Мы просто снимся бешеной собаке..., стр. 70
Никому не хотелось спать. И мы решили устроить ночной пикник на верхней площадке перед Большим дворцом. Оттуда открывался отличный вид на парк разрушенных фонтанов, на центральный канал и на каменного парня, раздирающего пасть могучего льва. Хищник понимал, что это всего лишь работа, ничего личного. И покорно сносил издевательскую ухмылку античного героя, выпуская в небо высоченную струю воды. Конечно это был не совсем пикник. Скорее суровая пьянка в скафандрах. Но даже просто пить в таком шикарном месте было клево. Фонтаны… Большой дворец… И небо.
Перед трапезой мы отправились в царский душ. Во дворце было несколько герметичных купален. Поэтому хватило всем. Без ущерба для иммунитета. Я сбросил скафандр, ставший уже почти второй кожей. И шагнул под струи воды. Хрустальные потоки падали сверху на плечи, на руки, на голову, путались в волосах окутывая прозрачной пленкой каждый сантиметр усталого тела. Вот бы стоять так вечно! И не думать ни о чем. Обнимать руками верную подругу. Тень или Смерть… Или Где-то Там… Идиллия! Но вдруг все кончилось. В голове взорвался зеленый свет. Засверкали радужные кольца. Пустота затопила мир. Дмитрий Вечер вновь забрал меня к себе.
Мы снова на краю манящей звездной бездны. Я… И Вечер. Он раскуривает черную трубку. Вдыхает ласковый волшебный дым и передает ее мне. Я затягиваюсь… Глубокая сладкая истома разливается по телу. Хорошо…
- Ты знаешь, что такое блюз?
- Это когда черного парня бросает сучка, кидают друзья и подставляют копы. Он решает их всех убить, ищет свою огромную пушку и вдруг понимает, что пушки нет! И никогда не было. А есть лишь черная гитара на стене. Он берет ее и сочиняет бессмертный блюз о том, что все дерьмо.
- Когда мне было девятнадцать лет, я жил в Красноярске и нарезал хардкор в группе под странным названием «Jack Daniels». Я был гитаристом. Мой друг Волосатый играл на басу в группе, с которой мы делили один реп-подвал. Однажды мы с Волосатым посмотрели фильм «Перекресток». Про то, как два блюзмена, старый и малый, пытались отмазать старого от договора с дьяволом. Старик-блюзмен, когда еще был молодым, пришел в полнолуние на перекресток двух дорог и настроил гитару. Откуда ни возьмись выскочил дьявол и предложил контракт: он делает негра крутым музыкантом, а тот в конце жизни отдает сатане свою душу. Парень согласился… После этого он всю жизнь встревал как настоящий блюзмен, окончил свои дни в доме престарелых, денег не заработал, но зато его песни стали известны по всей Америке. Ну там еще много чего было в фильме... Например Стив Вай в роли супергитариста пытался отстоять честь дьявольской короны в поединке с пацаном - маленьким гением большого телекастера. Который безбожно переврал один из каприсов Паганини. Да так, что даже Стив Вай пришел в тихий ужас, бросил гитару и позорно бежал с поля боя. Негра отмазали от адских мук и в конце все вместе исполнили веселую песню… Такой достаточно убогий фильм с традиционным голливудским хеппиэндом. Не лишенный впрочем блюзового шарма. Но в то время он нас с Волосатым сильно вставил. Особенно эта тема насчет настройки гитары в полнолуние на перекрестке двух дорог... А у Волосатого как раз тогда настала в жизни черная полоса. Старые друзья-гопники подписали его по беспределу под серьезное бабло. Менты искали его, чтобы загрести в армейку. Девушка, которую он безумно любил, бросила его и переметнулась к белокурому красавчику-гитаристу.
