Секрет для ракетчика, стр. 4

— Извини, пока VIP-персона не отвалила, пришлось за дверью торчать.

— Это что за шишка?

— Здесь это все называется на комитетский манер, а в переводе на нормальный военный язык — наш начтыла.

— Я так смотрю, он у вас не бедствует.

— Можешь не сомневаться. Удостоверение не забыл?

— Как можно-с, это ж по нынешним временам — проездной билет, на всем, кроме такси.

— Не ерничай, без него не пустят.

Давыдов достал удостоверение личности и протянул его Денису, тот схватил его за руку и потащил к двери. Прапорщик бдительно заступил им дорогу. Сухов протянул ему разовый пропуск и давыдовский документ. Прапорщик изучил «учетные данные» и отошел в сторону. Судя по тому, что ни козырять, ни принимать соответствующую его званию строевую стойку он не собирался, Давыдов и Сухов в его глазах котировались несоразмерно ниже начальника тыла. Оно и верно, дворовая собака знает: кто ее кормит, тот и хозяин. В просторном холле их ждала очередная проверка. У стойки, оборудованной металлоискателем, документы у них проверили еще раз. Здесь охранников было сразу двое, правда, вооружены они были пистолетами. Но удивило Давыдова другое: посреди холла стоял самый настоящий банкомат.

— Это что? — показал он рукой в сторону автомата.

— А-а-а, это, — усмехнулся Сухов и достал из кармана кредитную карточку, — эта штука будет твоим самым любимым радиоэлектронным изделием из состоящих на вооружении агентства. Мы «из него? зарплату получаем.

— Не хило.

— А ты думал! Тебе у нас понравится.

— Это что же, агентство себе банкомат приобрело? Роскошно живете.

— Банкомат здесь установлен банком, на фиг он кому нужен, чтобы его покупать. И зарплату нам начисляют из банка. Кстати, всегда вовремя. Если родное государство забудет денежку отслюнявить, банк башляет в кредит.

— Из каких же шишей этот кредит агентство гасит?

— А фиг его знает. Может, прокручивает выделяемую на нас из бюджета деньгу, может, агентство покрывает в счет услуг. Мы ж им тоже помогаем коммерческую тайну блюсти. Сначала я тебя шефу представлю, легче будет кадровиков уламывать, так что ты уж постарайся ему понравиться. Кстати, он примерно твоего возраста, но в чинах полковничьих, так что особо не забывайся, ты не в армии.

— Хорошо растет. Воевал, что ли где-нибудь?

— Скажешь тоже. Я ж тебе говорю, отвыкай от своих армейских привычек. Здесь для роста воевать и служить не надо, нужно просто попасть в струю. Знаменитый «генерал Дима», по-твоему, из какого ведомства выпорхнул?

— Неужто отсюда?

— Нашенский, работал по юридическо-экономической линии.

— Наработал.

— Не так все просто, как кажется. Просто у агентства проблемы с ФСБ, вот они его и подловили.

— Тебя посодют, а ты не воруй! — процитировал Давыдов знаменитую фразу из «Берегись автомобиля».

— Я ж тебе говорю, все не так просто.

Не прекращая разговора, они подошли к лифту. Дождались кабины и поднялись наверх. Двери из пластика под мореный дуб раздвинулись, и приятели оказались в коридоре безликих дверей, без табличек, с трехзначными номерами: первая цифра — номер этажа, две последние — собственно кабинета. У кабинета с номером 766 они остановились.

— Ну, вот и пришли, — Сухов постучал и распахнул дверь. Навстречу им встал упитанный хлопчик среднего роста в летнем костюме пастельных тонов, с невообразимо ярким галстуком. Второй обитатель кабинета, остался в кресле в углу. Он был в легких брюках и рубашке с короткими рукавами. Галстук у него своей пестротой не уступал аналогичной детали туалета хозяина кабинета. Давыдов про себя отметил, что в агентстве, просто какая-то мода на пестрые галстуки.

ГЛАВА 2. «КАДРЫ РЕШАЮТ ВСЕ!»

