Здравствуй, лето... и прощай, стр. 14

– Они знают, что делают, – сказал я. – Расслабься и ни о чём не беспокойся. Спи.

Вскоре её глаза закрылись, и тело обмякло на руках лоринов. Я отступил назад, на покрытый травой островок, и стоял там в полной безопасности, чувствуя одурманивающий туман мыслей лоринов, так что меня тоже начало клонить в сон. Лорины теперь были неподвижны, опустив головы на свои мохнатые груди, собравшись вокруг Ленты – немая картина на фоне сверкающего озера. Я сел…

Следующее, что я помню: озеро, ставшее жидким, плескалось у моих ног, а лорины бежали по воде ко мне, неся неподвижное тело Ленты, в то время как позади них отчаянно размахивало в воздухе гибкое щупальце. Они положили её рядом со мной, и самый крупный из них долго смотрел мне в глаза. Потом они ушли.

Я повернулся к Ленте. Она лежала неподвижно, лицо её было бледным, но спокойным. Быстро оглядевшись по сторонам, я положил руку на её мягкую грудь, но не почувствовал ни сердцебиения, ни дыхания. Я не чувствовал даже тепла…

Может быть, я держал там руку несколько дольше, чем следовало; во всяком случае, вскоре её грудь вздрогнула и тело быстро порозовело по мере того как восстановилось сердцебиение, и она снова начала дышать. Я быстро отдёрнул руку – как раз в тот момент, когда она открыла глаза.

– Ох… – Она посмотрела на меня с лёгкой улыбкой и быстро ощупала себя, словно что-то вспоминая, и я почувствовал, как жар приливает к моему лицу. – Что случилось, Дроув? Как я сюда попала?

– Лорины усыпили тебя и вытащили из озера, – коротко сказал я и встал. Период нашей близости закончился; мы приобрели нечто общее и в итоге лучше знали теперь друг друга.

– Пойдём найдём остальных, – предложил я.

Она вскочила, полностью придя в себя. Только голубой след вокруг лодыжки напоминал о драке. Лорины способны и не на такое.

– Как долго я спала?

– Ты проснулась почти сразу же, как только они положили тебя на землю.

– Угу… Спасибо, Дроув. – Она взяла меня за руку. – Будем дружить?

– Она была очень серьёзна.

– Угу, – застенчиво улыбнулся я.

Мы пошли через болото, стараясь держаться сухих мест.

Вскоре мы увидели Кареглазку и Вольфа, стоявших возле берега реки, и я отпустил руку Ленты, словно она была раскалена докрасна.

После объяснений и нескольких вопросительных взглядов Кареглазки, которая явно была возмущена нашей вынужденной близостью с Лентой, мы продолжили наш путь вдоль берега реки. Был конец дня, и солнце опускалось всё ниже, так что мы сократили наши планы, чтобы добраться в Паллахакси до темноты.

Вдруг Вольф остановился и сказал:

– Посмотрите туда. Что это за штуки, как вы думаете?

Штук было несколько, и их покрывал брезент. Они находились на равных расстояниях друг от друга вдоль берега реки; повернувшись, я увидел, что ряд тянется почти до самого мыса. Ничего не зная об этих предметах, я чувствовал в них что-то зловещее; было нечто неумолимое в том, как они уходили вдаль.

– Я узнаю у отца, – неуверенно пообещал я. И тут же представил бесстрастное выражение его лица, с каким он будет спрашивать о якобы неизвестных ему вещах. Ведь если бы нам полагалось об этом знать, то эти предметы не были бы столь хорошо спрятаны.

Мы обсуждали эту загадку всю дорогу в Паллахакси, покуда её не вытеснила новость о том, что Сквинт до сих пор не вернулся домой.

Глава 10

Дом Ленты находился в северной части города, за гаванью. Пока мы шагали через предместья, она пригласила нас зайти к ней выпить чаю; было жарко, все мы хотели пить, а её дом стоял ближе всего. Думаю, Вольфа несколько раздражало, что Кареглазка и я оказались в числе приглашённых. Дом был очень маленьким, и, несомненно, это нанесло удар по его гордости – оказывается, его избранница оказалась всего-навсего дочерью рыбака, хоть и с «положением в обществе». Отец Ленты встретил нас в крохотной гостиной.

– Как только вы могли его потерять? Он же ещё ребёнок. Вы несли за него ответственность!

Отца Ленты звали Паллахакси-Стронгарм, и его имя – Сильная Рука – очень хорошо ему подходило; его грозная фигура, казалось, в гневе заполняла всю комнату.

