Нежный плен, стр. 6

Услышав, что незнакомец назвал ее генералом, Бет восприняла это как должное и кивнула.

Именно у Филиппа Больё она переняла основные навыки лечения больных и раненых и ухода за ними.

— Вот так-то лучше.

Осторожно подняв его здоровую руку, Бет положила ее себе на плечи и обхватила его за талию. «Ну и вид у нас — словно танцуем какой-то шутовской менуэт», — подметила она про себя.

Раненый, мокрый, обессиленный, Дункан, однако, не мог оставаться бесчувственным, касаясь теплого женского тела.

— Хотел бы я, чтобы мы когда-нибудь с вами повторили эту позу, — проговорил он.

Мокрые волосы Бет прилипли к голове, но это не мешало ей соображать: когда она взглянула на незнакомца снова, ей уже было ясно, что он за фрукт. Да, первое впечатление ее не обмануло: даже если он и сыграл роль доброго самаритянина, все равно этот субъект — распутник.

— Вы несерьезно относитесь к своему положению, сэр, — холодно заметила она.

— Ошибаетесь, сударыня, я отношусь к нему в высшей степени серьезно. — Эх, если бы он был в силах воспользоваться своим нынешним положением! Потому что эта женщина, даже мокрая, словно только что выбравшаяся из реки мышь, все равно могла дать Илейн сто очков вперед.

Тут Бет с негодованием заметила, что его взгляд неотрывно прикован к вырезу на ее корсаже. Она стиснула зубы и скомандовала:

— Раз, два, три!

Теряя силы, Дункан уцепился за свою спутницу и почти повис на ней. Почувствовав, как она прогнулась под его тяжестью, он подумал было, что сейчас они обязательно упадут. Но в последний момент ему удалось собрать все свои силы и удержаться на ногах, при этом невольно прижавшись к ней еще теснее. Как жаль, что он не может сейчас извлечь из этого положения никакой пользы. Дункан попытался улыбнуться, но улыбка у него получилась кривая.

— Вы поставили меня в тупик, — прошептал он, касаясь губами ее волос. — Я умею считать только до двух.

Бет с трудом держалась на ногах, спина ее от напряжения ныла, а руки болели. Но она доведет это дело до конца.

— Посмотрим, как вы умеете ходить, — пробормотала она сквозь стиснутые зубы.

Потихоньку продвигаясь, Бет потащила раненого к экипажу. Дункан застонал от боли. Ему казалось, что этот проклятый экипаж находится далеко-далеко, где-то на другом конце графства.

Когда он споткнулся, Бет обхватила его еще крепче. Он прошептал:

— Видите, как я стараюсь, генерал, я делаю все возможное.

А Бет в душе проклинала дождь, Англию и разбойника. И этого раненого незнакомца, которого ей приходилось тащить на себе.

Глава 4

Человек, которого она поддерживала, старался помочь ей, но из-за потери крови становился все слабее и слабее. Кроме того, он оказался тяжелее, чем она могла предположить. Она едва не падала под этой ношей.

Сжав зубы и тяжело дыша, Бет беззвучно ругалась, с трудом переставляя ноги, которые с каждым шагом все глубже и глубже увязали в грязи. «Сейчас я свалюсь», — подумала девушка, но, собрав всю свою волю и силы, постаралась сделать последний рывок.

— Не наваливайтесь так на меня, держитесь на ногах, — сказала она, тяжело дыша.

— В один прекрасный день я напомню вам о вашей просьбе, генерал! — пообещал Дункан, слабо улыбнувшись.

«Наверное, он бредит и путает меня с кем-то, кого он знает и с кем собирается встретиться в будущем. Наверное, с женщиной, с которой надеется развлечься. Если только, конечно, он выживет… и еще будет встречаться с женщинами», — подумала Бет.

От того места, где упал незнакомец, до экипажа надо было пройти не более четырех ярдов. Но эти четыре ярда показались ей долгой, утомительной дорогой. Бет тяжело дышала и готова была рухнуть от изнеможения, когда они наконец достигли цели. Жадно глотая воздух, девушка поставила раненого у стенки кареты, и он прислонился к ней, но стал медленно сползать вниз.

— Держитесь, — задыхаясь прошептала Бет. Одной рукой она пыталась открыть дверцу кареты, другой поддерживала незнакомца, чтобы он не упал.