И вот сидели мы как-то зимой в нашем реп-подвале и бухали местную забористую настойку «Зверобой». Сорок градусов алкоголя, плюс абсолютно дичайший букет каких-то трав, от которого вся наша суровая пацанская жизнь колом застревала где-то глубоко в горле... Волосатый грустил и думал о том, отчего все дела земные идут прахом от поступи судьбы? И никак не мог найти ответ на свой вопрос… Вдруг какая-то безумная мысль озарила его честное ангельское лицо! Он посмотрел на часы… И резко подорвался! Хлопнул одним махом полную стаканюгу пойла, вылез из-за стола, схватил футляр с бас-гитарой и выдал тему: «Пацаны, не обижайтесь… Но я ухожу! Я продам свою душу дьяволу. Здесь недалеко на Нефтебазе есть перекресток. Там и трамвайные пути, и железнодорожные, и обычные дороги... Все по уму. Я думаю, что если настрою там свою басуху в полночь - дьявол обязательно придет! Я продам ему душу... И все у меня в жизни будет зашибись! А если и это не сработает… Тогда уже только башкой об стену!» «Да ты что, Волосатый, обалдел?! На улице тридцатник мороза! Ты там замерзнешь в сугробе, а нам отвечать.» «Тогда идите со мной!» Ну что ты будешь делать?!... Допили бухло, поднялись всей толпой и пошли.
Было нас человек пять. Вылезли на улицу… А там метель бушует, дубак такой, что вообще копец! Хорошо еще, что мы были прозверобоенные все. И безумный внутренний алкогольный жар не давал нам окочуриться до упора. Добрались мы до перекрестка, время уже почти полночь… Смотрим - все шлагбаумы позакрывали, и вдали сверкает огонек приближающегося локомотива. И конечно рядом стояла будочка, на пороге которой тусовалась толстая тетка в оранжевой телогрейке с фонарем, чтобы просемафорить машинистам, что все окей, и можно без проблем ехать мимо. И вот представь, как обалдела эта женщина, увидев странную картину: пять тел с развевающимися на ветру хайрами, шатаясь бредут сквозь ночную метель? Вся эта банда подходит к перекрестку, один из парней достает из футляра большую гитару, падает задницей прямо в сугроб, смотрит на часы и начинает вертеть колки. А остальные обступают его со всех сторон, закуривают и с серьезными лицами наблюдают все это действо! Тетка напрочь забыла о поезде и все смотрела на нас… А ее нижняя челюсть медленно сползала к земле. Все ниже. И ниже. До упора… А басуху Волосатый все-таки настроил! По вибрации. Я потом с утра проверил. И после этого все у него в жизни пошло зашибись! От гопников его отмазал друг-боксер. Да так мощно, что вся эта банда беспредельщиков потом еще не раз Волосатого поила на халяву. Девушка, которая его бросила, облажалась. Белокурый гитарист застал ее с другим парнем и выгнал из подвала… И из своего сердца. После этого ему вообще перестало везти с женщинами. А вокруг Волосатого расцвел сверкающий гарем неформальных герлушек и боевых подруг! И в армейку моего друга так и не забрали.
32.
Мы сидели на верхней террасе перед Большим Дворцом и пили старинное вино из царских погребов. Курили мы конечно «Честерфилд». А что же еще? Сигареты для настоящих БОГов. Красный «Честерфилд». И московский коньяк из маленьких бутылочек. Вот это стиль! Такой коньяк исчез много лет назад. Может он у кого и был... Но ценился дороже алмазов. За такую бутылочку могли свободно грохнуть. Это был мир БОГов. Великая Война сильно повлияла на вкусы тех, кто остался жить. Небесно-голубые уничтожали наш мир. Убивали наших родных и близких. Стирали с карты Вселенной нашу рассу. И мы захотели забыть про все! В искусстве и поп-культуре начался откат к тем временам, когда мы еще не знали про небесно-голубых. В двадцать первом веке новой эры на Земле был собран первый гипердвигатель. Позволивший разогнать звездолет до скорости света. Началась эпоха колонизации галактик. Она подготовила контакт и пролегла, как бездонная пропасть, перед которой закончился Золотой Век. Цивилизация до двадцать первого века новой эры - вот настоящая культура! Все остальное - ошибка судьбы. Которая привела нас в ад БОГов.
На террасе играла тихая музыка. Разноцветные огни фонарей освещали наши лица, плескались в фонтанах и в наших хмельных глазах… Звездное небо раскинулось над Петергофом сверкающим бриллиантовым ковром. Жутко хотелось есть. Но не хотелось покидать друзей. Главное, что водка на столе! Ее родимую и будем кушать. «Ванильные сучки» кружились в анимешном танце. Борм вертелся между ними, разбрасывая радужные отблески меха, словно живой хрустальный стробоскоп. Это было так красиво! Не хотелось уходить из этой ночи… Никогда. Пускай у нас будет бесконечная пьянка, как чаепитие Шляпника и кого-то там еще! «То ли колодец был действительно уж очень глубоким, то ли летела Алиса уж очень не спеша.»