Наследие Тубана, стр. 55
Однако вскоре мрак стал сгущаться и тяжелеть, и на беззащитные тела молодых людей обрушилась ярость Нидхогра. Виверна неистово заревела, оглушив их настолько, что они едва не лишились чувств. Отброшенный плод угодил прямо в лицо Ниде, опалив ей кожу, и девушка вскрикнула от боли.
— Бездарь!
Нида недоумевала; прижимая ладонь к лицу, она, словно червь, поползла в сторону пылающих красных глаз.
— Мой повелитель, плод…
— Взгляни-ка на свой плод!
Нида робко повернула голову и застыла от удивления. Та часть плода, что коснулась ее кожи, больше не была розовой, как прежде. Она поблекла, словно с ее поверхности сползла краска, и теперь из-под нее проглядывала желтая латунь.
На лице Рататоскра появилась ехидная усмешка.
— Нет! — вскрикнула Нида. — Я не могла обмануться!
Нидхогр был беспощаден. Возникшее из мрака завихрение настигло Ниду, словно охотник добычу, и, обвив тело девушки, стало ее душить.
— Это всего лишь медный шар! — ревела виверна. — Они воспользовались соком Геммы, чтобы создать подделку, и ты как дура попалась на этот крючок!
Мрак сжимался все сильнее, сдавливая Ниду с невероятной силой. Девушка, оказавшаяся целиком во власти беспредельной ненависти в ее чистом виде, едва дышала.
— Иди, — сказал Нидхогр Рататоскру. — Отправляйся вслед за Дремлющей и поймай ее прежде, чем ей удастся скрыться. Если она доберется до виллы, то мы не сможем схватить ее. И даже мне не по силам взломать преграду, ибо на сегодняшний день мои возможности все еще ограниченны.
Бездыханное тело Ниды кануло в беспросветную тьму.
— Не ошибись… — добавила виверна, приблизившись к молодому человеку.
Когда мрачный сгусток завис над Рататоскром, он ощутил, как огромная тяжесть сдавила ему грудь.
— …или ты сполна ощутишь непомерность моего гнева.
Молодой человек вскочил на ноги:
— Я все сделаю.
Ворота виллы предстали перед глазами Софии словно мираж. Несмотря на то что Тубан всеми силами поддерживал ее, она изнемогала от усталости. Ее крылья болели, раны саднило, не говоря уже о том, в каком состоянии были ее руки. И хотя Лидия была миниатюрной и легкой, но ведь и София еще совсем девочка, она едва удерживала свою подругу.
Девочка упала на землю всего в нескольких метрах от цели. Ей удалось своим телом, как щитом, защитить подругу от удара, но сама она при этом сильно ушиблась. Опустившись на колени, девочка совсем пала духом.
«Черт подери!» — раздраженно подумала София. Она чувствовала, что больше не может двигаться и что она на пределе своих сил. Девочка ползла по земле в надежде на помощь Тубана, но даже он хранил молчание. София и в самом деле была измучена до предела. Тем не менее она еще была в состоянии ощутить приближение опасности. Девочка прекрасно помнила тот ужас, который Нида внушала ей, ибо сейчас она испытывала подобное чувство. Кто-то шел за ней по пятам.
— Профессор… профессор!
Ворота медленно отворились, и на их фоне выросли два силуэта, которые измученная София едва узнала.
— Профессор… — пробормотала девочка.
Ответа она не слышала. София почувствовала только, что кто-то не без усилий вырывает из ее рук Лидию, а другой, подхватив за плечи, пытается поднять ее. От этих объятий веяло приятным и нежным теплом, и София целиком доверилась им.
— Скорее, скорее! — Это все, что девочке удалось разобрать.
Они почти бегом устремились к воротам; София чувствовала, как ее ноги волочатся по земле.
Однако спустя несколько мгновений девочка почувствовала какое-то странное давление на уши. И в этот самый момент она услышала треск и крик. София повернулась в ту сторону, откуда исходил шум.
И в центре размытой, как ей показалось, картины она увидела юношу дивной красоты, отчаянно пытавшегося войти в ворота виллы. Однако все его усилия так и не увенчались успехом. На его тело со всех сторон сыпались голубые искры, от которых на нем загоралась одежда.
