Дороги на Ларедо, стр. 124

— Похоже, что вам, люди, надо помыться, — заявил он. — Сдается, что вы долго тряслись в этом раздрызганном фургоне. Моя ванна в вашем распоряжении. Вы, мэм, конечно, приглашаетесь первой — вы и молодая леди.

Лорена не обращала внимания на происходивший разговор. Она была слишком измотана двумя сотнями миль непрерывной тряски. Слова полковника звучали бесцеремонно, но этим отличалось большинство мужчин. Она наполовину слала, когда полковник предложил свою ванну. Каждый раз, когда фургон переставало трясти хотя бы на пять минут, она проваливалась в сон. Ей никогда еще не приходилось бывать в персональных железнодорожных вагонах, и тем более, принимать в них ванну. Снаружи вагон выглядел довольно шикарно, жаль, что Тэсси не могла его видеть. Так Пи Ай стал звать Терезу и заразил этим всех, включая капитана.

— Меня зовут Лорена Паркер, а молодую леди — Тереза, — отозвалась Лорена. — Не могу представить, за что мы были бы вам более благодарны, чем за ванну.

— Прошу, это всего лишь в шаге отсюда, — проговорил полковник и протянул свою единственную руку. Лорена оперлась на нее и сошла вниз! Затем он помог сойти Терезе, и они вдвоем пошли за полковником. Манера поведения у него стала более светской, но ходил он все также быстро и вскоре был в двадцати ярдах впереди Лорены с Терезой. Начальник станции, не обладавший такой прытью, шел вместе с женщинами.

— Как вы думаете, все янки ходят так быстро? — спросил он.

Билли Уильямс загрузил фургон ящиками с виски и на следующий день двинулся назад в Охинагу.

— Не прошло и недели, а я уже соскучился по старой доброй Мексике, — вздохнул он.

— Мне все еще хочется, чтобы ты поехал с нами и попробовал поработать на земле, — сказал ему на прощание Пи Ай.

— С чего это ты? — спросила его Лорена. — Ведь тебя самого воротит от этого дела. Если ты не любишь его, то почему ты думаешь, что оно понравится другим?

Пи Ай не знал, что подтолкнуло его сделать это предложение. Скорее всего, свою роль сыграло то, что Билли Уильямс был холостой.

— Он одинокий, — сказал он жене. — Мы бы составили ему компанию.

— Ты сам бы ходил в холостяках, если бы я не оказалась достаточно смелой, — напомнила ему Лорена.

Великодушное настроение у полковника Терри держалось несколько дней. Он настояла, чтобы все они возвращались в Сан-Антонио в качестве его гостей и выделил для этого отдельный пассажирский вагон, только для них и коз с курами. Чем больше он видел Лорену, тем больше понимал, как ему надоела Кора.

Перед самым отъездом в Сан-Антонио он вдруг передумал и вместо этого повез их в Ларедо. Ему необходимо было встретиться с губернатором Коауилы по срочному делу.

— Я думаю, у Мексики есть будущее, — сказал тот Каллу. — У них есть минералы. Все, что им требуется, так это железные дороги.

— Долго ли вам пришлось тренироваться, прежде чем вы научились обходиться без одной руки? — спросил Калл. Терри выводил его из себя, но в то же время вызывал любопытство. Казалось, что полковник даже не замечает, что у него нет руки. Конечно, он владеет железной дорогой и держит при себе слугу, который помогает ему одеваться. И все же Калл подозревал, что полковник был из той категории людей, которые всегда остаются прыткими, есть у них слуга или нет.

— Мне потребовалось пять лет, — ответил полковник Терри. — К счастью, шла война, и она отвлекала меня от мыслей о моем увечье. Всю работу делал мой денщик, а я занимался тем, что обдумывал военные операции. Когда идут бои, не будешь слишком беспокоиться по поводу руки.

Калл ничего не сказал. Он не чувствовал в себе прыти и не рассчитывал, что она у него появится. Задержка, связанная с посещением Ларедо, не беспокоила его. Однако она беспокоила Пи Ая с Лореной, которым хотелось побыстрее вернуться домой к детям. У него же в Ларедо было небольшое дело. Ему надо было разыскать там Боливара и посмотреть, не сможет ли тот поехать с ними в Панхандл. Он не мог оставить старика в мексиканской семье, которая была слишком бедной, и которой он обещал забрать Боливара при первой возможности.

