Возвращение, стр. 55
— Там только автоответчик, и отвечает не голос де Баура, а служба спасения.
— У кого-нибудь есть его другой телефон?
Выяснилось, что ни у кого нет ни номера телефона того местечка, куда мы направлялись, ни нью-йоркского телефона де Баура. Рональд еще раз отправился в ресторан, по справке выяснил телефонный номер де Баура, позвонил, однако ему ответил автоответчик, что семья де Баура уехала и вернется только четырнадцатого января.
Кэтрин настаивала на том, чтобы переночевать.
— Если мы не приедем вовремя, де Баур поймет почему. Он же сам видит, какая погода.
В этот момент вернулись водитель, Джейн и Мэг, и обе женщины уселись на свои места, словно все было в порядке, а водитель ухмыльнулся.
— Ну, все проснулись? Мы доберемся до места часов в семь-восемь, немного позже, чем планировали, но раньше, чем опасались. Не бойтесь, толкать автобус не придется. Автобус у меня как вездеход.
Мы двинулись в путь.
— Что это значит? Кэтрин ведь сказала, что водитель сбился с дороги.
Джейн пожала плечами:
— В баре у стойки он расспрашивал о местности и о дорогах, я это тоже слышала. Надо думать, он знает, куда ехать.
Поначалу нам навстречу иногда попадались то легковые автомобили, то школьный автобус, то большой трейлер с украшенной лампочками кабиной водителя. Шоссе становилось уже и уже, машин больше не было, и все реже мы видели на обочине освещенные окна в открытом поле или между деревьями. В автобусе было темно, никто не включил лампочку над собой и не читал. Все смотрели на шоссе впереди автобуса, которое белой лентой, без следов протекторов, тянулось через леса, никак не кончавшиеся. Мы смотрели на заснеженные ели, на снежинки, падающие в свете фар. Через два или три часа снег идти перестал, и водитель сказал: «Наконец-то!» Однако когда завеса из снежинок исчезла, покрытый белизной мир показался нам еще более неприветливым. И вот мы у цели. Мы еще прежде заметили вдалеке свет, сначала на самом дальнем краю большого, покрытого белым пространства, потом свет стал появляться за каждым очередным витком шоссе. Автобус, пропетляв по серпантину горной дороги, добрался до места и остановился перед старой, ярко освещенной гостиницей.
— Давайте поторапливаться, — сказал водитель, вышел из автобуса, открыл багажное отделение и выгрузил наши вещи.
— Сами видите, что творится. А мне надо еще обратно успеть.
Пока мы выходили, проваливаясь в снег, от которого сразу промокли ноги, он уже снова сидел в автобусе. Он развернулся, помахал нам и уехал. Мы смотрели вслед автобусу, смотрели, как он едет вниз по серпантину шоссе, появляясь в нашем поле зрения то на одном, то на другом витке, а потом в последний раз вынырнув на какое-то мгновение на дальнем краю большого белого пространства. Наконец он исчез насовсем.
12
Гостиница помещалась в четырехэтажном деревянном здании с балконами на втором и третьем этажах. Фонари освещали площадку, на которой мы стояли, и лестницу, ведущую ко входу, а из окон первого и второго этажей падал свет. Мы подождали, но встречать нас никто не вышел.
— Пойдемте сами!
Рональд взял свои вещи и пошел вверх по лестнице. Мы двинулись за ним.
В холле мы снова остановились и стали ждать, однако снова никто не вышел навстречу, ни де Баур, ни хозяин гостиницы, ни кто-то из персонала. Рональд громко крикнул: «Есть тут кто-нибудь?!» — но никто не откликнулся. Наши спутники уселись в кресла, стоявшие в холле, а Рональд, Кэтрин и я пошли по первому этажу в поисках людей. Марк сказал: «Я посмотрю наверху», и Джонатан присоединился к нему. Мы прошли через обеденный зал с камином, за залом увидели еще дверь и лестницу, которая вела к кухне вниз, а также маленький лифт, с помощью которого блюда из кухни подавались наверх. Мы миновали кухню, прошли через пустые подвальные помещения до другого конца дома, там по лестнице поднялись в небольшой зал с баром, оттуда одна дверь вела в библиотеку с пустыми книжными полками, а другая — в холл, где мы все снова встретились. Помещения выглядели заброшенными, на стенах были трещины и пятна, обивка на мебели расползлась, мебель вся в царапинах, в столовой колченогие стулья стояли прислоненными к стене. На кухне на крючках висело несколько сковородок и кастрюль, а дверцы больших холодильников были открыты. Внутри было пусто. И все же в гостинице было относительно чисто.