– Ты же знаешь, какой он непоседливый, – добавила мать, ПаллахаксиУна. – Ты же знаешь, что за ним всё время нужен глаз да глаз!

– Мама, он просто ушёл, – беспомощно сказала Лента.

– Это ты так говоришь. Я одного не могу понять, почему ты за ним не следила? Почему ты вернулась без него?

Лента плакала, а Вольф в замешательстве молча стоял рядом. Нужно было что-то делать.

– Ленту схватил ледяной дьявол! – в отчаянии выпалил я. – Нам потребовалась куча времени, чтобы её освободить, и мы в самом деле думали, что Сквинт ушёл вперёд!

– Её… что? – в лице громадного мужчины произошла разительная перемена, он уставился на дочь. – Где он тебя схватил, девочка? С тобой всё в порядке? Как это случилось?

– Он… он схватил меня за ногу, – всхлипнула она. – Сейчас уже всё в порядке, в самом деле в порядке.

Стронгарм опустился на колени, нежно ощупывая оцарапанную ногу Ленты своими грубыми руками.

– Бедная моя девочка, – пробормотал он. – Тебе больно, милая?

Извини… извини, что я на тебя кричал. – Он снял с её ноги туфлю. – Сядь, милая, – сказал он. Он поднял голову, и я увидел слёзы в его глазах. – Уна, принеси, пожалуйста, горячей воды.

Они обмыли ногу Ленты, намазали её мазью, стали утешать дочь и вообще начали суетиться вокруг неё. Мне стало ясно, почему Лента такая. Когда тебе постоянно твердят о том, какая ты красивая и умная, нетрудно поверить в это самой.

Потом Стронгарм, ставший совсем другим человеком, многократно поблагодарил меня за участие в спасении дочери и обещал всё, что я только захочу. Несмотря на то, что я, как он сказал, сын дармоеда из правительства. Наконец мы вернулись к проблеме Сквинта, который всё ещё не вернулся, но уже более спокойно.

– Этот маленький мерзляк, вероятно, забавляется где-нибудь в мастерской с этим бездельником Сильверджеком, – предположил Стронгарм. – Я всегда говорил, что он проводит там слишком много времени. Схожу посмотрю. Ты, Кареглазка, загляни в «Груммет». Дроув и ты, как там тебя зовут… Вольф, сходите к себе домой и проверьте там. Встретимся снова здесь. Ладно?

Как я и ожидал, дома у нас его не было. Родители сидели в гостиной. Мне порой было интересно, чем занимаются взрослые, когда они одни. Они были крайне неподходящей компанией друг для друга.

– Мы уже думали, что с тобой что-то случилось, – вскипела мать. – Ты же знаешь, мы беспокоимся о тебе, Дроув.

– Я только зашёл на минутку посмотреть, не было ли здесь ПаллахаксиСквинта, – объяснил я. – Он потерялся. Я пойду обратно, помогать его искать.

– Ты никуда не пойдёшь, – голос отца приобрёл хорошо знакомый мне непреклонный тон.

– Я не позволю своему сыну болтаться ночью по окрестностям в поисках отродья какого-то рыбака. Ты останешься здесь, мой мальчик, и пойдёшь спать.

– Что плохого в рыбаках? – горячо спросил я. – Что бы ты делал на своём мёрзлом консервном заводе, если бы не было рыбаков?

Мать встревоженно привстала, с опозданием почуяв нарастающий скандал.

– Твой отец считает рыбаков достойными уважения людьми, Дроув, – прощебетала она. – И я тоже. Но это не значит, дорогой, что мы считаем их детей подходящими товарищами для тебя.

Отец не был склонен к увещеваниям – Иди к себе в комнату и оставайся там. Увидимся позже, – отрезал он.

Я знал, что нет никакого смысла спорить с отцом, потому что физически он был сильнее меня. Я пошёл к себе в комнату с чувством, что очень долго оттуда не выйду. Открыв окно, я выглянул наружу. У меня было искушение выбраться и убежать, но меня удержала мысль о том, что это ничего не решит. Я увидел свет фар у ворот, и на лужайку медленно въехал мотокар.

Сначала я подумал, что это приехал за мной отец Ленты, но потом понял, что у него не могло быть мотокара. Вероятно, это прибыл один из папиных мёрзлых сотрудников с завода. Машина остановилась у самого коттеджа и быстро, коротко прогудела. Я отступил за занавески, услышав, как открывается входная дверь. Отец быстро подошёл к мотокару, навстречу ему вышел человек. Я узнал Хорлокс-Местлера.