Сухов представил своего приятеля и охарактеризовал его самым положительным образом, но особой радости в глазах хозяина кабинета Анатолий не заметил. Начальник отдела назвал себя: Салий Альберт Талвович, но звание свое называть не стал, разговаривал предупредительно вежливым тоном, каким обычно беседуют дипломаты на приеме и специальные агенты в голливудовских блок-бастерах. Приветливая улыбка и участие к собеседнику, но никаких обещаний. А в глазах готовность к решительному броску, как у голодной белой акулы. Минуты через три Давыдов усек, что Салий элементарно пытается его прощупать. Наряду с банальными вопросами вроде: «Что и когда закончил, где служил и чем занимался?» звучали и вопросики на казалось бы посторонние темы, но именно с их помощью полковник пытался выудить у Давыдова его подноготную. Для чего ему это было нужно, Давыдов так и не понял, — на столе начальника отдела, прикрытое папкой с золоченой надписью «Для доклада», лежало его личное дело, — видимо, пока Сухов пропуск оформлял, полковник затребовал дельце из кадров. Так что вопросы можно было бы и не задавать. Но полковник продолжал разыгрывать из себя Эркюля Пуаро, вежливые вопросы на различные темы следовали один за другим. Впрочем, с этой методикой Давыдов был знаком. Психологи в академии о чем-то таком им рассказывали на одном из семинаров: за сложными вопросами следуют простые, отвечая на которые человек расслабляется, и тут ему задают вопрос, к которому он не готов. Кроме того, подборка вопросов составляется таким образом, чтобы к концу опроса получить полный психологический портрет собеседника, выяснить, к какому роду деятельности он наиболее пригоден, какой у него тип мышления и склад характера. Задавая вопросы, полковник украдкой косился на листок бумаги с отпечатанным мелким шрифтом текстом. Майор решил подыграть, собеседнику и стал разыгрывать прямолинейного армейского служаку. Не каждый согласится иметь «под собой» думающего подчиненного. А недалеких и беспрекословных исполнителей любят все начальники, от председателя животноводческой бригады до чиновников министерского ранга. В этих целях он пару раз, обозвал будущего шефа товарищем полковником (самолюбию далеких от армии воинских чинов льстит, когда их величают с упоминанием звания), а на вопросы старался отвечать четко и по мере возможности лаконично. На каверзный вопрос:

— А почему вы не хотите ехать туда, куда вам предложили? — он начал было отвечать заготовкой:

— Хочу служить по специальности…

Но тут в их разговор вклинился доселе молчавший субъект в углу:

— А вы считаете себя готовым для службы в управлении? Вы что, такой ценный специалист?

— Что скажете? — насмешливо прищурился Салий.

— До сих пор никто не жаловался, — ровным тоном ответил Анатолий.

— Вот пускай с вами наш главный инженер и побеседует по техническим вопросам. Кстати, представляю: подполковник Рязанов Аркадий Семенович, он у нас технарь, сухарь и скромник, но дело свое знает. Побеседуйте с ним, а там видно будет.

Полковник деловито захлопнул папку с анкетными вопросами. Судя по тому, что сам он никаких записей не делал, разговор либо писался на магнитофон, либо кто-то их слышал и вбивал ответы Давыдова прямо в компьютер, либо полковник просто его разыгрывал. Что-то такое едва уловимое он чувствовал на всем протяжении беседы. Давыдов напряженно соображал, в чем дело, и наконец-то понял: Салий был уверен, что от их беседы ничего не зависит. Скорее всего накануне он переговорил с кем-то из кадров, и те заверили его, что служить в его отделе майор не будет. И на том спасибо, что сразу не выгнали.

Разговор с Рязановым происходил уже в другом кабинете. Сухарь и скромник ограничился тем, что проверил у Давыдова знание прописных истин, известных даже зеленому лейтенанту. После беседы с ним Анатолий окончательно решил, что всерьез его здесь никто не принимает. Что ж, тем хуже для вас, ребята. Выслушав ответ на очередной «технический» вопрос, Рязанов подвел итог:

— Ну что я могу сказать? Вы нас вполне устраиваете. Вопрос только за кадрами. Насколько мне известно, московской прописки у вас нет, а прописка в наше нелегкое время один из основных доводов в пользу назначения офицеров на должности в столице. Так что если удастся прорваться через «кадровое» сито, милости просим.