Невеста-наследница, стр. 90
Внезапно он замолчал, как будто у него иссякли слова. Но Синджен хотелось узнать все.
— Это вы подослали к нему убийцу в Лондоне? — спросила она.
— Да, я, но у этого болвана ничего не вышло. Если бы Колин умер в Лондоне, вдалеке от Шотландии, мне было бы проще уладить дело с наследством, но он, черт бы его побрал, остался жив. Потом я пришел навестить моего дражайшего кузена и обнаружил, что он очень удобно устроился в доме графа Нортклиффа. Там мне его было не достать, но я не сидел сложа руки. Когда я отправил анонимное письмо, в котором обвинил Колина в убийстве Фионы, ваш брат повел себя именно так, как я рассчитывал. Но вы, Синджен, спутали мне все карты. Взяли и увезли своего дорогого жениха из Лондона, так что ни ваша семья, ни я уже ничего не могли с ним сделать. Колин во всех своих бедах винил Роберта Макферсона, хотя Робби был виновен только в том, что украл у него несколько овец и прикончил пару-тройку арендаторов. Он попробовал было подстрелить Колина в Эдинбурге, но даже тут осрамился: вместо него попал в вас. Никудышный малый этот Робби. Вообразил из себя бог знает кого — и все потому, что у него такая смазливая девичья мордашка. Вот он и решил, что если покажет всем, какой он свирепый, то люди перестанут обращать внимание на его лицо. Я сказал ему, что Колин убил Фиону, и он мне поверил, потому что кое в чем я ему не соврал: я сказал, что любил его сестру. И поэтому, мол, мне невмоготу терпеть, что Колин остался безнаказанным. Мне не составило большого труда убедить этого идиота, что отомстить за смерть сестры — его святой долг.
Макдуф зевнул.
— Все. Больше я не хочу говорить. Я и так рассказал вам слишком много. А если у вас остались еще какие-то вопросы, моя дорогая Синджен, обратитесь с ними к Господу Богу, когда вы попадете в рай — если, конечно, я все-таки решу вас туда отправить. Пожалуй, такое решение полагается принимать на свежую голову, так что я сейчас малость вздремну. А может, и не малость — это уж как получится. А вы, моя дорогая, пока расслабьтесь и послушайте, как жуют крысы. Я постараюсь не храпеть.
Он расстелил на земляном полу несколько одеял и улегся на них, стараясь при этом, чтобы его одежда не коснулась утоптанной земли. Теперь он не мог видеть, что делает его пленница, потому что сразу же повернулся к ней спиной.
Синджен дала ему двадцать минут, чтобы заснуть, хотя для того, чтобы окончательно освободить руки, ей хватило и десяти. Ее запястья были стерты до крови, но она не обращала внимания на боль. Скоро, очень скоро она сбежит.
Глава 21
Он и в самом деле не храпел, проклятый мерзавец. Если бы он захрапел, она была бы уверена, что он действительно спит.
Но ждать больше нельзя. Если он только притворяется спящим, чтобы поймать ее, что ж, ничего не поделаешь. Так или иначе она все равно попытается сбежать. Синджен медленно нагнулась и начала развязывать узлы, которыми была стянута веревка на ее лодыжках. Узлы были тугие, и с ними пришлось повозиться. К тому времени когда она в конце концов освободила ноги, крысы уже успели прогрызть брошенные в угол пакеты из-под провизии и сжевать все объедки.
Наконец-то она была свободна! Она встала на ноги — тихо, очень-очень тихо — и тут же упала обратно на стул. Ноги не держали ее. Она принялась растирать икры и лодыжки, не спуская при этом глаз с лежащего на боку Макдуфа. Внезапно он пошевелился. У нее занялось дыхание. Он перевернулся на спину.
О Господи, не допусти, чтобы он проснулся!
Она снова попыталась встать. На сей раз это ей удалось, и она медленно двинулась к двери.
Где-то рядом громко пискнула крыса. Синджен застыла на месте.
Макдуф опять шевельнулся и застонал во сне.
Пальцы Синджен стиснули дверную ручку. Она потянула ее на себя — дверь не шелохнулась. Она потянула ручку сильнее, потом стала трясти ее.
Дверь оглушительно заскрипела. Макдуф рывком сел.
— Ах ты сучка! — взревел он и вскочил на ноги.
