Талисман, стр. 47

Он жестом указал на жеребца.

— Ты возьмешь его. Он сильный и быстрый. Он привезет тебя назад в страну команчей.

— О нет! Я не могу. Он твой!

— Он идет по новому пути теперь. Ты его хороший друг.

У нее на глазах появились слезы.

— Я никогда не вернусь в Команчерию, Охотник. Пожалуйста, забери своего коня.

— Ты забери. Он мой подарок тебе, Голубые Глаза. Подходящие случаю слова не шли на ум Лоретте.

Прежде чем она все обдумала, она поднялась на цыпочки и прижала свои губы к его губам. По ее предположению, это должен быть быстрый прощальный поцелуй.

Охотник слышал об этом странном обычае tosi tivo, называемом поцелуем. Мысль о двух людях, прижимающих свои открытые рты друг к другу, всегда вызывала у него отвращение. Однако с Лореттой было все по-другому. Она не успела отстраниться, как он схватил ее лицо и, наклонив ее голову назад, стал покусывать ее рот. Чтобы узнать ее вкус. И запомнить.

При всей его неопытности, когда его рот коснулся ее, волна жара пронеслась по всему его телу и зажгла костер в нижней части живота. Ее губы оказались мягкими и полными, сладкими, как теплый penende, мед. Она раскрыла рот, и он просунул язык между зубов, чтобы попробовать вкус влаги, которая оказалась еще слаще и заставила думать о других сладких местах тела, которые ему тоже хотелось попробовать. Наконец Охотник понял, почему tosi tivo целуются.

Она схватила его запястья и отклонилась от него. Он притянул ее вновь и улыбался, продолжая держать ее лицо в ладонях. Ее большие глаза стали голубыми, как небо над головой, удивленными и настороженными, какими они становились много раз в первые несколько дней. Она была подобна бисерным работам его матери — красивая с лицевой стороны, сложная путаница — с обратной. Будет ли он когда-нибудь в состоянии понять ее?

— Прощай, Охотник.

Неохотно он отпустил ее и смотрел ей вслед, когда она пошла вниз по склону холма, ведя за собой коня. У подножья холма она повернулась и посмотрела назад. Их взгляды встретились. Затем она повернулась к дому и побежала, и жеребец побежал следом. Охотник в недоумении покачал головой. Только Белые Глаза может идти пешком, имея отличную лошадь.

Взгляд его переместился на деревянные стены. В том, что с ней будет там все в порядке, он мог полагаться только на Богов. Он боялся, что ее приемный отец может обидеть ее, а он не сможет защитить ее, его не будет рядом. Грудь его сжалась в предчувствии дурного. Что, если песня не была услышана? Что, если большой круг судьбы никогда не приведет ее к нему?

Руки сжались в кулаки. Он едва сдерживался, чтобы не броситься вслед за нею. Его женщина, и в то же время не его. Знала ли она, что унесла с собой маленький кусочек его сердца? С тяжелым вздохом он повернулся на своем вороном.

— Ты готов? — спросил Старик.

— Нет. Пусть она достигнет своих деревянных стен. С тем, чтобы она ничего не боялась.

ГЛАВА 14

Дом. Лоретта ворвалась в ворота и начала кричать;

— Тетя Рейчел! Эми! Я дома! Я дома!

Дом выглядел вымершим. Лоретта остановилась в нерешительности, не дойдя до крыльца. Она видела Эми во дворе. Почему никто не выходит ей навстречу? Не думали же они в самом деле прогнать ее. Дядя Генри может. Но тетя Рейчел никогда.

Дрожащими руками Лоретта привязала жеребца к столбу крыльца и нерешительно шагнула. Она снова осознала реалии своего мира и суровость его порядков. Порченая женщина. Тетя Рейчел никогда по своей воле не прогонит ее, но здесь все решал дядя Генри. Он собирал голоса кулаками.

Паника подкатила к горлу Лоретты. Неужели она прошла через все только для того, чтобы обнаружить, что здесь у нее нет дома. Перепонка из оленьей кожи на левом окне шевельнулась. Лоретта заглянула в узкую щель.

— Бог мой, девочка, ты ушла и принесла смерть прямо к нашему порогу, — проворчал Генри.

Лоретта оглянулась через плечо на команчей на холме. Она поспешно взбежала на крыльцо.

— Они не тронут вас. Охотник обещал. Впусти меня, дядя Генри.

