайно щедрого на этот раз, что могло целиком обеспечить все насущные потребности станции.

– Так, выходит, он купил себе право прибыть сюда? – спросил Эванс.

– Ну, в каком-то смысле, да.

– Когда он прибыл?

– На прошлой неделе.

– Где он сейчас?

– Вот здесь. – Кеннер постучал пальцем по карте. – Вблизи южных склонов горы Террор. Туда мы и отправимся.

– Вы сказали, этот парень ученый из Мичигана? – спросила Сара.

– Нет, – ответил Кеннер. – Мы связались с университетом, проверили. Да, у них есть профессор Джеймс Брюстер. Он геолог, руководит кафедрой Мичиганского университета и в настоящее время находится в Анн-Арбор, ждет, когда его жена разрешится от бремени.

– Так кто же тогда этот тип?

– Никто не знает.

– И что за оборудование он сюда доставил? – спросил Эванс.

– И этого тоже никто не знает. Оно было доставлено вертолетом в указанное им место в тех же самых коробках. Этот человек находится там уже неделю с двумя помощниками, которых называет студентами-выпускниками. По всей видимости, сфера его деятельности охватывает довольно большую территорию, поскольку их базовый лагерь все время перемещается. Никто точно не знает, где он теперь. – Кеннер понизил голос:

– Один из студентов прибыл сюда вчера обработать какие-то данные на компьютере. Понятно, что мы не станем просить его отвести нас к месту базирования этого самозванца. Вместо этого воспользуемся услугами штатного сотрудника станции Джимми Болдена. Он человек опытный и знающий.

Кеннер сделал паузу, затем продолжил:

– Погода для вертолетов неподходящая, а потому придется ехать на снегоходах. До лагеря около семнадцати миль. Снегоходы доставят нас туда за два часа. Погода на улице почти идеальная для весны в Антарктиде, температура минус двадцать пять по Фаренгейту. Так что собирайтесь. Вопросы есть?

Эванс взглянул на часы.

– Но ведь вроде бы скоро стемнеет?

– Здесь ночи короткие, особенно весной. Светло практически весь день. Единственная проблема, – тут Кеннер снова постучал по карте, – придется пересечь щелевую зону, вот здесь.

ЩЕЛЕВАЯ ЗОНА

– Щелевая зона? – переспросил Джимми Болден, пока они шли к ангару, где стояли снегоходы. – Да ничего такого особенного. Просто надо быть повнимательней, вот и все.

– И все же, что это такое? – спросила Сара.

– Ну, это зона, где земля подвержена воздействию горизонтальных сил натяжения. Примерно как в Калифорнии, только там это приводит к землетрясениям, а здесь во льду образуются расселины. Трещины такие глубокие. И их очень много.

– И нам придется через них перебираться?

– Это не проблема, – ответил Болден. – Два года тому назад построили дорогу, она помогает безболезненно пересечь эту зону. Все трещины и расселины на этой дороге заделаны.

Они вошли в ангар из гофрированного железа. Эванс увидел выстроившиеся в ряд машины с красными кабинами и тракторными гусеницами.

– Это и есть снегоходы, – сказал Болден. – Вы с Сарой поедете в одном, доктор Кеннер – во втором. Я в третьем буду прокладывать путь.

– А почему нельзя всем ехать в одном?

– Обычная мера предосторожности. Вес снижен, и это положительно влияет на проходимость. Вы же не хотите, чтоб ваш снегоход рухнул в расселину.

– Но вроде бы вы говорили, что там проложена дорога и все расселины на ней заделаны?

– Так оно и есть. Но дорога проложена по ледяному полю, а лед перемещается со скоростью примерно два дюйма в день. А это в свою очередь означает, что дорога тоже движется. Да не волнуйтесь вы, границы дороги помечены флажками. – И Болден уселся в один из снегоходов. – Так, теперь позвольте мне хотя бы в общих чертах познакомить вас с устройством этой машины. Управляется так же, как и обычный автомобиль: вот здесь замок зажигания, здесь ручной тормоз, переключатель скоростей, рулевое колесо. Печь приводится в действие нажатием вот этой кнопки. – Он показал. – Держите ее включенной все время, что будете ехать. Тогда температура в кабине будет поддерживаться на уровне десяти градусов выше нуля. А вот этот оранжевый сигнальный огонек на приборной доске – ваш маяк. Включается нажатием вот этой кнопки. Включается также автоматически, если отклонение от горизонтали составляет свыше тридцати градусов.

– Вы хотите сказать, если мы будем падать в расселину? – спросила Сара.

– Этого не случится, поверьте мне, – ответил Болден. – Я просто знакомлю вас с машиной. Прибор транслирует код данного транспортного средства, чтобы мы могли приехать и найти вас. Если по какой-либо причине вам понадобится помощь, знайте, она подоспеет приблизительно через два часа. Еда хранится вот тут, вода – здесь; запасы рассчитаны на десять дней. Здесь аптечка, там, кстати, есть морфий и антибиотики. Тут огнетушитель. Экспедиционное оборудование в этом ящике, всякие там веревки, карабины, обувь на шипах. Спальные мешки лежат вот тут, причем заметьте, они не простые, а с подогревом, снабжены мини-нагревателями, в них можно заползти и продержаться с неделю. Ну, вот вроде бы и все. Общаемся мы по радио. Громкоговоритель в кабине. Микрофон закреплен над ветровым стеклом. Устроен по принципу голосового активатора, ничего нажимать не надо, просто говорите, и все. Понятно?