Правда, мы будем всегда?, стр. 9
– Это ты, Ежик? Почему ты не выходишь с нами играть?
– На улице холодно, – сказал Ежик.
– Нет, – засмеялась Снежинка. – Нам нисколько не холодно! Посмотри, как я летаю!
И она слетела с Ежикиного носа и закружилась над поляной. «Видишь? Видишь?» – кричала она, пролетая мимо окошка. А Ежик так прижался к стеклу, что нос у него расплющился и стал похож на поросячий пятачок; и Снежинке казалось, что это уже не Ежик, а на– девший колючую шубу поросенок смотрит на нее из окна.
– Поросенок! – крикнула она. – Выходи с нами гулять!
«Кого это она зовет?» – подумал Ежик и вдавился в стекло еще сильнее, чтобы посмотреть, нет ли на завалинке поросенка.
А Снежинка теперь уже твердо знала, что за окошком сидит поросенок в колючей шубке.
– Поросенок! – еще громче крикнула она. – У тебя же есть шубка. Выходи с нами играть!
"Так, – подумал Ежик. – Там под окошком, наверное, сидит по– росенок в шубке и не хочет играть. Надо пригласить его в дом и напоить чаем " .
И он слез с подоконника, надел валенки и выбежал на крыльцо.
– Поросенок? – крикнул он. – Идите пить чай!
– Ежик, – сказала Снежинка, – поросенок только что убежал. Поиграй ты с нами!
– Не могу. Холодно! – сказал Ежик и ушел в дом.
Закрыв дверь, он оставил у порога валенки, подбросил в печку дровишек, снова влез на подоконник и прижался носом к стеклу.
– Поросенок – крикнула Снежинка. – Ты вернулся? Выходи! Будем играть вместе!
«Он вернулся», – подумал Ежик. Снова надел валенки и выбежал на крыльцо. – Поросенок! – закричал он. – Поросено-о-ок!.. Выл ветер и весело кружились снежинки.
Так до самого вечера Ежик то бегал на крыльцо и звал поросенка, то, возвратившись в дом, залезал на подоконник и прижимался носом к стеклу.
Снежинке было все равно, с кем играть, и она звала то поросенка в колючей шубке, когда Ежик сидел на подоконнике, то самого Ежика, когда он выбегал на крыльцо.
А Ежик, и засыпая, боялся, как бы не замерз в такую морозную ночь поросенок в колючей шубке.
ДОЛГИМ ЗИМНИМ ВЕЧЕРОМ
Ах какие сугробы намела вьюга? Все пеньки, все кочки завалил снег. Сосны глухо скрипели, раскачиваемые ветром, и только труженик– дятел долбил и долбил где-то вверху, как будто хотел продолбить низкие тучи и увидеть солнце...
Ежик сидел у себя дома у печки и уже не чаял, когда наступит весна.
"Скорей бы, – думал Ежик, – зажурчали ручьи, запели птицы и первые муравьи побежали по дорожкам!.. Тогда бы я вышел на поляну, крикнул на весь лес, и Белка прибежала бы ко мне, а я бы ей сказал: «Здравствуй, Белка? Вот и весна пришла? Как тебе зимовалось?» А Белка бы распушила свой хвост, помахала им в разные стороны и ответила: "Здравствуй, Ежик! Здоров ли ты? И мы бы побежали по всему лесу и осмотрели каждый пенек, каждую елку, а потом стали бы протаптывать прошлогодние тропинки... «Ты протаптывай по земле, – сказала бы Белка, – а я – поверху!» И запрыгала бы по деревьям...
Потом бы мы увидели Медвежонка.
«А, это ты!» – крикнул бы Медвежонок и стал бы помогать мне протаптывать тропинки...
А потом мы позвали бы Ослика. Потому что без него нельзя проложить большую дорожку.
Ослик бежал бы первым, за ним – Медвежонок а уж за ними – я... "Цок-цок-цок – стучал бы Ослик копытцами, "топ-топ-топ – топотал Медвежонок, а я бы за ними не поспевал и просто катился. «Ты портишь дорожку! – крикнул бы Ослик. – Ты всю ее расковырял своими иголками!..» – «Не беда! – улыбнулся бы Медвежонок. – Я побегу за Ежиком и буду утаптывать землю». – «Нет, нет, – сказал Ослик, – пусть лучше Ежик разрыхляет огороды!» И я бы стал кататься по земле и разрыхлять огороды, а Ослик с Медвежонком – таскать воду... «Теперь разрыхлите мой!» – попросил бы Бурундучок. «И мой!» – сказала бы Лесная Мышь... И я бы катался по всему лесу и всем приносил пользу.
