Что такое не везет, или Приемы самообороны (СИ), стр. 27

— А? — я не поняла, что ко мне обращаются, — Там в пакете сладкое, если хотите, ешьте. А с вещами в машине оставь. Дим, Кате позвони?

— Уже, она едет. Артур Альбертович тоже.

Я кивнула. Подтянув ноги, уткнулась в колени лицом.

Почувствовала на спине тяжелую руку.

— Все будет нормально, у него и не такие ранения были, — подбодрил меня Димка, я кивнула.

— Пусть только не выкарабкается, я ему уши надеру! — прошептала я с угрозой.

Через полчаса подъехала Катя, держа под руку Медведя лет через двадцать. Точная копия Артема, только седая.

— Пап, это Евдокия, — представила меня Катя.

— Здравствуйте, — прошептала я, проводя рукой по глазам, стараясь спрятать слезы. Полковник Потапов, улыбнувшись, подошел ближе, обнял меня, прижал к груди.

— Не плачь, дочка, все будет хорошо. Он у нас сильный! — с гордостью сказа он, — Отставить разводить сырость!

Я странным образом начала успокаиваться. Изредка шмыгая носом.

— Артем очнется, а ты зареванная! Что я ему скажу? Он меня по голове не погладит за такое!

— Откуда Вы знаете? — спросила я, присаживаясь на диван радом с полковником.

— Он мне вчера звонил, все уши прожужжал, какая ты у него умница, красавица, спортсменка. Обещал познакомить, я только утром вернулся из командировки. Вечером собирался на дачу к вам.

Я кивнула. Полковник отправился к главврачу, предварительно созвонившись со своим другом — генералом. Вскоре в больнице собралась вся наша компания. Алекс с Яной, Сева с Ульяной, даже Влад с Лилей, хотя у тех вроде занятия были. Через час приехали Данил с Вероникой и Светлана с Сергеем.

Вернулся полковник, к нему подошел Алекс. Краем уха я слушала разговор.

— Дядь Артур, может его к нам в клинику, я позвоню Марку, там все подготовят.

— Спасибо, Леш. После операции будет видно. Тему сейчас профессор оперирует.

Алекс кивнул. Дима подошел к нему, отведя в сторону. Поговорив несколько минут, они подошли к нам.

— Катенок, мне нужно уехать с Алексом, я быстро, — сказал Дима, предостерегающе смотря на меня. Я типа, должна молчать? Я кивнула. Должна, так должна.

— Ладно, Дим. Только быстренько давайте, — ответила Катя, обнимая Димона.

Алекс попрощавшись с Яной, догнал Димона, они вместе быстрым шагом ушли, одновременно кому-то звоня со своих телефонов.

К нам вышла медсестра, обведя нас взглядом, спросила:

— Дуся Солнечная есть?

— Я, — сказала я, вскакивая с дивана.

— Пойдемте, — позвала меня медсестра.

Меня привели в комнату, заставили вымыть руки, переодеться в стерильную одежду. Я безропотно выполняла все требования, подозревая, что сейчас увижу Артема.

— Колите, — прошептал Артем, смотря на меня. Я подошла к нему, взяла за руку.

— Люблю тебя, — прошептала я, поглаживая его по голове. Он, улыбнувшись, закрыл глаза.

— Наконец-то отключился. А он у вас упрямый, барышня! — смеясь, сказал доктор, — Он тут очнулся, стал требовать своего Лучика, еле уговорили не двигаться. Он теперь в отключке. Если хотите, сидите тут, нет, можете вернуться. Главное в обморок не падать, и не мешать.

Я, обхватив руками его большую теплую ладонь, прижала ее к щеке. Старалась не замечать, как доктора вытаскивали пулю. Я смотрела на его лицо, такое родное, любимое. Я сглотнула комок, подступивший к горлу, сейчас не до истерик и слез, если я хочу остаться рядом с Темой. Наклонившись ближе к его лицу, начала шептать всякие нежности, о том, какой он хороший, сильный, смелый, как сильно я его люблю. Было не важно, слышит он меня или нет. Я верила, что слышит.

— Повезло твоему парню, девочка! — сказал доктор, улыбаясь, — Вот держи на память.

Доктор протянул мне пулю, я крепко сжала ее в ладони. Маленький кусочек металла, едва не унесший жизнь любимого человека.

— Что теперь? — голос подвел, я не смогла даже толком задать вопрос.

