Москвест, стр. 5
На рассвете их разбудили голоса.
– Я не пойду с ними, – Мишка со стоном закатился под лавку. – Иди скажи им, что я заболел и умер.
– Раз в жизни тебя заставили что-то сделать, и ты тут же умер, – хмыкнула Маша. – Хлюпик, как и все…
Девочка вышла из избы и тут же попала под натиск Прасковьи.
– Что ж вы не сказали, что с Вещуном знаетесь, а? Мне ж можно было и сказать! Он за вами пришел.
Если б не глаза, Маша никогда бы не узнала в этом бородатом старичке статного Городового. У нее перехватило дыхание, и она кинулась ему в ноги.
– Встань, встань, девка, – грудным голосом пропел «вещун» и тут же зашипел Маше на ухо: – Я ж вам сказал на месте стоять, куда вас понесло? Если б сегодня утром не увидел примятую траву у реки, в жизни б вас не нашел! Делать мне больше нечего, только бегать искать вас!
– Прости, – выдохнула Маша.
– Зови парня своего его и пошли в лес! Поговорим спокойно.
Поговорить спокойно не вышло. Мишка постоянно хамил Городовому, а Маша хамила Мише. Городовой скоро вышел из себя и даже легонько стукнул слушателей по головам палкой, на которую опирался – сначала Мишку, потом Машу.
Они сразу притихли: Мишка от возмущения, Маша от неожиданности. Даже в этом странном месте на нее ни разу не подняли руку.
– Повторяю в последний раз, – сурово произнес Городовой. – Вас занесло на тысячу лет назад.
Мишка попытался открыть рот, но получил короткую оплеуху, которая заставила его щелкнуть зубами.
– Потому что не надо было историю дразнить, – ответил Городовой на незаданный вопрос, – она очень капризная особа! Да еще в таком месте…
Тут Маша встревожилась:
– А в каком месте? Нас и во времени, и в пространстве сдвинуло, да? А куда? А почему в том месте нельзя было про историю плохо говорить?..
Городовой многообещающе поднял посох. Маша прикусила язык.
КОЕ-ЧТО ИЗ ИСТОРИИ. Вам может показаться, что наши герои перенеслись не только во времени, но и в пространстве. Действительно, только что они были в Александровском саду – и вдруг оказались в какой-то речке! На самом деле в пространстве Маша с Мишкой совсем не переместились. Просто тысячу лет назад там, где сегодня Александровский сад, протекала река Неглинная (или Неглинка). В нее наши путешественники по времени и угодили. Кстати, еще двести лет назад Неглинка текла по поверхности, только в 1817–1819 годах ее упрятали в подземный коллектор.
– Про историю нигде нельзя плохо говорить, ясно? – значительно произнес Городовой.
Маша кивнула. Мишка скривился.
– А то место – особенное. Вы, кстати, в нем до сих пор, так что…
Городовой значительно погрозил пальцем.
– Это что – Москва? – ахнула Маша.
Мишка иронично осмотрелся.
– А чего, – сказал он, – нормальная такая Москва. Ни пробок, ни террористов…
Городовой внимательно смотрел на собеседников, и не думая отвечать. Казалось, он ждал от них чего-то.
– Подожди, дай подумать, – Маша схватила себя за щеки, видимо, чтобы лучше думать.
Как назло, сосредоточиться ей не дал далекий монотонный звук – как будто кто-то стучал деревяшкой по рельсу. Хотя откуда тут взяться рельсу?
КОЕ-ЧТО ИЗ ИСТОРИИ. Мы привыкли, что в Москве постоянно звонят колокола, но так было не всегда. Русские колокольные мастера появились только в XII веке, но их было очень мало, и в русских церквах вместо колоколов служили била – металлические или деревянные доски, в которые били колотушками. Похожим образом были устроены и клепала.
Мишка неожиданно заметил, что Маша уже не блондинка. От грязи волосы стали неопределенного землистого цвета, как и у большинства местных жителей.
– Москва основана в 1147 году, – медленно произнесла Маша. – А мы сейчас в…
– На сто лет раньше, – вставил Мишка. – Даже больше. Тут вообще ничего быть не должно.