А теперь вот приходится сидеть у печки, – грустно вздохнул Ежик, – и неизвестно еще, когда наступит весна..."
КАК ОСЛИК, ЕЖИК И МЕДВЕЖОНОК ВСТРЕЧАЛИ НОВЫЙ ГОД
Всю предновогоднюю неделю в полях бушевала вьюга. В лесу снегу намело столько что ни Ежик, ни Ослик, ни Медвежонок всю неделю не могли выйти из дому.
Перед Новым годом вьюга утихла, и друзья собрались в доме у Ежика.
– Вот что, – сказал Медвежонок, – у нас нет елки.
– Нет, – согласился Ослик.
– Не вижу, чтобы она у нас была, – сказал Ежик. Он любил выражаться замысловато в праздничные дни.
– Надо пойти поискать, – сказал Медвежонок.
– Где же мы ее сейчас найдем? – удивился Ослик. – В лесу– то – темно...
– И сугробы какие!.. – вздохнул Ежик.
– И все-таки надо идти за елкой, – сказал Медвежонок.
И все трое вышли из дома.
Вьюга утихла, но тучи еще не разогнало, и ни одной звездочки не было видно на небе.
– И луны нет! – сказал Ослик. – Какая тут елка?!
– А на ощупь? – сказал Медвежонок. И пополз по сугробам.
Но и на ощупь он ничего не нашел. Попадались только большие елки, но и они все равно бы не влезли в Ежикин домик, а маленькие все с головой засыпало снегом.
Вернувшись к Ежику, Ослик с Медвежонком загрустили.
– Ну, какой это Новый год!.. – вздыхал Медвежонок.
«Это если бы какой-нибудь осенний праздник, так елка, может быть, и не обязательна, – думал Ослик. – А зимой без елки – нельзя».
Ежик тем временем вскипятил самовар и разливал чай по блюдечкам. Медвежонку он поставил баночку с медом, а Ослику – тарелку с лопушками.
О елке Ежик не думал, но его печалило, что вот уже полмесяца, как сломались его часы-ходики, а часовщик Дятел обещался, да не прилетел.
– Как мы узнаем, когда будет двенадцать часов? – спросил он у Медвежонка.
– Мы почувствуем! – сказал Ослик.
– Это как же мы почувствуем? – удивился Медвежонок. – Очень просто, – сказал Ослик. – В двенадцать часов нам будет уже ровно три часа хотеться спать!
– Правильно! – обрадовался Ежик.
И, немного подумав, добавил: – А о елке вы не беспокойтесь. В уголке мы поставим табуретку, я на нее встану, а вы на меня повесите игрушки.
– Чем не елка? – закричал Медвежонок.
Так они и сделали.
В уголок поставили табуретку, на табуретку встал Ежик и рас– пушил иголки.
– Игрушки – под кроватью, – сказал он.
Ослик с Медвежонком достали игрушки и повесили на верхние лапы Ежику по большому засушенному одуванчику, а на каждую иголку – по маленькой еловой шишечке.
– Не забудьте лампочки! – сказал Ежик.
И на грудь ему повесили три гриба-лисички, и они весело засветились – такие они были рыжие.
– Ты не устала, Елка? – спросил Медвежонок, усаживаясь и отхлебывая из блюдечка чай.
Ежик стоял на табуретке, как настоящая елка, и улыбался.
– Нет, – сказал Ежик. – А сколько сейчас времени?
Ослик дремал.
– Без пяти двенадцать! – сказал Медвежонок. – Как Ослик заснет, будет ровно Новый год.
– Тогда налей мне и себе клюквенного сока, – сказал Ежик-Елка.
– Ты хочешь клюквенного сока? – спросил Мадвежонок у Ослика.
Ослик почти совсем спал.
– Теперь должны бить часы, – пробормотал он.
Ежик аккуратно, чтобы не испортить засушенный одуванчик, взял в правую лапу чашечку с клюквенным соком а нижней, притоптывая, стал отбивать часы.
– Вам! бам! бам! – приговаривал он.
– Уже три, – сказал Медвежонок. – Теперь давай ударю я!
Он трижды стукнул лапой об пол и тоже сказал:
– Вам! бам! бам!.. Теперь твоя очередь, Ослик!
Ослик три раза стукнул об пол копытцем, но ничего не сказал.
– Теперь снова я! – крикнул Ежик. И все, затаив дыхание, выслушали последние: «Бам! бам! бам!»
– Ура! – крикнул Медвежонок, и Ослик уснул совсем.
Скоро заснул и Медвежонок.
Только Ежик стоял в уголке на табуретке и не знал, что ему делать. И он стал петь песни и пел их до самого утра, чтобы не уснуть и не сломать игрушки.