Больше, чем власть, стр. 85

— Проверьте как-нибудь иначе! — потребовала она. — Без сканирования.

— Хорошо, — согласился он.

Командор вытащил из кармана блокнот.

— По-моему, есть более простые способы проверить такую вещь, как телепатия, — сообщил он. — Вы как-то все слишком усложняете. Магистр, надеюсь, вы привыкли верить своим глазам?

Он протянул Магистру блокнот. Тот молча взял его, вытащил из нагрудного кармана ручку и, написав что-то, вернул владельцу.

«Сова, будь добра, процитируй ему фразу: „Да сгинут те, кто раньше нас высказал наши мысли". Кстати, по-моему, он имеет в виду нас».

Вот теперь она не выдержала и расхохоталась. С этого момента она вдруг поняла, что точно знает: они сумеют договориться.

Глава 16

Работа над ошибками

Ее приговорили к пожизненной каторге.

Сова готова была торговаться до последнего, но Магистр, принимая решение, такие мелочи, как чужие протесты, в расчёт не брал. Командору и Лорису досталась служба гражданская, Сове, несмотря на ее возражения, — военная.

— Мне нужно будет принимать присягу? — недовольно поинтересовалась она.

— Само собой, — кивнул Магистр. — После чего тебе придется подчиняться приказам под угрозой трибунала. Это не такие уж жесткие рамки, как тебе сейчас кажется. Но это именно то ограничение свободы, которое тебе подойдет.

— А мое мнение учитывается? — язвительно уточнила Сова.

— Нет, — спокойно ответил он. — Будь благодарна за то, что я не требую большего. Орден редко вкладывает большие средства в людей, если ждать отдачи приходится нескоро.

— Почему же нескоро? — возмутилась Сова.

Магистр терпеливо разъяснил:

— Потому что минимум три года ты потратишь на подготовку. Еще лет пять — на то, чтобы наработать самостоятельный опыт, без которого твоя подготовка ничего не стоит. И только после этого от тебя будет польза. Может быть.

— Вы знаете, что польза от меня будет гораздо раньше.

— От лабораторной крысы тоже есть польза, — заметил он. — Но не для крысы. Ты же хочешь другой работы? Я тебе объясняю реальность ситуации.

Единственной поблажкой стала лишь отсрочка в исполнении приговора: Сове милостиво позволили прийти в себя и не принимать присягу в пижаме и на больничной койке. В Ордене, насколько Сова могла заметить, любили скрупулезно соблюдать предписанные уставом ритуалы, так что даже необычность ситуации не заставила Магистра изменить правилу.

Им предстояло покинуть систему сразу после того, как разбитую при посадке технику починят, а не подлежащую починке погрузят на непострадавший крейсер. Флагман флота Ордена возвращался на главную базу. Тогда Сова робко попросила позаботиться и о ее корабле. Мысль бросить «Водолей» на поверхности планеты ее ужасала. Магистр посмотрел на нее с удивлением, но просьбу пообещал выполнить.

Лишившись собственного средства передвижения, Сова приуныла. Конечно, покидать крейсер сейчас не было никакого смысла. Но Сову удручала мысль, что теперь не было и никакой возможности это сделать.