— Теперь переведем в реанимацию, и будем ждать. Организм сильный, операция прошла успешно, прогнозы самые положительные, — спокойно проговорил доктор, — Я так понимаю, если тебя не пущу в палату, проснувшись, этот молодец поднимет госпиталь с ног на голову.

Я улыбнулась.

— Так пустите, — попросила я, скромно улыбаясь.

— Эх, не положено, но ты мне чем-то дочку напоминаешь, не могу отказать, — сказал профессор, отдавая распоряжение медсестре.

Глава 8

Артем

Кругом темнота, ничего не видно. Только родной и любимый голос постоянно звал меня, говоря о своей любви. Мой Лучик плакал? Я почувствовал ярость и недовольство. Кто посмел обидеть мое солнышко?! Постоянно чувствовал нежные прикосновения. Но никак не хватало сил открыть глаза.

Услышал незнакомые голоса. Женский заставлял мою девочку выйти из палаты.

— Девушка, покиньте реанимацию, вам тут нельзя находиться! — наглый такой голос.

— Но мне разрешил профессор Власов! — спокойно ответила Дусенька.

— А мне никто не сообщал, так что уходите, — грозно ответил этот противный писклявый женский голос.

— А я говорю, что никуда не уйду, — спокойно заявило мое солнце. Мне хотелось открыть глаза и посмотреть, кто там рискнул спорить с моим чудом. И потом, мне не хотелось, чтобы она покидала палату.

Голос заорал еще громче, мне вот интересно, она так вопит, потому что в реанимации половина пациентов в отключке?

— Я сейчас санитаров позову, и они тебя вмиг вышвырнут! — грозно провопил голос.

— Простите, как вас там?

— Татьяна Валерьевна!

— Татьяна Валерьевна, профессор Власов разрешил мне остаться, и только он выгонит меня отсюда, это понятно? — с нотками металла в голосе проговорила Дуся.

— Это мы еще посмотрим!

Почувствовал нежные прикосновения к лицу.

— Все в порядке, милый, я тебя не оставлю, — прошептала моя девочка.

Через несколько минут в комнату вошли еще несколько человек. Я опять попытался разлепить свинцовые веки. Яркий свет ослепил на мгновение, потом я четко увидел мое солнышко, какую-то мегеру, грозно скрестившую руки на груди, и двоих санитаров, внушительной комплекции.

— Уведите ее, мальчики!

— Но Татьяна Валерьевна! Это же Потапова, ей разрешил профессор Власов!

— А мне все равно, мне профессор ничего не говорил, уведите!

— Евдокия Ивановна, извините! Но сами видите…

— Стоять, — рявкнул я.

На меня уставились четыре пары глаз, в одних из которых, самых любимых, стояли слезы облегчения.

Я посмотрел на мегеру.

— Вы, вон из палаты! — перевел взгляд на санитаров, — Вы — позовите профессора!

Я так смотрю, никто не шевелился.

— Быстро!

Через мгновение палата опустела. Я смотрел на свое персональное солнце, силы ушли на этих придурков. Дуся присела рядом на край кровати, рука машинально потянулась к ней.

— Привет, — прошептала она, наклоняясь ближе.

Я с трудом приподнял руку, нежно коснулся ее щеки, стирая слезу.

— Привет, — голос был еще хриплым.

— Если ты так сделаешь еще раз, я тебя сама лично поколочу! — плача, угрожала она, — Ты знаешь, как ты меня напугал?!

— Прости, я не хотел, — прошептал я, притягивая к себе ее пальцы и целуя их, — Потапова, значит?

— Это профессор Власов предложил, иначе меня бы не пустили… — скромно сказала она, краснея и смущаясь, — И Артур Альбертович дал добро…

— Ну раз Артур Альбертович не против, то тогда конечно! — рассмеялся я, отчего появилась резкая боль в груди. Я поморщился.

— Тебе нельзя шевелиться, и смеяться наверно тоже. Сейчас придет профессор и тебя посмотрит, — она встала.

— Сидеть, — тихо прошептал я, чувствуя, что силы совсем на исходе.

— Тихо, не разговаривай, — прошептала она, нежно прикасаясь к моим губам. Я улыбнулся. Заметил круги под глазами, впалые щеки, лицо осунулось. Заставил я переживать и нервничать свой Лучик!

— Ты когда спала в последний раз? — строго спросил я.

— Не важно, — ответила она, не отводя от моего лица глаз.