Особый дар, стр. 30

Я догадывалась, что это было. Беспокойство, к которому и я приложила руку.

– Ты думаешь сейчас о том, о чем мы разговаривали в поезде, не так ли? – сказала я наудачу.

Попала, «затоплен». Арманд прямо-таки вздрогнул и в ужасе посмотрел на меня такими выпученными глазами, что теперь мне кажется, он тогда решил, что я телепатка.

Но потом он кивнул и сознался:

– Да.

Я вздохнула. Значит, я угадала. Вообще-то я собиралась забыть этот неприятный эпизод как можно скорее, но такие вещи у меня никогда так просто не проходят.

– Мне очень жаль. Извини, – сказала я беспомощно. – Я имею в виду то, что я тогда сказала. Это было подло.

Арманд посмотрел на меня и заметно растерялся. Видимо, он думал о чем-то другом.

– Как? Что ты…? Ах, это. Нет, я теперь думал совсем не об этом. Забудь про то. – Он медлил. – Я думал о том, что я тебе сказал. Перед этим. Я тоже не должен был так говорить. Прости. Я имею в виду – я хотел найти слова, которые были бы не дешевым извинением. Только… Я хочу, чтобы ты знала…

Он смолк и беспомощно посмотрел на меня. Я уже не помню, какие сумасшедшие мысли крутились у меня в голове в этот момент. Я помню только, что сидела неподвижно и, должно быть, смотрела на Арманда широко раскрытыми глазами, как загипнотизированный кролик.

– Да? – выдавила я из себя наконец, но таким голосом, какого я у себя никогда не слышала.

Он снова заговорил, но так тихо, что его едва было слышно.

– Я плохо отреагировал на твои слова. Я… Для меня это было так неожиданно. Я мало общался с девушками. Знаешь, я еще ни с одной девушкой ни разу не был вместе так долго, как с тобой. Я не привык. Я не знаю, как нужно себя вести. Не знаю, правильно ли я что-то говорю или нет.

Я молчала. Я чувствовала, как волосики на моих руках зашевелились.

– Когда ты сказала, что ты… Ну, что я тебе в каком-то смысле нравлюсь, то я подумал, что это такая уловка. Правда. – Он неуверенно посмотрел на меня. – В институте я знал только два типа людей. Одни мной восхищались, другие меня боялись. Понимаешь? Мне казалось совершенно невозможным, что я могу кому-то нравиться.Что это может быть важным для меня. Я видел такое только по телевизору.

– Боже мой, – пробормотала я.

– Но теперь, – продолжил он тихо, – я хочу тебе сказать, что ты мне нравишься. Мне кажется, я об этом совсем не думал, когда заставил тебя пойти со мной. Я думал только о себе и о своем побеге… Я хотел скрыться любой ценой. Но теперь я понял, что мне хорошо с тобой. Не знаю почему. Просто… хорошо, что ты рядом. Понимаешь? – Он посмотрел на меня. – Я имею в виду, мы, возможно, скоро расстанемся, и я не знаю, при каких обстоятельствах это случится. Поэтому я хотел сказать тебе это, чтобы ты знала.

– Да, – кивнула я. Во рту у меня пересохло, как в пустыне.

Он замялся.

– Ты действительно ничего не разыгрывала?

– Нет. Это был не розыгрыш.

– Иными словами, ты сказала это всерьез?

– Да.

– И… сказанное все еще остается в силе или что-то изменилось?

Когда речь идет о таких вещах, мальчишки всегда слишком медлительны, но в каком-то смысле меня это даже успокаивало – то, что Арманд, несмотря на свои сверхъестественные способности, не был исключением. Однако в такой манере все это могло продолжаться до рассвета, поэтому я наклонилась и поцеловала его.

Глава 16

Я спала как убитая, без сновидений, а когда проснулась на следующее утро, мне показалось, будто кто-то ударил пневматическим молотком по отвесной скале. Громыхающий гул прервал мой сон, и, когда я сонно сощурила глаза, под веки мне стал пробиваться дневной свет. Я, бурча, перевернулась на другой бок, но мешавший мне шум не исчезал, а, напротив, все усиливался…

Я заметила, как кто-то вскочил возле меня. Арманд.

– Мари!