Приговор вступил в законную силу сразу после его оглашения: без всякой связи с присягой на Сову посыпались приказы. Для начала всем троим было предписано заключить контракты, дать подписки о неразглашении служебной тайны, получить направление на работу и учебу. Магистр с беспристрастностью судьи распределил бремя ответственности в зависимости от степени потенциальной опасности каждого подсудимого. Мягче всего обошлись с Лорисом: от него потребовали лишь сохранения конфиденциальности. Принять решение об участии в исследованиях Ордена он мог в любое время по своему усмотрению. Командору такого удовольствия не доставили: ему предстояло нести трудовую вахту на Лакиоте, подальше от дурного влияния научных свобод и соблазнов родины, а учебу на Земле заканчивать заочно. Сове удалось настоять на включении в ранее подписанный ею контракт новых условий. Она и раньше имела право запрашивать любую информацию о проектах, в которых участвовала, но теперь гарантом исполнения обязательств Ордена становился лично его глава. В течение десяти дней Орден должен был предложить ей не менее трех программ обучения, из которых она сама могла выбрать наиболее приемлемую. Аналогичное условие распространялось и на выбор будущей работы. Свобода ее передвижений была ограничена центральными секторами Федерации при условии обязательной регистрации по месту прибытия в посольстве Ордена. Впрочем, такой режим распространялся на всех военнообязанных лиц. А вот право расторжения контракта в одностороннем порядке у нее фактически отсутствовало: избавить от службы ее могла разве что только смерть. Сова знала: тех, кто подписывал такие контракты, в Ордене называли «вечниками». Пожизненная служба была обязательным условием для допуска к секретным материалам.

Огласив свое решение, Магистр, вероятно, решил, что у него еще будет время, чтобы накомандоваться и, собравшись уходить, жестом пригласил с собой Зория. Тот неохотно поднялся и с надеждой бросил взгляд на Сову, но она и не думала просить его остаться.

— Мы продолжим завтра, — сообщил Магистр и добавил: — До завтра вам приказано пределы госпиталя не покидать.

— Я могу поговорить с тобой? — спросил, наконец, Зорий, обращаясь к Сове.

— Нет, — ответил за нее Лорис. — По крайней мере, не сегодня.

Сова не возражала.

Когда дверь за визитерами закрылась, она позволила себе устало потереть глаза и тихонько застонать, не столько от усталости, сколько ради сочувствия окружающих. Лорис скорбно покачал головой и попросил:

— Командор, в соседней палате есть кресло с антигравом. Тащи его сюда. Самостоятельно Сова до кровати не дойдет.

— Почему это? — тут же возмутилась она.

— Потому что я запрещаю, — мягко сообщил ей Лорис.

— Что сегодня за день, а? — пожаловалась она Командору. — Все мне что-то запрещают. Все мне приказывают. Одна я все время прошу. Вот, кстати, если я попрошу, кто-нибудь мне расскажет, что у меня с ногами?

Командор и Лорис переглянулись.

— Ну, как тебе сказать... — уклончиво протянул Командор. — Просто это не совсем твои ноги.

— Это что, протезы? — ужаснулась Сова.

— Нет, зачем протезы? — обиделся Лорис. — Я провел первую в своей жизни операцию по скульптурному восстановлению конечностей. Твое счастье, что у тебя ускоренная регенерация. Так что это самые настоящие ноги. Только новые.

— А где старые? — придирчиво поинтересовалась она.

— Понятия не имею, — недовольно пробурчал Лорис. — Ты с ними плохо обращалась, и они тебя покинули.

— А почему я ими ничего не чувствую?

— Ты радуйся, что пока ты ими ничего не чувствуешь. Это временное онемение. Когда оно пройдет, ощущений тебе хватит на несколько месяцев, а возможно даже лет.

— Что ты хочешь сказать? — опасливо спросила она.

— Что фантомные боли у большинства сохраняются даже после скульптурного восстановления конечностей. И это может быть очень больно. Хотя со временем приступы станут реже.

— А нельзя чтобы... — с надеждой начала она.

— Сова, — оборвал ее Лорис. — Ты хочешь потерять обе ноги, потом восстановить их и при этом не получить никаких последствий? За такие подвиги придется расплачиваться.

— Ладно, — миролюбиво согласилась она. — Будешь колоть мне обезболивающее.

— Непременно, — заверил ее Лорис. — Если это доставит тебе дополнительное удовольствие. Но предупреждаю, что твой организм нейтрализует любые лекарства, в том числе и обезболивающее. Так что не жалуйся.

Сова с отвращением посмотрела на инвалидное кресло с антигравом.