Западня для ракетчика, стр. 38

— Стоп, — неожиданно прервал его Давыдов, — а с чего ты собственно взял, что что-то пошло не так. Может, там какое-нибудь хитрое дистанционное управление или еще что? Может, все как раз идет по плану?!

— Сейчас покажу. — Захаровский вышел к машине и вернулся с брезентовым портфелем, в таких обычно хранится техническая документация.

— Вот, смотри, — он выложил на стол зеленую пластмассовую коробку.

Давыдов взял ее в руки.

— Не рванет?

— Можешь по ней молотком ударить, ничего не будет.

— Закладка какая-нибудь? — Давыдов осторожно покачал коробку в руке. — Правильно?

— Правильно, — кивнул Павел, — благодаря именно ей сигналы самолетного ответчика должны были декодироваться как «свой». Включается в разрыв сигнального кабеля, который соединяет кабину запросчика и индикаторную.

— И что же?

— А то, что я должен был ее установить заблаговременно. Точного времени вылета я не знал, да и перенести его могли из-за погоды или еще чего-нибудь. На испытаниях постоянно что-нибудь не ладится. Транзисторный приемник соберешь, и то он не сразу заработает, отладка нужна. Так вот, я его установил за неделю до этого. Сижу спокойно. Помните, «готовность» была, когда вы находку своей пещеры праздновали? Так вот, она была как раз по этому самолету. Я с утра кинулся прибор снимать. Прихожу, нет моей коробки. А в обед прибегает солдатик-оператор. Раньше он там ничего такого не видел, поэтому прибор отсоединил, а концы кабеля соединил вместе, как и было. Там разъемная полумуфта — секундное дело. Потом его в наряд поставили, он забегался и про коробку забыл, а после «готовности» вспомнил и принес.

— Боец ничего не перепутал?

— Ничего. Я его пять раз выпытывал: точно ли во время «готовности» прибора на кабеле не было? Говорит — не было. Так что не должен бы, по идее, самолет «своим» на запрос отзываться. И выходит, там на дне лежит совсем не то, что должно лежать. Бойца я насчет сохранения военной тайны проинструктировал и за бдительность поощрил. Пообещал, как шпиона поймаем, его к медали представить.

— А другой закладки быть не могло? Может, у вас в части еще кто-то что-нибудь куда-нибудь пересоединил?

— Толик, я тебя умоляю… Мы ж с тобой не дети. Да и где ты видел, чтобы по позиции народ шарахался с подозрительными коробками в руках? Тут одну-то закладку сделать и то сложно, мало ли кто по кабелю пойдет: регламентные работы, какое-нибудь техобслуживание, ремонт, все мигом найдут и вычислят.

— Тоже верно. Дела-а-а. Ну что, искать эту штуку надо, это понятно. А куда ее дальше девать, если наверху какой-то гад сидит? Ты ж его не знаешь, может, ты эту сверхумную аппаратуру ему прямо в руки и отдашь.

— Ее сперва найти. Если что — можно просто уничтожить.

— Ну, уничтожать не стоит. Может, если ее передать кому следует — она еще послужит, — не согласился Сомов.

— Вот только найти самолет будет сложно, хоть тоже не иголка. Петр! У твоих керченских коллег ничего из оборудования для поиска затонувших кладов нет?

— Нужно узнавать, навскидку не скажу.

Давыдов налил еще.

— Мужики, а что за самолет?

— В смысле?

— Тип какой?

— Су-27, тебе от этого легче?

— Может, и легче. — В голове у Анатолия мелькнула неожиданная мысль: — А компьютерный центр тут у вас какой-нибудь есть?

— Есть, бродят отроки по Интернету, голых баб разглядывают, а что?

— Да есть одна не мысль, а так, мыслишка. — Анатолий поднял свой стакан. — За нашу победу!

— За победу, — нестройно поддержали его остальные.

ГЛАВА 24.

О ПОЛЬЗЕ КОМПЬЮТЕРНЫХ ИГР.

— Ну давай, излагай свою идею. — Сомов отправил в рот кусок бутерброда и принялся тщательно его пережевывать.

— Все очень просто, — начал Давыдов, — раз самолет до сих пор не нашли, значит локация место его падения не обнаружила, так?

