Цена счастья, стр. 28

— Что случилось, Жиль? — поинтересовался Поль.

Между тем я и сама узнала Жиля. Но это ни в коей мере не успокоило меня. Я так же мало доверяла ему, как и его сестре.

— Я не хотел пугать мадам Леонору. — Его голос звучал прерывисто, как если бы он до этого довольно долго бежал. — Но с нею срочно хочет поговорить мадам... Она послала меня, чтобы я проводил мадам Леонору назад.

Я вопросительно посмотрела на Поля, но он напряженно следил за губами Жиля, который что-то объяснял на своем диалекте. Речь шла о человеке, который вновь появился в здешних окрестностях, а также о персоне, которую надлежало защищать от этого человека. Но вот о ком конкретно шла речь — этого я не могла понять.

— Да, лучше всего будет, если вы отправитесь с ним назад, — сказал мне Поль. — Мадам не послала бы за вами, если бы в этом не было крайней необходимости. Я извинюсь за вас перед остальными.

Заметив мое замешательство, Поль поспешно добавил:

— Не беспокойтесь, я позабочусь о Майкле.

— Но... — Я не могла продолжать. Слова застревали у меня в горле.

Однако мои опасения оказались безосновательными. Жиль кратчайшим путем довел меня до замка, ввел в холл и сказал, что ему нужно еще кое-что сделать, я же тут не потеряюсь.

Я поднялась наверх, постучала, и мадам д'Эшогет предложила мне войти. Когда я открыла дверь, она стояла у окна и нервно поглядывала на улицу, как если бы была чем-то напугана.

Потом она обернулась и удивленно посмотрела на меня. Как ни странно, мне показалось, что она явно не ожидала увидеть меня.

— Леонора! Я полагала, что вы вместе с другими на лыжной прогулке?

— Так и было. Но Жиль привел меня назад. Он сказал, что вы желаете поговорить со мною.

— Я? Поговорить с вами? — ничего не понимая, повторила она.

Я уже было подумала, что Жиль обманул меня, как она вдруг медленно произнесла:

— Впрочем, так оно и есть.

Мадам д'Эшогет направилась к своему похожему на трон креслу и удобно устроилась в нем. Вспомнив, как величественно выглядела она в день нашей первой встречи, я вдруг подумала, что за время моего пребывания в замке она страшно постарела. Да и вообще, теперь мадам д'Эшогет производила впечатление человека со странностями. Вот и сейчас она будто забыла, что не одна в комнате. Она нервно постукивала своими украшенными кольцами руками по подлокотникам.

Через некоторое время старая дама вновь вспомнила обо мне и предложила мне сесть.

— Скорее всего, Жиль неверно понял меня, — сказала она, когда я скованно села на один из позолоченных стульчиков. — Это не так срочно. Но так как вы в любом случае теперь вернулись, я могу завершить задуманное. Я так или иначе собиралась однажды поговорить с вами о некоторых вещах.

После непродолжительной паузы она медленно продолжила:

— В один прекрасный день вам все-таки придется поехать в Квебек, чтобы позаботиться о своем гардеробе. Но было бы крайне неосмотрительно отправляться туда одной. А Дениз — при сложившихся обстоятельствах — наверняка не тот человек, который может вас сопровождать.

Я очень испугалась, однако не осмелилась спросить, что, собственно, имеется в виду, когда она добавила:

— Поэтому с вами поеду я. На следующей неделе мы выберем для этого день. Повезет нас Жиль. Надеюсь, дороги еще не заметет.

В ее глазах появилось мечтательное выражение.

— Прошло уже много времени, много лет с тех пор, как я последний раз была в городе.

— Не будет ли поездка для вас слишком утомительной?

Мадам д'Эшогет тотчас же приняла свою вельможную позу.

— Может быть, я и стара, но пока еще не настолько! — яростно выпалила она. — Не бойтесь, не буду вмешиваться в приобретение вами одежды. Да и в остальном постараюсь не быть вам в тягость. Мне хватит и своих забот в Квебеке.