Он хотел было отпустить издевательское замечание по этому поводу, но не успел.
– Стоп, – сказала Маша, – Москва не в 1147 была основана…
– А в каком? – возмутился Миша. – Эту дату все знают! В 1147 году…
– …Москву впервые упомянули! – торжествующе перебила его Машка. – Значит, основали раньше!
И тут произошло странное. Листья на деревьях резко пожелтели и покраснели, солнце оказалось за тяжелыми тучами, а неприятный холодный ветер бросил в лицо обрывки паутины.
Мишка и Маша синхронно поежились.
– Это что? – жалобно спросила Маша.
– Осень! – торжествующе пояснил Городовой.
Он прямо светился от удовольствия.
– Так весна же была? – не понял Мишка. – Или нас опять… перенесло?
Городовой довольно кивнул.
– За что? – возмутилась Маша. – Мы разве историю обидели? Мы же наоборот…
– Так и она наоборот, – Городовой явно приготовился к новому рассказу, но вдруг дернулся и заорал: – Я тебе выстрелю, собака!..
После чего исчез.
Глава 2. Легенда о трехглавом псе
Вернуться к жилью Маша согласилась только после долгих уговоров.
– Мы уже один раз не стали его ждать! – заявила она. – И потом вон сколько намучились!
– Так в тот раз он нам приказал ждать, – терпеливо уговаривал Мишка. – А сейчас нет. Значит, сейчас не надо.
Но Маша только упрямо мотала головой. Пришлось прибегнуть к запрещенному приему. Мишка пожал плечами и заявил:
– Ладно, оставайся. Я пошел.
Он старался идти помедленнее. Все-таки Машка единственный человек, на которого он может тут рассчитывать. Но уж очень хотелось разобраться, куда их на сей раз занесло.
Маша догнала его на опушке.
– Дурак ты и эгоист! – заявила она. – Если что – ты будешь отвечать!
– Как будто до этого ты отвечала, – привычно огрызнулся Мишка.
Как ни стыдно было в этом признаваться, но он боялся, что Маша за ним не пойдет.
В тумане они брели по невесть откуда взявшейся дороге. Впрочем, как дороге… просто вытоптанная полоса земли.
Вдали послышался топот копыт.
– Тихо! – скомандовал Мишка. – Давай спрячемся на всякий случай.
Видимо, звуки в тумане разносились очень далеко, ребята в очередной раз продрогли до костей, пока дождались, что звуки материализовались.
Группа людей на конях, гремя мечами, щитами и кольчугами, показалась за поворотом дороги. В центре группы выделялся один, явно главный.
Ехал он, развалясь в седле, о чем-то неспешно беседуя с кряжистым воином. Вдруг из тумана выскочило странное существо – трехголовая собака, которая с заливистым лаем бросилась чуть не под ноги лошади «главного». От испуга лошадь пошла галопом, унося его прочь от чудного зверя. Остальные, видно, не разобрав, в чем дело, припустили за предводителем. Поэтому никто из них не увидел, как развеялся туман и трехголовый пес оказался просто тремя собаками: одной крупной и двумя мелкими.
КОЕ-ЧТО ИЗ ИСТОРИИ. Согласно легенде, князь Юрий Долгорукий ехал из Киева во Владимир. Посреди болота он увидел «огромного чудного зверя. Было у зверя три головы и шерсть пестрая многих цветов… Явившись людям, чудесный зверь затем растаял, исчез, словно туман утренний». Греческий философ на вопрос Юрия о значении видения сказал, что в этих местах «встанет град превелик треуголен, и распространится вокруг него царство великое. А пестрота шкуры звериной значит, что сойдутся сюда люди всех племен и народов». Князь поехал дальше и увидел город Москву, бывшую во владении боярина Кучки.
Когда топот копыт, понукание всадников и лай испуганных собак затихли, Маша и Миша вылезли из кустов, синхронно пожали плечами и отправились догонять процессию.
Деревня выглядела почти так же, как и весной. Дом Прасковьи стоял на том же месте, но само место было малоузнаваемо: не стало огромного дуба рядом с домом, не стало корявой березы. Зато справа от дома появилась целая дубовая роща, а слева пристройка – то ли сарай, то ли хлев.