— На втором этаже есть большой номер, в котором де Баур оставил свои вещи, а еще много свободных комнат, на всех хватит. Этажом выше совсем темно; мы там ничего не разглядели.
— А что с отоплением?
Памела съежилась в кресле и сидела, обхватив плечи руками. В помещении было холодно. Кэтрин встала в позу.
— Что еще за упреки? Я отопление не выключала. Я даже не знаю, где тут котельная. Наверное, на улице.
— Ты пойдешь со мной?
Джонатан кивнул, мы вышли на улицу и обошли дом. Подвала с отопительным котлом или пристройки мы не нашли, однако обнаружили большую поленницу дров и набрали поленьев, сколько смогли унести. Когда мы вернулись в холл, мы увидели, как Грег, выругавшись, с треском повесил трубку телефона-автомата.
— Эта штука не работает.
— А зачем вам дрова? Вы не включили отопление?
Тон Памелы и меня стал раздражать, я хотел ей ответить, но Кэтрин меня опередила:
— Хватит ныть. Сходи лучше за дровами.
— Секунду! — Рональд поднял руку. — Мы должны распределить обязанности. Предлагаю сначала принести дрова в каминную, а потом отправиться на поиски, четверо пойдут в подвал, четверо по этому этажу, а четверо по второму. Ищите продукты, одеяла, свечи — все, что нам потребуется, если ночь будет длинная и холодная.
Мы принялись за работу, и только Памела осталась сидеть в кресле. Когда мы наносили достаточно поленьев к камину, Фил спросил, а можно ли его вообще топить?
— Увидим. Будем искать, пока горит свет. Вы заметили, что выключатели не работают? Где-то должен быть основной рубильник, но я его не нашел, а если часовой механизм в восемь, в девять или в десять часов отключит свет, то будет совсем темно. Поищите главный рубильник.
На этот раз я пошел вместе с Грегом, Филом и Майком, и мы прочесали все комнаты на втором этаже. На каждой из восемнадцати кроватей лежало по сложенной простыне и по тонкому шерстяному одеялу, в шкафах и ящиках было пусто, вода из кранов не шла. Мои спутники отнеслись к этому легко. Грег отпускал смачные ругательства, а Фил и Майк уже прикидывали, как в Вашингтоне будут рассказывать о своем приключении в Адирондакских горах. Мы не сразу решились войти в номер де Баура, но потом все же обыскали и его, нашли коробку со свечами и полбутылки виски.
— На всех все равно не хватит, — заявил Грег, отпил большой глоток и передал бутылку Филу.
Потом бутылка перешла к Майку, он допил остатки, сказал мне «sorry», открыл окно и выбросил бутылку в темноту.
Другие тоже не нашли ничего особенного. В кухне нашли три консервные банки с томатным супом «Кэмпбелл», две канистры с водой, в баре несколько початых бутылок виски и коньяка, а в библиотеке коробку с сигарами. В доме не было ни отопления, ни рубильника, ни центрального водопроводного вентиля. Анна и Джейн зажгли свечи и прошлись по верхнему этажу. Однако там оказались одни пустые комнаты.
И все же мы не унывали. Грег предложил себя в качестве повара, а Кэтрин, словно зная, как он поступает при недостатке продуктов, пошла вместе с ним на кухню. Марк стал разжигать огонь в камине, а мы перенесли кресла из холла в салон. Даже Памела, которую согнали с кресла, вдруг захотела быть полезной и сложила поленья перед камином.
А потом мы сидели все вместе у камина, по очереди хлебали по три ложки из кастрюли с супом, опустошили бутылки, найденные в баре, и смотрели на огонь. В девять часов выключился свет. Когда Кэтрин сказала, что она уже собирается спать, мы разыграли одеяла и простыни; те, кому повезло, получили по два одеяла и по одной простыне, а те, кому не повезло, по две простыни и по одному одеялу. Мне не повезло.