Мне не оставалось ничего иного, как поблагодарить ее за любезность и заверить, что с удовольствием ожидаю совместную поездку. Потом меня долго тревожила мысль, чем можно объяснить перемену в ее отношении ко мне? Почему она сочла необходимым пригласить меня столь официально, а не поговорила со мной просто после очередного ужина.

Возможно, она хотела скрыть свой план от Дениз? Но с другой стороны, не могла же она ожидать, что я никому ничего не расскажу об этом. Да она и сама не собиралась делать из этого тайны. Она была слишком высокомерна для этого.

Что вообще заставляло ее отправляться в Квебек? Не хотела ли таким образом загладить свое несколько грубое поведение в отношениях со мною? Или она выполняет не очень-то приятную обязанность? Но в этом случае за предложением о поездке должно скрываться что-то еще, неизвестные мне проблемы, или — страх. Но чего могла бояться Мадлон д'Эшогет? Чего ей бояться в этом замке, где она прожила добрую половину столетия?

Я была полностью поглощена своими мыслями и скорее всего еще не могла адекватно реагировать на окружающее, поэтому не сразу услышала, что мадам д'Эшогет снова говорит со мной:

— Есть еще кое-что, о чем мне хотелось бы поговорить с вами. Я имею в виду это помешательство на лыжном спорте! Ну, ребята всегда страдали им. У вас же — это очевидно — нет никаких данных для занятий лыжами. И я не вижу причин, почему вы должны делать из себя посмешище. А кроме того, все эти виды спорта чрезвычайно опасны. Мне совсем не хотелось бы, чтобы с вами что-нибудь случилось. Нашу семью уже достаточно преследовали различные несчастья.

Я подумала, что, наверное, ее беспокоит не столько моя персона, сколько возможные пересуды людей.

— Мне и самой не доставляет удовольствия делать из себя посмешище, — несколько возбужденно ответила я. — И я далека от мысли утверждать, что у меня есть способности к спорту. Я присоединяюсь к остальным исключительно ради моего сына.

— Вы полагаете, что Мишелю будет лучше, если вы потеряетесь или разобьетесь? — не без иронии спросила она. — А кроме того, вам нечего за него опасаться — в этом вы можете полностью положиться на Поля.

Да, Поль имел неограниченное влияние на дела семьи. Но почему она считала возможным говорить со мной о нем в таком тоне, который однозначно показывал ее расположение к молодому человеку?

Она смотрела на меня. К безграничному моему удивлению, я заметила в ее глазах слезы.

— Поль — удивительный человек, — с нежностью сказала она. — Как бы мне хотелось, чтобы он был моим сыном!

И, как если бы была недовольна собой за чрезмерную откровенность, более спокойным и холодным тоном заметила:

— Я немного устала и охотно отдохнула бы некоторое время.

Иными словами — мне позволили удалиться.

Я отправилась в свою комнату, где сбросила с себя ненавистный спортивный костюм и надела платье.

Поль, должно быть, чрезвычайно хитрый человек, раз сумел спрятать от всех свое настоящее «я», подумалось мне. Не особенно-то стоит доверять и его матери. Если он действительно оказался на вокзале лишь для того, чтобы предотвратить покушение, то зачем же ему было рисовать столь чудовищные последствия моего отъезда из замка? Тем более, что о попытках бегства не могло быть и речи. Поезда перестали ходить тут три дня тому назад. А прогнозы погоды предвещали новые бураны на весь следующий месяц.

Когда я спустилась вниз, мадам Маршан сообщила, что остальные пока еще не вернулись. Они прошли дальше, чем планировали, и остановились отдохнуть на одной из сдаваемых в аренду ферм. Фермер пригласил всех к обеду, и мне поэтому придется обедать в одиночестве.

После обеда я бесцельно бродила по комнатам, абсолютно не в состоянии просто спокойно посидеть где-нибудь. По мере того, как шло время, меня все больше охватывало какое-то странное беспокойство.

Трудно представить облегчение и радость, испытанные мною в тот момент, когда я услыхала в холле внизу нечеткие голоса. Поль и Майкл сбивали снег со своей обуви. Слуги наверняка не будут в особом восторге от этого.

— Сколько раз можно повторять, что обувь следует очищать от снега снаружи?!! — напомнила я сыну.