«Только ее пленительный запах заставляет меня так тесно прижиматься к ее руке, а вовсе не страшный упадок сил», — подумал Дункан. Он обманывал себя, но эта мысль придавала ему силы, и он держался за нее, как потерпевший кораблекрушение держится за плот, несущийся по штормовому морю.

Стараясь не потерять сознание, раненый заморгал. И тут увидел, что на земле лежит какое-то тучное существо, облаченное в черное. Что, эту женщину тоже убили?

— Это ваша подруга? — Задавая этот вопрос, Дункан старался удержаться среди тех кроваво-красных волн, которые захлестывали его мозг как волны океана, бьющиеся о борт корабля во время шторма.

Бет удивилась, что его это интересует, и ответила:

— Нет, она просто в обмороке.

В ее словах Дункану послышалось едва скрываемое раздражение, и он спросил:

— Но это, видимо, на редкость глубокий обморок.

— Да, — кивнула Бет. Ей совсем не нравилось, что об этом зашел разговор. — Моя мать послала ее вместе со мной, надеясь, что она сможет меня защитить.

Дункан снова ухватился за девушку, но уже не столько от слабости, а потому, что ему этого хотелось.

— Осмелюсь сказать, генерал, вы не нуждаетесь в защите. Вы умеете за себя постоять.

«Да, в этом и моя сила, и мой недостаток в глазах многих, — подумала Бет. — Но тут уж ничего не попишешь».

— Придержите язык, — буркнула она, заглядывая внутрь экипажа. Чтобы забраться туда, нужно было подняться на две ступеньки. — Я не буду сама втаскивать вас в экипаж, соберитесь с силами!

— Для того чтобы говорить, сил надо не так уж много…

Бет знала, что ей не стоило, совсем не стоило бояться этого человека: он был слаб, как котенок. Так почему же ей как-то не по себе? Может, это предчувствие? Но предчувствие чего? И почему оно возникло?

— И тем не менее я бы хотела, чтобы вы помолчали, — строго проговорила девушка. — Сможете идти самостоятельно?

Пододвинувшись, Дункан все-таки прислонился именно к ней, а не к стенке экипажа. Его глаза разгорелись то ли от жара, то ли от охвативших его чувств, Бет же старалась не думать о той близости, которая невольно возникла между ними: этот человек тяжело ранен и нуждается в ее помощи. А все остальное — фантазии и ничего больше.

— Ну вот, теперь забирайтесь!

Дункан поднял голову и спросил:

— Что вы сказали?

— Забирайтесь, — повторила она, указав на ступеньки экипажа. — Да поскорее! — с каждой секундой ей становилось все тяжелее и тяжелее поддерживать его.

— Ну да. А то я было подумал, что вы приказали мне залезть не на ступеньки, а на…

Бет почти втолкнула его в карету, а потом влезла сама.

— Ваша распущенность и вольности мне надоели, сэр.

— Мне бы хотелось как-нибудь предстать перед вами в другом виде, — криво усмехнулся он.

И Бет почувствовала себя совсем неуютно и очень рассердилась. И было отчего. Она боролась за жизнь этого дикаря, а у него на уме было одно: залезть ей под юбку. Однако кончиками пальцев девушка осторожно коснулась раны и поняла, что пуля застряла в его плече. Проклятие!

— Прикусите язык, — сказала она резко. — Иначе я забуду обо всем, что вы для меня сделали. Забуду, чем вам обязана.

Дункан изо всех сил сдерживал себя, чтобы не поморщиться, когда она ощупывала его плечо. У него было такое чувство, будто к ране поднесли пылающий факел.

— А, так вы, стало быть, считаете себя моей должницей, красавица?

Бет подняла на него глаза и строго проговорила:

— Я обязана спасти вашу жизнь, коль скоро вы спасли мою. И ничего больше.

Стараясь действовать как можно осторожнее, она разорвала намокшую от крови рубашку. Было видно, что даже самое легкое прикосновение причиняло ему боль. Стиснув зубы, Дункан вымученно улыбался.

— Как бы я хотел, чтобы ваш пыл был вызван другим поводом, — с трудом выдавил из себя Дункан.

Терпение Бет было уже на исходе. Неужели он не понимает, какая опасность грозит его жизни?