На веки вечные, стр. 7

— Ты ведь сказала — тебе все равно. Ну ладно. А как насчет окры ?

— Мерзость! Похоже на сопли!

— Откуда ты знаешь? — Мередит почувствовала, как губы дочери у нее на шее искривились в улыбке. — Как тебе не стыдно, Сэмми Кэньон!

— Ни за что не буду! — закапризничала девочка и снова насупилась.

Подойдя к обеденному столику, который достался ей за бесценок в магазине подержанных вещей, Мередит легонько ущипнула дочку за нос.

— Я же тебя дразнила! — Стульчик покачнулся, когда она усадила Сэмми на желтую пластиковую подушку, а сама присела на корточки рядом. — Ну-ка, улыбнись.

Девочка сделала усилие и продемонстрировала ряд неровных передних зубов.

— Шире! — приказала Мередит с шутливой суровостью. И когда Сэмми улыбнулась в полный рот, ласково потрепала се по волосам. — Теперь я вижу, что моя маленькая дочка вернулась. Что скажешь о сандвичах и супе на ужин?

— С буковками?

— Решено! — Мередит выпрямилась. — Суп с буковками. На этот раз сможешь выложить слово «Саманта»?

— Постараюсь, — торжественно пообещала девочка.

Мередит рылась в буфете и слушала, как Сэмми нервно покачивала ножками: каблучок миниатюрной теннисной туфельки постукивал по перекладине табурета. Вот если бы и жизнь девочки можно было бы так же просто разложить по полочкам, как консервы: супы в одном ряду, овощи в другом. Слава Богу, в шкафу, кроме нескольких следов мышиного помета, никаких сюрпризов!

Зато о Хите Мастерсе этого не скажешь. Он оказался точно таким, каким его рисовали газеты и телевидение: огромным, угловатым, пугающим. Понятно, почему группа родителей начала сбор подписей под петицией, требующей отозвать его с должности. И уж конечно, не случайно его правоохранительная тактика привлекла внимание прессы.

Человек, который позволяет так свободно бегать огромной и злой собаке, должно быть, сумасшедший.

Глава 3

Дожидаясь, пока кто-нибудь ответит на звонок, Хит прижал телефон плечом к уху и отправил в рот полную ложку слипшихся макарон. Тесто не проварилось и напоминало резину.

— Управление шерифа округа Уайнема. Говорит помощник Бейли. Чем могу вам помочь?

Хит проглотил вязкий ком.

— Привет, Чарли. — И представил себе полицейского: дородный, широкий в поясе, с лоснящейся лысиной. — Вынужден попросить тебя об одолжении. Очень сегодня занят?

— Чертовски! Скэмп Холлистер снова вытряс душу из своей женушки.

— Потрясающе. С Корой все в порядке?

— Брэдфорд забрал в «неотложку» накладывать швы. Сукин сын огрел ее пивной бутылкой. А в остальном — ничего. Скэмпа засадили, и он ревет, как недорезанный боров. Настоящий геморрой.

Хит отставил тарелку с макаронами и запустил пятерню в волосы.

— Рад слышать, что с Корой обошлось. Она приятная леди.

— Слишком приятная для Скэмпа. — Бейли секунду помолчал. — Так что за одолжение?

— Нужны данные на владельца автомашины. — И он продиктовал номерной знак. — Можешь организовать?

— Сынок, я могу все. Подожди.

В телефоне щелкнуло, и Хит услышал удары по клавишам. С того места, где он стоял, из окна гостиной открывался вид на пастбище за дорогой. Обманчиво безмятежные белоголовые коровы бродили в высокой по колено траве. Только что переведенные с зимних выгонов, эти животные на самом деле были дикими и непредсказуемыми, как ковбои субботним вечером.

— Слушаешь? — наконец прорезался голос дежурного. — Ручка наготове?

— Да. — Хит открыл блокнот.

— Зарегистрированный владелец машины: Мередит Линн Кэньон. Диктую фамилию по буквам: Кило, Эдуард, Ноябрь, Оскар, Ноябрь.

Хит довольно хмыкнул. Все-таки доступ к полицейской компьютерной сети имел свои преимущества.

— Белая, пол женский, — продолжал Чарли. — Дата рождения: 23.04.70. Рост: пять футов четыре дюйма, вес: сто шесть фунтов. Волосы каштановые, глаза карие. Заключение по поводу донорства отрицательное. Адрес: 1423, Герефорд-лейн. Это же там, где ты живешь?

