100 великих приключений, стр. 53

Лейф вскоре заметил, что его бывший воспитатель вёл себя как-то странно… Он спросил его: „Почему ты так поздно возвратился, отец мой? И зачем ты отделился от остальных?“ В ответ Тюркир долго говорил по-немецки, вращал глазами и гримасничал. Никто не понимал его слов. Через некоторое время он стал говорить по-скандинавски и рассказал: „Я ненамного опередил своих спутников, но мне удалось сделать одно новое открытие: я обнаружил лозы и гроздья винограда“. „Правда ли это, отец мой?“ — спросил Лейф. „Конечно, правда, — ответил тот. — Ведь я вырос в местности, изобилующей виноградниками“. Прошла ночь. Наутро Лейф сказал своим людям: „Займёмся двумя делами: один день будем собирать виноград, а на другой — рубить виноградные лозы и валить деревья, чтобы погрузить их на наш корабль“. Так и порешили… Когда пришла весна, они приготовились к отплытию. Лейф дал этой стране имя, соответствующее её особенностям, и назвал её Виноградной Землёй (Винланд)».

Независимо от того, рос на этой земле виноград или нет, Тюркир, вероятно, был большим шутником, поскольку никому ещё не удавалось опьянеть, поев винограда.

После Лейфа в Винланде побывали его брат Торвальд — примерно в 1001–1003 годах, затем другой брат, Торстейн. Пятое путешествие осуществил богатый и знатный викинг Торфинн Карлсефни в 1005–1007 годах, а последнее — исландцы Хельги и Финнбоги, с которыми отправилась в далёкий путь и сестра Лейфа — Фрейдис (примерно 1010–1020 годах).

Торвальд Эйрикссон отплыл на корабле Лейфа в Винланд, где перезимовал в доме, построенном братом, а затем предпринял несколько разведывательных экспедиций. Однажды на морском берегу один из норманнских отрядов наткнулся на три перевёрнутые лодки, под которыми скрывались девять аборигенов. Викинги напали на них и перебили всех, за исключением одного, сумевшего убежать. Расплата за это безрассудство последовала незамедлительно. На горизонте появилось множество сделанных из шкур лодок, каждая из которых была битком набита туземными воинами. Не успели викинги взяться за свои мечи и топоры, как на них градом посыпались стрелы скрелингов (так норманны называли всех коренных жителей Америки, не делая различия между индейцами и эскимосами). Одна из них вонзилась в грудь Торвальда. Он выдернул стрелу, приказал спутникам отступить и умер. Перед смертью он произнёс пророческие слова: «Мы открыли плодородную страну, но она не принесёт нам счастья…»

Наиболее подробно описана в сагах самая крупная экспедиция викингов в Винланд, во главе которой стоял Торфинн Карлсефни. С ним были 60 мужчин и 5 женщин. Вероятно, они собирались основать в Винланде большое поселение, поскольку даже взяли с собой домашний скот. Норманны перезимовали в доме Лейфа Эйрикссона, а летом впервые встретились со скрелингами. Сначала отношения представителей двух миров складывались достаточно дружелюбно. В дальнейшем, однако, ситуация обострилась и дело дошло до открытого сражения. Победителями оказались викинги. Но Винланд пришлось оставить. Согласно «Рассказу о гренландцах», Карлсефни пробыл там два, а судя по тексту «Саги об Эйрике Рыжем» — три года.

Последняя экспедиция была, без сомнения, самой неудачной. Сестра Лейфа Эйрикссона Фрейдис развязала кровавую усобицу внутри небольшого отряда колонистов. Она своими руками зарубила топором пять женщин из числа соперниц. Таков был драматический финал норманнской колонии в Северной Америке…

В поисках её следов норвежский учёный Хельге Ингстад обследовал весь северо-восток США и часть Канады. На Ньюфаундленде, близ небольшой рыбацкой деревушки с названием Ланс-о-Мидоуз, он обнаружил остатки каких-то древних построек, не принадлежавших ни индейцам, ни эскимосам. А кроме того, эта местность полностью подходила под описание места высадки первых экспедиций викингов в Винланде!

Пять лет, с 1960 по 1964 год, длились археологические раскопки в Ланс-о-Мидоузе. Они показали, что постройки принадлежали норманнам и были возведены примерно в 1000 году, то есть когда Лейф Эйрикссон, а за ним и другие ходили из Гренландии к берегам Америки. Ингстад раскопал остатки фундаментов восьми больших и малых домов. Были обнаружены также остатки кузницы, бани и ямы для сжигания древесного угля. В центре всего этого комплекса находился так называемый длинный дом с пятью комнатами общей площадью 320 квадратных метров, из которых 32 квадратных метра занимал зал с большим очагом. В общей сложности находок оказалось не так уж и много, но они бесспорно доказывали, что поселение принадлежало викингам. Значит, средневековые саги оказались верны!