Ужас придал Синджен сил. Она еще раз рванула дверь, та распахнулась, и Синджен выбежала в ночь. Благодарение Господу за эту непроглядную, зловонную тьму! Внезапно почва под ее ногами стала мягкой, потом топкой, пропитанной влагой. Она громко хлюпала под ее туфельками. Потом ноги Синджен стали при каждом шаге проваливаться по щиколотку, жидкая грязь липла к ее юбкам, тянула ее вниз. Смрад становился все сильнее, вокруг слышались странные звуки, издаваемые какими-то неведомыми существами, невидимыми обитателями трясины.
Макдуф гнался за ней по пятам, крича во все горло:
— Ты глупая сучка! Вернись, а то утонешь в болоте! Я же говорил, что вряд ли тебя убью! Вернись, мне нужны от тебя только деньги — потом я тебя отпущу! Посуди сама — ведь мне не сойдет с рук, если я убью столько народу: тебя, Колина и, может быть, еще и твоих братьев! Не будь дурой, вернись!
«Ну нет, — думала Синджен, — ну нет!» Он был где-то рядом, она слышала, как он с хрустом продирается сквозь какие-то ветки. На мгновение она обернулась и тут же с размаху налетела на дерево. От удара у нее зазвенело в голове, и она едва не упала. Чтобы прийти в себя, она обхватила проклятое дерево руками. Оно склонялось к черной, дышащей гнилыми испарениями воде, и ствол у него был скользкий, будто покрытый какой-то гадкой слизью. Внезапно Синджен осознала, что топкая грязь засасывает ее все глубже и глубже. Она изо всех сил схватилась за ствол дерева и попыталась вытащить ноги. Это ей не удалось. Она погружалась в трясину, вонючая жижа обхватила ее ноги уже до самых колен. Все ее усилия оказались тщетными. Ей не спастись: или ее поглотит трясина, или убьет Макдуф. Но почему же он сам не тонет, почему не идет камнем ко дну? Ведь он в три раза тяжелее ее, так какого же черта он до сих пор не увяз?
— О Господи, вот ты где, безмозглая дрянь! Мне следовало бы оставить тебя здесь, чтобы тебя засосало болото!
Макдуф легко выдернул ее из трясины и без колебаний перекинул через плечо.
— Если опять начнешь ерепениться, я еще раз приложу тебя кулаком, понятно?
Синджен задыхалась, ее лицо больно билось о его спину. К горлу подступила тошнота, но она сделала над собой усилие, сглотнула и сдержала позыв. Черт побери, она так старалась убежать от него — и все напрасно!
Неожиданно кто-то резко сдернул ее с плеча Макдуфа. Мгновение — и она ничком растянулась на земле. Из темноты раздался голос Колина, в нем звучала холодная ярость:
— Ну все, проклятый ублюдок, теперь тебе не уйти.
Синджен быстро перекатилась на спину. Ее глаза уже привыкли к темноте, и она смогла увидеть Колина, который стоял рядом, наставив на Макдуфа пистолет. Слава Богу, что он не стал с ним драться. Если бы они сцепились, Макдуф с его силищей смог бы сломать ему спину. Внезапно Синджен различила еще фигуры — здесь были и оба ее брата, и Алике, и Софи. Они стояли полукругом, неподвижные, как статуи. И каждый держал в руке пистолет.
Колин упал на колени, обнял жену, приподнял ее и прижал к своей груди.
— Синджен, с тобой все в порядке? Она в изумлении уставилась на него.
— Как ты назвал меня?
— Я спросил, все ли с тобой в порядке, черт возьми. Ты такая грязная!
— Ну еще бы. Колин, ты назвал меня Синджен.
— Я просто оговорился от волнения. А теперь, кузен Макдуф, мы все войдем в эту хибару, и ты ответишь мне на два-три вопроса.
— Убирайся к дьяволу, дьявольское ты отродье! Как ты здесь очутился? Я же сам видел, как ты ускакал на Гулливере в Эдинбург и как вернулся с деньгами. Я сам видел! Ты не мог знать, что я здесь!
Ему ответил Дуглас:
— Вы видели не его, а меня. А узнать, где вы скрываетесь, было проще простого. Мы расставили вокруг замка мальчишек и велели им смотреть в оба. Джеми заметил вас и узнал. После этого мы легко вас обнаружили.
Макдуф ошеломленно посмотрел на Дугласа, потом опять повернулся к Колину:
— Я бы не стал убивать ни Синджен, ни тебя. Я просто хотел уехать подальше. Послушай, Колин, мой отец оставил мне очень мало денег. А ты, после того как женился на ней, мог позволить себе заплатить мне пятьдесят тысяч фунтов. Я хотел получить только часть ее богатства. Я… Во всем была виновата тетя Арлет.