В Ларедо он попросил Пи Ая нанять коляску. Пи Ай усадил его, и они переехали на мексиканский берег. Калл уже не помнил, где оставил Боливара, но, расспросив прохожих, они, в конце концов, нашли тот маленький домик.

Женщина, у которой он оставил Боливара, не смогла скрыть своего удивления, когда увидела, каким стал капитан. Он поседел и казался совсем старым.

— Ох, сеньор Калл, — вздохнула она. — Боливар умер. Он умер в тот же день, когда вы привезли его и уехали вверх по реке.

— Вот те раз, — сказал Калл.

У него были с собой деньги, и он щедро расплатился с хозяйкой, но не произнес ни слова, пока Пи Ай вез его назад за Рио-Гранде. Он настолько ушел в себя, что Пи Ай даже не пытался заводить с ним разговоры и молча управлял коляской.

— Это, пожалуй, последний из них, — шепотом проговорил Калл, когда они ехали по Ларедо.

— Последний? — спросил Пи Ай.

— Последний из компании «Хэт крик», — пояснил Калл.

— Капитан, но ведь есть еще я… — пробормотал Пи Ай.

Как только полковник Терри уехал в Сальтильо, чтобы нанести деловой визит губернатору Коауилы, Лорена пошла на почту и отправила две телеграммы: одну Кларе Аллен в Небраску, другую Чарлзу Гуднайту. Клару она просила отправить детей домой с первой оказией, а Чарлза Гуднайта — одолжить ей сумму денег, чтобы хватило оплатить проезд по железной дороге троих взрослых и двоих детей из Ларедо в Куану. Еще она хотела попросить Гуднайта прислать им фургон с ковбоем, чтобы доехать до дома из Куану, но под конец решила не делать этого. Если уж они доберутся до Куаны, то фургон смогут найти сами. Кто-нибудь да подбросит их. Больше всего ей нужны были деньги, чтобы заплатить за билеты. У нее не было ни цента, и у Пи Ая тоже. Капитан отдал почти все свои деньги мексиканке, у которой оставлял Боливара. И в любом случае Лорена не стала бы занимать их у капитана. Ухаживать за ним она была согласна, а зависеть от его денег не хотела.

Ждать возвращения полковника Терри из Мексики она тоже не собиралась. Когда полковник предложил им с Терезой воспользоваться своей большой медной ванной, он был любезен и тактично удалился в салун, пока они мылись. Но во время долгой поездки в Ларедо полковник стал под разными предлогами приглашать Лорену в свой персональный вагон. Выяснив, что она была учительницей и любила читать, он предлагал ей книги, которые в достаточном количестве водились в его вагоне. В Нью-Йорке у него был человек, который постоянно снабжал его литературой на случай, если гостями полковника во время поездок были дамы. Да и сам он любил полистать время от времени книгу. У него были самые последние романы и все такое прочее, что наверняка могло заинтересовать Лорену.

Лорена была не прочь почитать, но не хотела посещать персональный вагон полковника. Полковник по несколько раз в день заходил в их вагон и никогда не упускал возможности сделать ей комплимент, похлопать ее, привалиться поближе и подышать в затылок или заглянуть ей в глаза. Лорена отгораживалась от него детьми, садилась между Рафаэлем и Терезой, но полковник все равно умудрялся похлопать ее, привалиться и пристально на нее посмотреть. Когда полковник появлялся в вагоне, она прижимала к себе Терезу. У слепой одно преимущество: она не видит мужских взглядов, думала Лорена.

Пи Ай находил странным, что полковник был столь дружелюбным. Из того, что рассказывал о нем Брукшир, он даже не предполагал, что полковник вообще может быть таким. Однако он иногда даже присылал им еду со слугой. Предоставить целый вагон в их полное распоряжение было большим великодушием с его стороны, считал Пи Ай. Он сказал об этом Лорене, но она промолчала.

Перед самым Ларедо Лорена шла по составу, направляясь в вагон-ресторан, чтобы попросить немного черствого хлеба для курочек Терезы. Неожиданно отворилась дверь спального отсека, и оттуда возник полковник Терри. Не сказав ни слова, он схватил Лорену за руку и попытался затащить к себе. Лорена выронила хлебницу, и та разбилась. Полковник был силен. Имей он две руки, Лорене пришлось бы нелегко. Полковник не ожидал отпора, хотя и предполагал, что она пошумит немного, как это бывало иногда с Корой. Но какое это имеет значение? Женщины всегда поднимают небольшой шум. Это часть их игры.