— Нет, у меня 1420.

— Проблемы с новыми соседями?

— Ничего серьезного. Небольшое недоразумение. Потребовалось имя, чтобы позвонить и извиниться. Если справочная не даст ее номер, я тебе перезвоню.

— Послушай, сынок, твое обращение с дамами никуда не годится. Поди сам и извинись, а потом спроси ее имя. И при этом побольше моргай и улыбайся. Такое дело требует подхода.

Хит хмыкнул, вспомнив, какой разъяренной была соседка, когда убегала в дом.

— Спасибо за совет, Чарли. Я его запомню.

— Как она из себя?

Хит вспомнил тонкую фигурку.

— Недурна. Чуть бы пополнее. А мордашка симпатичная.

— Бюст ничего?

— Послушай, Чарли, она моя соседка, и только. И я не заметил номера ее бюстгальтера. Иди домой к Мейбл, с ней и почешешь язык.

— Домой к Мейбл мне нельзя, я ведь на дежурстве. Забыл? И пожалуйста, не ври: если настанет день, когда ты не заметишь номера бюстгальтера, значит, ты ослеп, как крот.

Хит покачал головой и повесил трубку. И, перечитывая информацию, которую только что записал, отправил в рот очередную порцию макарон. Постукивая ручкой по столу, он представил себе Мередит Кэньон. Штучка на четверку с плюсом. Иметь бы ей еще к этому и другие черты — например, уравновешенность и терпимость.

Розоватый отсвет Манхэттена проникал в окна кабинета Глена Календри, Он научился не замечать приглушенный шум машин, мчавшихся по улице тридцатью тремя этажами ниже, и со все возрастающим нетерпением прислушивался к голосу из телефонного динамика.

С каждым мгновением он постукивал ручкой по столу чуть громче, и этот звук, поначалу ритмичный, теперь стал похож на очередь из автомата с глушителем. Последний удар — и, откинувшись на спинку стула, Глен швырнул ручку на блокнот.

— Черт побери, Сандерс, не могла же эта стерва раствориться в воздухе! Ты что, полагаешь, она улетела из города на ковре-самолете? — Календри нетерпеливо щелкнул пальцами. — Она мне нужна!

— Я делаю все, что возможно, босс, — раздался разочарованный вздох Аллена Сандерса.

— Твое «все, что возможно» совершенно недостаточно!

— Нет никаких зацепок. Ее последний след — аннулированный счет в банке. И с тех пор — ни черта. Никаких документов. Она не использует пластиковую карточку.

— Но должна же была воспользоваться каким-нибудь транспортом. Ты проверял автобусные станции? Женщину с ребенком засечь нетрудно.

— Босс, мы проверяли все, а потом возвращались обратно и перепроверяли опять. Каждый аэропорт, каждую автобусную станцию. И поезда тоже. Думаю, что она купила подержанную машину у частного владельца и записала ее на другое имя. А заплатила скорее всего наличными. Ужасно хитрая, я вам говорил, и скользкая, как угорь.

Раздраженный, Глен ущипнул себя за мочку уха.

— Хитрая? Да только вместо совести у нее яичники.

— Ну и что? Это не значит, что не хватает мозгов. Очень сообразительная, я вам говорил.

— Должно повезти. Ты найдешь се, Сандерс. Понял? И никаких оправданий. Пять недель прошло, с каждым днем след остывает.

Хозяин кабинета встал и ударом пальца по кнопке оборвал разговор. Сердито обошел стол, и его взгляд упал на висящий над каминной полкой в резной золоченой раме живописный портрет сына.

Его мальчик.

Стараясь не наступить на спящих у очага доберманов, он вгляделся в изображение Дэна. Глен никогда не вспоминал, каким было лицо сына в морге, на опознании. Автомобильная авария. Короткий миг — и жизнь Дэна оборвалась.

Глен до сих пор не мог в это поверить. Он и сейчас ожидал, что вот-вот откроется дверь и сын, живой и невредимый, войдет в комнату. А прошедшие месяцы горя останутся дурным кошмаром.

Теперь единственной родственницей Глена осталась внучка Тамара. И он хотел вернуть ребенка назад. Девочка была из рода Календри и, по Божьей воле, единственная наследница его огромного состояния. Девочку должен воспитывать Календри, а не глупая бабенка, на которой женился сын.