— Так, — согласился Павел.

— А он вообще за пределы «мертвой воронки» [2] ваших локаторов выходил?

— Нет, в том-то и все дело. Если бы выходил, РЛС его бы видели.

— Но у вас должны быть на карте отмечены границы «воронки».

— И что с того? Знаешь сколько туда помещается пространства?

— Не важно, значит границу зоны поиска мы имеем. Маршрут, по которому Су-27 летел сюда, нам известен. Знаем, каким курсом он пересекал непросматриваемую зону, а также высоту и скорость полета.

— Мы даже знаем, в каком направлении он от нашей точки улетал, его с ПВНа [3] наблюдали. Есть все данные, слава Богу. В ту ночь нормальный боец дежурил, все записал: и курс, и высоту, как прилетел, куда улетел.

— Мы эти данные получить можем?

— Обижаешь, начальник! Я все же начальник штаба, все с собой.

— Неси.

— Нести не нужно.

Захаровский достал все из того же портфеля лист кальки и карту, расстелил их на свободном столе, кальку сверху, совместил ее по крестообразным меткам с картой.

— Готово! Приходи, кума, любоваться. Вот маршрут до входа в «воронку». На этом участке он стал снижаться и уменьшать скорость, здесь и здесь повернул. До сих пор маршрут нарисован по данным локации, а отсюда его вели визуально. Данные не столь точные, но все же это лучше, чем ничего. Здесь он в последний раз повернул, больше не маневрировал, звук двигателей не менялся, пока не исчез. Еще был слышен хлопок. Что скажешь?

— Если ваш боец с биноклем не ошибся, то над вашей точкой «сухой» проходил на минимальной скорости, так?

— Похоже на то. И что?

— А то, что для маневрирования, да еще на предельно малой высоте, Су-27 нужна определенная скорость. Иначе он просто сваливается в штопор и падает на землю. Боец говорит, что до самого исчезновения звук турбин был ровный, значит курс не менялся. Следовательно, этим курсом, или примерно этим, он шел до места своего падения. Значит, мы имеем отрезок прямой, на которой находится точка падения.

— Хотелось бы точнее, — угрюмо посетовал Сомов.

— А точнее будет, если повезет с компьютером.

— Тогда поехали, — предложил Захаровский, — а молодежь пусть пока катер к выходу готовит.

— Айн момент, герр гауптман! Вот только координаты точек поворота срисую, параметры полета и поедем. Бумага есть?

— Сколько угодно. — Петр протянул ему листок с чертежом раскопа какого-то кургана: — Столько хватит?

— Вполне.

Давыдов наскоро набросал огрызком карандаша таблицу и вписал в нее требуемые данные, Сомов помог с определением нужных координат. Полюбовавшись своим творением, Давыдов довольно поцокал языком:

— Паэхали, дарагой!

Компьютерный центр города Щелкино носил гордое название «Мегабайт». На желтой вывеске был намалеван черным модуль SIMM и приколочено пять компакт-дисков. Размещался центр внутри обычной двухкомнатной квартиры на первом этаже панельной девятиэтажки. Для удобства клиентов и жильцов дирекция устроила вход в помещение центра прямо через переоборудованный в прихожую балкон. Посетители не маячили в подъезде, а проживающие в нем бабки лишились повода сочинять жалобы типа: «Ходють всякие, а потом…» — далее на выбор: от пропавших галош до исчезнувших фамильных бриллиантов. Компания строем в колонну по два прошествовала внутрь.

За стойкой администратора восседал тощий лохматый юнец и резался в «Квэйк», Из динамиков доносился грохот взрывов, тяжелое уханье лазерной пушки и рев и завывания уничтожаемых монстров. В зале стояло пять компьютеров, за тремя двое мальчишек и девчонка с хвостиком осваивали сетевую версию «Дюны». Не отрываясь от благородного дела очистки планеты от мутирующих чудовищ, администратор поинтересовался :

— Чем могу?

— Леталки есть? — полюбопытствовал Анатолий.

— Harrier, F-16, F-14 Tomcat: Fleet Defender, МиГ-29, Су-27, Су-25, F-29. Выбирайте.

— Cy-27.

— Графика так себе, а летает неплохо, F-16 круче, она с речевым информатором. По-английски разбираете?