«Больше нет сомнений, — писал немецкий писатель К. В. Керам, — что „длинный дом“ — это дом Лейфа Эйрикссона. Оттуда он уходил на рыбную ловлю и охоту. У этого очага он ужинал в кругу своей дружины. Здесь рассказывали о подвигах, и эти сведения, переходя из уст в уста, попадали в Гренландию и Исландию, в Норвегию, где в конце концов становились сагами. Этот дом он оставил родственникам, когда возвратился в Гренландию, чтобы умереть на родине…»

Итак, отважные скандинавские мореходы ещё за пять веков до Колумба открыли Северную Америку и даже сделали попытку обосноваться на её побережье. Однако их путешествия в Америку не имели никаких важных исторических последствий. Путешествия в Винланд были забыты к концу XIV века. Но, несомненно, правильно поступили жители старинного американского города Бостон: ещё в XIX веке они установили у себя бронзовые памятники не только Колумбу, но и Лейфу Эйрикссону.

Удивительное путешествие адмирала Чжэн Хэ

Что за красочное зрелище! Сотни кораблей с поднятыми парусами медленно отходят от берега — величайшая флотилия всех времён. На носу каждого корабля сверкают глаза дракона, вселяющие ужас в души врагов и отгоняющие злых духов. Вокруг — множество мелких грузовых судёнышек, призванных сопровождать экспедицию. Они везут тысячи тонн продовольствия и воды. Тысячи человек, отправившихся в далёкий путь, не должны были ни в чём испытывать недостатка…

* * *

«Фан» — парус. Иероглиф с этим значением появился в Китае около 1000 года до н. э. Первые китайские паруса очень напоминали плетёные из тростника циновки. А тип классической китайской джонки — с плоским дном и почти вертикальными носом и кормой — окончательно сформировался лишь к началу нашей эры.

Бурное развитие китайского мореплавания начинается в эпоху династии Сун (960–1279). А в первой трети XV столетия китайцы буквально потрясли мир своими гигантскими по масштабам морскими экспедициями под руководством выдающегося китайского флотоводца Чжэн Хэ. Во время семи плаваний, совершённых в 1405–1433 годах, китайские моряки посетили Зондские острова, Малакку, Таиланд, Шри-Ланку, Индию, Мальдивские острова, страны Персидского залива, Аден, Сомали, Малинди (Кения). Некоторые участники экспедиции побывали даже в священном городе мусульман Мекке. Плавания Чжэн Хэ остались непревзойдёнными по числу кораблей и людей, участвовавших в них: так, в первой экспедиции приняло участие 317 кораблей с 27 870 людьми на борту, во второй — 249 кораблей, в третьей — 48 кораблей и 30 тысяч человек, в четвёртой — 63 корабля и 28 560 человек, в седьмой — более 100 кораблей и 27 550 человек. На фоне этих астрономических цифр даже как-то неприлично вспоминать о трёх каравеллах Колумба и всего-навсего сотне членов их экипажей…

Великий евнух императорского двора Чжэн Хэ был мусульманином, уроженцем южнокитайской провинции Юньнань. За 30 лет своей службы Чжэн Хэ не менее семи раз отправлялся в далёкие морские экспедиции — то в качестве посла, то в качестве командующего флотом. Впервые он вышел в море в 1405 году: император повелел ему разыскать своего беглого племянника, претендовавшего на трон. По слухам, он скрылся «где-то за морем». Вышедшая на его поиски эскадра Чжэн Хэ явно была несоразмерна поставленной задаче: в неё входили 62 больших корабля каждый длиной 440 футов и шириной 180 футов, а на их борту находилось 17 800 человек. И это — не считая большого числа вспомогательных судов, которые везли запасы продовольствия, пресную воду, товары для торговли с туземцами, подарки иноземным правителям. С летним муссоном флот Чжэн Хэ двинулся на юго-запад: в Индокитай, на Яву, Суматру, Шри-Ланку (Цейлон), в Каликут. Послов китайского императора ждал самый тёплый приём в странах, куда они прибывали. «Все без исключения иноземцы соперничали, кто опередит других в преподношении чудесных вещей, хранящихся в горах или скрытых в море, и редкостных сокровищ, находящихся в водной шири, на суше и песках», — сообщает китайская хроника. Так, правитель Тьямпы, государства в Южном Вьетнаме, выехал встречать Чжэн Хэ на слоне. За ним на лошадях ехали самые знатные придворные и шли парадом сотни солдат. Гремели барабаны, пели флейты. Казалось, вся держава готова была славить великого гостя.