Средство от одиночества, стр. 3
Майлз встал и подошел к двери.
— Джемайма...
Женщина оторвала взгляд от монитора.
— Да?
— Скажите, чтобы послали цветы Кейре Рай-Стенфорд в... в галерею Тилярда.
— Кейра Рай-Стенфорд? — В ее голосе как будто слышался упрек. — И что вы хотите послать?
Майлз представил себе Кейру. Кельтская красота и манящий взгляд голубых глаз. Эта женщина наверняка привыкла получать цветы. Значит, надо придумать что-то особенное.
Он улыбнулся.
— Одуванчики.
Ручка Джемаймы замерла над блокнотом.
— Одуванчики?
— Скажите, чтобы завернули в целлофан с большим бантом и доставили в галерею Тилярда.
— Но одуванчики...
— Поверьте мне, это срабатывает. Всякий раз. — Майлз подмигнул новой секретарше и пошел к своему кабинету.
Джемайма кончила писать и постучала ручкой по блокноту.
Майлз остановился.
— У вас проблемы?
Зеленые глаза Джемаймы вспыхнули, но голос прозвучал спокойно:
— Если какая-то проблема будет у флориста, я вам сообщу.
— Не будет. Беки для меня мир перевернет, — сказал Майлз, закрывая дверь своего кабинета.
По лицу секретарши можно подумать, будто он просит ее саму собрать проклятые одуванчики, а не просто позвонить в цветочный магазин, с которым у него договоренность. Да Беки только похихикает и все. Кейра получит охапку сорняка, завернутую в целлофан и обвязанную, как полагается, лентой. Отлично.
ГЛАВА ВТОРАЯ
— Приходи сегодня, прошу тебя. Будет один хороший приятель Алистера, холостой.
Джемайма прикрыла глаза. Ну зачем она это делает? Зачем все это делают?
— Он тебе понравится.
— Я не собираюсь ни с кем связываться, — слабо засопротивлялась Джемайма. — Уже попробовала, и с меня достаточно.
— Если Рассел негодяй, так это еще не значит, что все мужчины такие.
Это ей известно. Да и Рассел никакой не негодяй. Будь он таковым, все было бы намного проще. Он прекрасный человек... только больше ее не любит. Ему очень жаль, но...
Не любит, и все. Просто и ясно. Было воскресенье, он сидел напротив нее в кухне и объяснял, что хочет пожить отдельно. Ему надо было подумать, что ему нужно в этой жизни. Ну и, конечно, в конце концов оказалось, что ему нужна блондинка-бухгалтерша из Чизвика по имени Стефани...
— Я не собираюсь ни с кем тебя сводить, честное слово. Он не твой тип, — весело тараторила Рейчел. — Мы просто подумали, как хорошо встретиться и посидеть вчетвером перед свадьбой. На этой неделе мальчики с Расселом, ведь так?
— Да.
— Ну вот! Какой смысл сидеть одной? Алистер все приготовит сам, можно не бояться, что отравимся.
— Мне принести что-нибудь? — спросила Джемайма, сдавшись.
— Только себя. Приходи пораньше. Так хочу тебе показать туфли, которые надену к платью! Пришлось взять еще один кредит, но они такие чудесные, да и замуж выходят только один раз... — Рейчел оборвала себя. — Черт, прости. Сама не понимаю, что несу.
Голос подруги звучал так покаянно, что Джемайма улыбнулась.
— Не глупи. Алистер хороший парень, я уверена, вы будете счастливы.
— Буду очень стараться. А сейчас и помыслить ни о чем не могу, кроме свадьбы. Все эти платья, букеты, меню... Прости. Я даже не спросила тебя, как твоя новая работы. Просто подлость с моей стороны!
— Да рассказывать особо не о чем. Всего и прошло-то две недели.
И я ненавижу эту работу. Это ужасно — целыми днями не видеть мальчиков. Ужасно, что моя жизнь складывается совсем не так, как я хотела. Но какой толк говорить об этом? Рейчел все равно не поймет.
— А девочки на работе хорошие?
«Девочки» — только так их и можно назвать. Джемайма вспомнила Саскию с ее плоским животиком, Люсинду с дорогим бриллиантовым обручальным кольцом, Фелисити с ее ногтями...
— Все очень дружелюбны.
— Но?.. — подхватила Рейчел. — Давай, продолжай. Я почувствовала это по твоему голосу. Как все на самом деле?
Увильнуть было невозможно.