Но было уже поздно. За окнами было какое-то движение, в саду раздавались крики, сапоги стучали по дому, потом отворилась дверь в спальню. Мужчины, вооруженные пистолетами, в кожаных куртках и плащах ворвались к нам, прежде чем мы успели окончательно проснуться. Одни из них распределились по комнате, другие ринулись на Арманда. Они схватили его вчетвером, впятером, огромные мужики с медвежьей хваткой, вырвали его из постели и крепко вцепились в него, чтобы он не мог больше двигаться. Обрывочные приказания на французском, из которых я не поняла ни слова, звенели то там, то тут. Все новые и новые люди входили в комнату, как будто там было еще недостаточно народу. Люди из спецслужбы, определила я. Они обращались к Арманду, который только мрачно на них смотрел и не произносил ни слова, оживленно жестикулировали вокруг него и, казалось, очень нервничали.

Тем временем я натянула одеяло до подбородка и старалась вести себя тихо, как мышка. Во-первых, потому что я была ужасно напугана – мое сердце стучало, как молоток; еще никогда в жизни меня так отвратительно не будили. А, во-вторых, потому что я была… ну, скажем, совершенно не одета.

Вошел мужчина с большой кожаной сумкой, очевидно, врач, и мужчины вокруг Арманда расступились, однако не выпуская его. Врач взял Арманда за руку, распрямил ее и сказал что-то одному из тех людей, которые держали Арманда. Тот схватил Арманда за локоть и стал держать его руку в вытянутом положении. В это время врач достал резиновый жгут и отработанным движением повязал его над локтем Арманда. С помощью спрея и салфетки он продезинфицировал внутреннюю сторону руки и достал из сумки заранее приготовленный шприц, в который была набрана прозрачная жидкость, с зеленым оттенком: без сомнений, это был антипсихотроп.

Я взглянула на Арманда. Он посмотрел на меня, и в его взгляде я прочла беспомощность и сожаление. Видимо, он тоже не мог понять, как они его нашли. Затем он с каменным лицом проследил за тем, как врач вынул шприц из защитной упаковки, посмотрел его на свет, слегка надавил на поршень, и на конце иглы заблестела маленькая капелька, после чего он вонзил иглу Арманду в вену. Медленно вводя препарат, врач неотрывно смотрел Арманду в глаза, а Арманд, по всей видимости, хорошо знал эту процедуру, потому что он охотно ответил на взгляд врача, ничуть не сопротивляясь.

Наконец шприц опустел. Врач убрал его, положил на место укола ватный тампон, потом снял резиновый жгут и пощупал пульс Арманда. Посчитав немного, он кивнул мужчинам в плащах, и те отдали несколько коротких приказаний этим гориллам, державшим Арманда. Они отпустили его, и нервное напряжение в комнате заметно спало: таинственные силы Арманда были на некоторое время выключены. И он снова был в их руках.

Худощавый седой мужчина не спеша вошел в комнату, засунув руки в карманы своего пальто. Очевидно, это был высокий начальник, потому что остальные быстро освободили ему место. Он остановился напротив Арманда, с непроницаемым лицом взглянул на него. Арманд на это никак не отреагировал, только неподвижно смотрел подошедшему в глаза.

Вслед за худощавым мужчиной в комнату вошел маленький рыжеволосый мальчик, которого я сразу же узнала: Пьер, читатель мыслей. За ним показались двое курицеобразных мужчин, его телохранители.

Пьер сказал что-то по-французски, чего я не поняла, но что звучало очень язвительно, Арманд прошипел что-то в ответ, и между ними началась яростная словесная перепалка. Худощавый дал телохранителям знак, и они молча потащили Пьера за дверь, в то время как он кричал и барахтался. Тем временем мужчина снова обратился к Арманду и некоторое время что-то говорил ему, и хотя я почти ничего не поняла, но мне все же стало ясно, что Жульена нашли и он был в полном здравии, не считая парочки blessures [21].Кроме того, разумеется, вся территория окружена и любая попытка к бегству бессмысленна. В конце концов Арманд неуклюже нагнулся к своим вещам и начал одеваться.

И только теперь, казалось, худощавый заметил меня. Он внимательно посмотрел на меня, и от его взгляда мне стало не по себе.