И вдруг юноша стал меняться прямо на глазах у Софии. У него появилось туловище ящерицы, покрытое черной чешуей, и лапы с острыми когтями. Его голова стала похожа на морду виверны.
— Проклятье! — вопил он, против своей воли пятясь от преграды на безопасное расстояние.
София чувствовала, как он подполз к воротам, а в это время кто-то шепнул девочке на ухо: «Идем же, нам пора уходить».
— Вы не сможете прятаться вечно! — крикнул юноша. — Наступит день, когда у Нидхогра будет достаточно мощи снести эту преграду! Тубан, его силы растут день ото дня! В конце концов он разгромит тебя, вот увидишь!
Затем ворота закрылись, заглушив его последние слова. Только тогда София позволила себе погрузиться в мрачное, лишенное сновидений небытие.
24
Начало всего сущего
София отворила настежь окно своей спальни.
Прямо перед ее глазами пылал закат: розово-красный цвет неба был столь насыщенным, что от него досталось даже пузатым облакам на западе. И хотя воздух был морозным, ветер казался приятным. Пахло льдом и зимой — ее любимым временем года. Девочка почувствовала, как ее сердце наполнилось умиротворяющей и безмятежной радостью.
— Ты уверена?
София обернулась. За ее спиной стояла Лидия. После той страшной схватки девочка быстро шла на поправку. Профессор применил еще одну капельку драгоценной Золотой смолы, один за другим удалив с ее тела остатки вживленного устройства. Эта работа не заняла много времени.
— Твоя сила сделала большую часть работы, — с улыбкой сказал он Софии.
Девочка покраснела.
— Скорее уж сила Тубана, — возразила она.
София, улыбаясь, смотрела на Лидию. Это было так здорово снова видеть ее рядом с собой! Она кивнула:
— Да, абсолютно.
И девочка выглянула в окно, высунувшись наружу почти всей грудью. Понюхав воздух, София позволила ветру спутать ее волосы. Девочка закрыла глаза, вспоминая свои сны и приятный ветер Драконии. После минутного колебания София отступила назад.
— Нет уж, сначала ты, — сказала она Лидии, немного покраснев от смущения.
Ее подруга подмигнула ей с усмешкой:
— Трусишь, как обычно…
Она чересчур глубоко вздохнула, демонстрируя притворное раздражение, а затем, подскочив, выпрыгнула из окна. София услышала шорох ее проворных шагов по крыше и наконец ее голос из-за стены:
— Я уже здесь. Теперь твоя очередь.
София медленно подошла к окну и насладилась простиравшимся перед ее глазами видом. Прямо напротив нее сверкала Венера, а горизонт был весь в черных точках верхушек голых гор.
Девочка вздохнула, зажмурила глаза и набралась храбрости. Теперь она точно знала, где его можно найти.
На Софию налетел приятный теплый ветерок. Наверное, с моря подул западный ветер, неся с собой аромат песка и морской соли. Он прошелся по Риму, мимо сиротского приюта и Джованны, которая в эту пору уже хлопотала на кухне. Быть может, в этом ветре была и частичка ее запаха.
София спокойно убрала руки со ставен и, повернувшись к окну, поставила ноги в уже известное ей место. Девочка открыла глаза, испытывая головокружение. Она была уверена в том, что доберется и что все у нее внутри перевернется вверх дном. Это был хорошо знакомый ей недуг, который, возможно, никогда уже не покинет ее. Но теперь София знала, как с этим жить.
Задвинув его в дальний угол живота, девочка стиснула зубы. Она осторожно карабкалась, а в это время сердце как сумасшедшее колотилось у нее в груди.
— Все хорошо, все хорошо. Ты же знаешь, что это просто потрясающе — находиться здесь, наверху, — твердила она себе во время подъема. София не обращала внимания ни на головокружение, ни на страх падения с высоты, ни даже на скрип черепицы под подошвами ее ботинок.
Девочке показалось, что она взбиралась целую вечность, и, когда София увидела ладонь Лидии, протянутую к ней, чтобы схватить за руку, подумала, что ее час и вправду пробил.