Чёлн на миллион лет, стр. 117

— Я искал… независимости. — Ду Шань мучительно нащупывал слова. Еще не хватало начать себя жалеть! — Я как-то не на месте в этом современном мире. Так что я взял свою основную долю плюс кое-какие накопления плюс часть пришлось взять под залог — словом, купил землю в Юньнани, которая больше никому вроде бы не требовалась. Да, еще скотину и…

— Ты что, полностью перешел на натуральное хозяйство? — с недоверием уставился на него Бардон.

— Не совсем, — косо усмехнулся Ду Шань. — Я знал, что это невозможно. Собирался продавать излишки, чтобы взамен получать все необходимое, чего сам не могу сделать. Думал, доморощенные продукты покажутся любопытной новинкой. Так нет. Мне пришлось вести тяжелую, мучительную борьбу за существование. А мир все равно ко мне вторгался. В конце концов им потребовалась моя земля для санатория. Я не стал спрашивать, какого именно, и с радостью продал ее почти без прибыли.

— Тебе еще повезло, — покачал головой Бардон. — Надо было сперва потолковать со мной. Я бы тебя предупредил. Если бы твоя затея насчет продуктов удалась, нанотех в точности бы их воспроизвел и отбил бы всех покупателей. Но штука-то в том, что ты и не мог преуспеть. Компьютеры изобретают новинки всяческого рода куда быстрее, чем люди успевают потреблять, или даже услыхать о них.

— Что ж, я провел большую часть жизни в куда более простом мире, чем ваш, — вздохнул Ду Шань. — Я сделал ошибку, и теперь научен горьким опытом. Теперь я сделал для тебя еще кое-что, — он похлопал по стоящему на коленях ящичку. — Слон, лотосовый узор и Восемь Бессмертных, вырезанные из слоновой кости.

Слоновая кость была выращена в резервуаре, но обработка делалась вручную, традиционными инструментами.

Бардон поморщился, залпом проглотил полбокала виски и обнял себя за плечи.

— Извини. Не надо было пропадать из виду. Я закрыл это дело три года назад.

Ду Шань не проронил ни слова.

— И вообще, не думаю, чтобы кто-нибудь еще торговал чем-то вроде этого, — резал напрямую Бардон. — Нет ни смысла, ни ценности. Хм, это не из-за того, что можно вырастить идеальные копии. Конечно же, можно. А вот документальное подтверждение, что это оригинал в историческом стиле, составляло разницу. Пока людям не стало все равно. — Не в силах вынести молчания, он торопливо продолжал: — Они не придурки. Мы вовсе не обратились в племя вертопрахов, что б ты там ни думал. Просто, ну, когда ты купил несколько таких штучек, что делать дальше? До скончания вечности покупать новые? Особенно теперь, когда компьютеры генерируют совершенно новые концепции искусства.

— Понимаю. — Голос Ду Шаня звучал как-то приглушенно. — Мы, Реликты, сказали и сделали все, на что были способны… Ладно, ты-то чем сейчас занят, Ане?

— Разным, — с видимым облегчением ответил Бардон. — Тебе с друзьями стоило бы последовать моему примеру.

— А именно?

— М-м, ну, приглядываюсь да присматриваюсь. Пока не нашел ничего многообещающего, но… надо же нам развиваться, не так ли? Лично я подумываю, не податься ли на время в Край Пионеров? — Лицо его просветлело. — Ты тоже должен попробовать что-нибудь вроде того, скажем, Азиатскую сеть. С твоей-то биографией ты привнесешь много нового.

— Спасибо, нет, — покачал головой Ду Шань.

— Нет, в самом деле, это не просто электронный сон. Ты даешь информацию сети, а через нее — всем остальным, соединенным с тобой. Пробуждаешься с такими яркими воспоминаниями, будто пережил все во плоти.

«Иллюзия в иллюзии», — подумал Ду Шань.

— Или ты боишься, что тем временем не будешь ничего зарабатывать? — не унимался Бардон. — Не волнуйся. Ты же сам говорил, что при продаже участка покрыл убытки. Пока ты будешь не у дел, основной доли хватит за глаза. Зато ты вернешься освеженным, полным идей по поводу новых развлечений.

— Ты — может быть, — пробормотал Ду Шань, — а я — нет.

Взгляд его был устремлен на лежащие поверх ящичка собственные руки — большие, бесполезные руки.