С огромным облегчением она услышала скрип болта. Затем дверь приоткрылась немного, едва достаточно, чтобы она могла протиснуться в образовавшееся пространство. Как только она ступила внутрь, Генри захлопнул дверь так, как будто снаружи находились все черти из ада. Лоретта повернулась и увидела у другого окна согнувшуюся тетю Рейчел с винтовкой наготове. Лоретта бросилась по дощатому полу.

— Не надо стрелять, — сказала она своей тете, вырывая оружие из рук, чтобы прислонить винтовку к стене. Рейчел медленно поднялась. — Боже, тетя Рейчел, как я рада видеть тебя. И ты пахнешь, как в раю. Розовая вода! — Лоретта обвила руками женщину и закачалась от счастья. — О Боже мой, сколько раз я готова была отдать свою правую руку ради возможности сделать это.

Вместо того чтобы обнять ее в ответ, Рейчел отстранилась и стояла, глядя на Лоретту. Ее голубые глаза стали большими, как печенье, приготовленное на дрожжах. Сердце Лоретты дрогнуло. Только не тетя Рейчел. Она могла перенести неприязнь кого угодно, но эта женщина была для нее как мать.

— Со мной все в порядке, тетя Рей… — Лоретта облизнула вдруг пересохшие губы, решив вынести все, не теряя веры в доброту своей тети. — Я понимаю, что у меня не очень приличный вид, но разве ты не рада видеть меня?

У Рейчел все еще был такой вид, словно она лишилась дара речи.

— Вы все думали, что я мертва? Рейчел облизала побледневшие губы.

— Т-ты говоришь?

Лоретта коснулась своего горла и кивнула.

— Разве это не чудесно?

Рейчел слегка улыбнулась, и глаза ее наполнились слезами.

— Да простит меня Бог, я думала, что потеряла тебя. Это чудо.

— Лучше сказать, это невероятно, — проворчал Генри.

Лоретта оставила его слова без внимания.

— Разве Том не рассказывал вам, что видел меня?

— Он сказал, что ты решила уморить себя голодом, что ты вряд ли протянешь больше, чем несколько дней. — Рейчел взяла лицо Лоретты в руки. — Мы думали что ты… — Голос ее прервался, и горло задвигалось, словно она пыталась заговорить, но не могла. — Мы считали тебя давно умершей. Том и несколько других отправились искать тебя Не могли найти никаких следов. Я оставила все надежды. — Ее рот задрожал. С глуповатым видом она пожата плечами и заморгала. — Я не знаю, почему плачу. Я должна быть счастлива.

Всхлипнув, Рейчел начала ощупывать Лоретту в поисках возможных ранений. Ее руки дрожали, когда она проводила ими по одежде племянницы.

— Ты… они порезали тебя где-нибудь? Обожгли тебя? С тобой все в порядке? — Когда она обнаружила медальон, она взяла его в руку и уставилась на него. — Боже Всемогущий, а это что?

— Это амулет Охотника. Он дал мне это на память.

— На память! — рявкнул Генри. — Боже, помоги нам, она начисто свихнулась. На память?

— Я… да. Мы, ну, что-то вроде… — Лоретта облизнула губы снова и обвела глазами комнату, как бы ища поддержки. Слова, которыми можно было объяснить все происшедшее, не шли в голову. Осторожно, Лоретта. Если ты скажешь что-то не то, это может повредить тебе. — Я сама не могу никак поверить в то, что снова стою здесь. Дома. В настоящем и подлинном доме.

— У тебя что-нибудь повреждено? — поинтересовалась Рейчел.

— Ни царапины. Так,немного грязна.

— Боже, в каком ты состоянии! Что, у этих индейцев нет мыла?

— Ни щепотки. — Лоретта рассмеялась, испытывая головокружение, не совсем еще поверив тому, что Охотник действительно привез ее сюда, как и обещал. — Может быть, я выражаюсь не вполне правильно, но держу пари, от меня воняет до самого неба.

— Как от маленькой коптильни. — Рейчел снова заключила ее в горячие объятия. — Она говорит, Генри! Разве это не чудесно?

Генри, который вернулся на свой пост у окна, выглянул за перепонку из оленьей кожи и выругался.

— Боже милостивый, вот они идут! — Он прижал карабин к плечу. — Рейчел, бери свою винтовку! Лоретта Джейн, ты заряжай!