— Все необычайно дружелюбны, — медленно проговорила Джемайма. — Только слишком молодые. Я себя чувствую почти старухой.
— Да тебе ведь только тридцать, — возразила Рейчел. — Кстати, и мне тоже! Тридцать лет, это что, разве старость?
Джемайма улыбнулась.
— А средний возраст этих девушек, на мой взгляд, лет двенадцать, ну, тринадцать. И, по-моему, во всем здании нет ни одной женщины без крутых бедер и кожи, которая не требует тонального крема. Я единственное исключение, и это слегка напрягает.
Рейчел хихикнула.
— Но тебе это не впервой. Жить с твоей сестрицей Верити то еще испытание. А как парень, на которого ты работаешь?
— Английский вариант Казановы. — Джемайма невольно улыбнулась. — Довольно мил. Очень выдержанный, по-моему, прекрасно знает свое дело и... несказанно самоуверен. Вчера поручил мне послать бедной женщине, которую встретил накануне на какой-то вечеринке, одуванчики. Говорит, это срабатывает... — Джемайма кинула взгляд на окно и увидела серебристый «БМВ» своего бывшего мужа. — Рейчел, мне надо идти, Рассел приехал. Увидимся вечером. — Она положила трубку. — Бен! Сэм! Отец приехал.
Джемайма посмотрела на часы. Он приехал на пять минут раньше и теперь будет сидеть в машине, пока не пробьет ровно десять. Это ее просто бесит. Почему бы ему не поступить как многие другие разведенные отцы и не исчезнуть из их жизни? Все было бы намного проще.
Как всегда, Джемайму кольнуло чувство стыда. Она не должна так думать. Это замечательно, что Рассел не бросил своих сыновей. Всегда появляется, когда обещает, платит все, что полагается, и вовремя. Это правда замечательно.
Джемайма привстала и швырнула подушку в кресло. Ничего замечательного.
— Бен! Сэм! — позвала она снова. — Бен! Ты меня слышишь? Отец приехал.
Появился насупленный Бен.
— Не хочу ехать. Все это ужасно.
— Я знаю, дорогой, — мягко проговорила Джемайма.
— Хочу на футбол. Все туда идут.
— Но отец так ждал встречи с вами...
Зазвенел дверной звонок. Джемайма взглянула на часы. Ровно десять. Ни минутой раньше, ни минутой позже. Рассел такой... чертовски правильный. Она перевела взгляд на Бена, собирающего свой рюкзак.
— Вы весело проведете время. — Глупости она несет. Да и не в этом дело. Бену восемь лет, и ему хочется поиграть в футбол со своими друзьями. — Все будет хорошо.
Бен кивнул и повесил рюкзак на плечо.
— Мам, а ты что будешь делать?
— Я? — Что она будет делать без них? Немножко поплачет... Поскучает, как каждую неделю, когда мальчики уезжают с отцом. — Приведу в порядок ванную, а потом пойду в гости к Рейчел и Алистеру. Со мной все будет в порядке. — Она вымучила сияющую улыбку. — Это же ненадолго. Всего одна ночь — и вы снова дома.
Дверной звонок вякнул еще раз.
— Может, сходишь поторопишь Сэма?
Джемайма сосчитала до десяти и открыла дверь. Сколько бы она ни говорила себе, что готова к встрече с Расселом, увидев его, всякий раз чувствовала себя так, словно ее застали врасплох. За какие-то доли секунды в памяти успевали промелькнуть воспоминания о том, как Рассел впервые поцеловал ее, как сделал ей предложение, как плакал, когда родился Бен...
Бывший муж выглядел хорошо, Джемайме понравилась его новая стрижка.
— Бен пошел за Сэмом. Они готовы.
Рассел кивнул:
— Спешить некуда. — Молчание, потом: — Как дела?
— Хорошо.
Снова молчание.
— Это прекрасно. — Он вертел в руках ключи, виду него был слегка напуганный.
Он всегда такой, подумала Джемайма. Чего, интересно, он от нее ожидает? Что она заплачет? Закричит на него? Зря надеется. Она давно это пережила.
— А у тебя?
— Ну... я... у нас все хорошо. Стеф получила повышение...
— Чудесно.
— Теперь у нее под началом трое.
Джемайма кивнула. С чего это Рассел решил, что ее интересует повышение по службе женщины, ради которой он их бросил? Нет, быстро поправила она себя. Женщины, ради которой он ее бросил.