3

Фира, прежде бывшая Рафаэлем, вкрадчиво улыбнулась и промурлыкала:

— О да, мне нравится быть женщиной!

— Надолго ли? — спросила Алият, мысленно продолжив: он что, всегда этого хотел в глубине души? Даже когда мы занимались любовью? Ты был таким чудесным любовником, Рей! — безмолвно выкрикнула она в душе. Сильным, ласковым, знающим. Ты даже не представляешь, какую боль мне причинил, когда сказал, что собираешься перестроиться!

Собеседница тряхнула красивой головой, и волнистые волосы, фиолетовые от природы, рассыпались по плечам.

— Вряд ли. Сперва надо получше изучить новое тело, сколько бы времени на это ни ушло. А дальше… Там посмотрим. Наверно, к тому времени отработают нечеловеческие модификации. — Фира провела ладонями вдоль бедер. — Полувыдра, дельфин или змея… Но это позже, много позже. Сперва я, пожалуй, опять стану каким-нибудь мужчиной.

— Каким-нибудь! — не сдержалась Алият.

— Ты огорчена, не так ли? — приподняла брови Фира. — Бедняжечка, потому-то от тебя за все это время не было ни слуху ни духу?

— Нет, я, в общем… — Алият отвела взгляд от изображения, казавшегося вполне реальным и ощутимым. — Я была… — Она заставила себя встретиться со взглядом золотистых глаз. — Я думала, тебе до меня больше нет дела.

— Но я же тебе говорил… говорила, что это не так. Поверь, я была совершенно искренней. Я до сих пор не могу тебя забыть. Потому-то и взяла в конце концов инициативу в свои руки, — она раскрыла объятия. — Алият, дорогая, приди ко мне. Или позволь мне прийти к тебе.

— Ради чего… Теперь?

Фира на мгновение опешила. Тон ее стал чуть менее сердечным.

— Мы найдем, ради чего, разве нет? Только не говори мне, что ты шокирована. Или я заблуждалась? Я-то думала, что у тебя самое широкое мышление из всех Реликтов.

— Не в том дело, — Алият сглотнула. — Я не испытываю предубеждения. Просто… Нет, не «просто». Ты все изменила. Между нами уже никогда и ничего не пойдет по-прежнему.

— Разумеется! Ради этого-то все и затевалось, — рассмеялась Фира. — Допустим, ты станешь мужчиной. Мы найдем в этом своеобразие. Пусть ничего необычного, но все-таки нечто специфическое, этакую пикантность.

— Нет!

Какое-то время Фира сидела молча, а когда заговорила, то решила быть откровенной до конца.

— В конце концов, ты такая же, как и все ваши, или даже хуже. Как я понимаю, большинство из них еще стараются как-то подладиться, а ты, ты… просто принимаешь. Я вдруг поняла, чем ты меня одурачила. Ты никогда не возмущалась миром, соглашалась, что он должен развиваться. Но под этой видимостью ты всегда оставалась все тем же примитивным пережитком века смертности.

Поддерживавшее Алият пренебрежение покинуло ее, и она осунулась в кресле. Услужливые механизмы тут же подогнали форму сиденья под новую позу, но все понапрасну.

— Вне всякого сомнения, ты права.

— Но ты ведь не обречена на это, знаешь ли, — ласково улыбнулась Фира. — Перестройке поддается весь организм, вплоть до мозга. Ты могла бы поменять свою психику.

— Слишком долго и дорого. На самом деле я не могу себе позволить даже простой перемены пола.

Простой! — пронеслось у Алият в мозгу. — Я-то еще помню, как перемену пола грубо имитировали при помощи хирургии и гормональных препаратов. Сегодня могут заставить органы, железы, мышцы, кости — да что угодно! — преобразиться в нечто совершенно иное. Интересно, а если я стану настоящим мужчиной, как я буду мыслить?..

— Ты что, до сих пор не понимаешь современной экономики? Все товары и большинство услуг — все машинные услуги — имеются в таком же изобилии, как воздух для дыхания. Ну, могли бы иметься, если бы в том был хоть какой-то смысл. Делить недостающее — самый легкий способ отследить и скоординировать, чем люди заняты. А еще приходится распределять ограниченные ресурсы — землю, скажем. Если ты по-настоящему хочешь избавиться от своих невзгод, это можно уладить. Я помогу тебе решить этот вопрос, — изображение снова простерло руки. — Дражайшая, позволь мне помочь!