100 великих загадок Индии, стр. 45

В наречиях всех индоевропейцев издревле присутствует слово «свастика», санскритское, арийское название знака солнца, того светила, которому в «Ригведе» посвящается множество гимнов и молитв, насыщенных главной просьбой – прервать мрак полярных ночей.

Арьи в своем движении к югу пронесли по всему долгому пути свое преклонение перед солнцем и память о его спасительном воздействии на их жизнь. Поэтому можно предполагать, что то небольшое количество печатей, найденных при раскопках в Хараппе, могло, вероятно принадлежать пришедшим арьям, пытавшимся воспроизводить форму печатей местных народов. Так или иначе, но на разных произведениях искусства в Индии уже в I тыс. до н. э. знак свастики стал повсеместен.

Свастический знак широко распространился в Индии именно со времен появления в ней арьев, и доныне сохраняющих там свое традиционное значение, – им стали отмечать самые разные предметы, стены домов, вышивки и пр. как знаком благоприятствования, как призывом к счастью и довольству. И особенно большую роль играет этот знак при проведении таких обрядовых действий, как, например, свадьбы – тут индусы наносят свастику на очаги, сосуды, одежды и украшения, ковры и циновки.

Фризами из свастик украшены стены и колонны храмов, подножия статуй богов. Свастиками же отмечены деловые печати, бумаги, конверты, пригласительные и поздравительные письма, вышивки на одежде, шалях и пр. При проведении многих молитвенных церемоний верующие наносят на пол перед алтарем магические узоры, обязательным элементом которых являются свастики, имеющие и прямоугольные и закругленные лучи.

Перед днями праздников женщины расписывают свои ладони традиционными узорами, в затейливый рисунок которых тоже часто бывают включены свастики. И перед праздниками не только повсюду продают значки-свастики, но этим узором украшают шкуры домашнего скота.

Можно утверждать, что вся область орнаментальной культуры Индии отмечена знаком свастики и время его появления в этой стране безусловно сопряжено с фактом прихода на ее территорию племен арьев, исконных жителей северных широт, поклонников солнца.

Здесь уместно напомнить и о том, что в число древнейших предков всех индоевропейцев входили и предки славян, которые, судя по ближайшему сходству их языков с санскритом, долгие века плотно соседствовали с арьями в Приполярье, а возможно, и поддерживали родственные связи, переживая те же невзгоды долгих полярных ночей, а значит, и придерживаясь того же преклонения перед спасительной силой солнца. Вот чем объясняется абсолютно доминантное положение мотива свастики во всех формах орнаментального искусства Русского Севера – в вышивках, кружевах, деревянной резьбе и т. п.

Вероятно, и огромный интерес к знаку свастики в политической программе германских националистов объясняется той же памятью о пребывании рядом с арьями предков немцев, как одной из составляющих частей всей массы индоевропейцев, расселившихся после таяния последнего ледника по широким просторам Евразии от Европы до Индии.

Мусульманка на индийском троне

После смерти в 1236 г. могущественного повелителя Индии Шамс-ад-Дина Ильтутмиша правящая элита Делийского султаната, где преобладали тюрки-кыпчаки, выходцы из Дешт-и-Кыпчака – евразийских степей от Алтая до Карпат, раскололась на два лагеря из-за споров по поводу престолонаследия

^{Мавзолей Шамс-ад-Дина Ильтутмиша}

Первый наследник трона Насир-ад-Дин Махмуд, сын Ильтутмиша, умер ещё при жизни отца, будучи наместником Бенгалии. А остальных сыновей Ильтутмиш считал недостойными престола. В 1232 г. он объявил о назначении наследницей трона своей дочери Разийи, по его словам, «справедливой, любящей народ и способной принимать решения по управлению государством».

Однако, несмотря на завещание Ильтутмиша, часть тюркской элиты захотела посадить на трон безвольного Рукн-ад-Дина Фируз-шаха, старшего сына Ильтутмиша, за которым стояла его мать Шах-Туркан и приближённые к ней эмиры.

При поддержке матери и эмиров ему удалось стать султаном. Но правление его было скоротечным. Как писал современник этих событий персоязычный индийский летописец Джузджани, Шах-Туркан пыталась убить законную наследницу, что вызвало волнения в Дели. Исход борьбы был предопределён вмешательством в события личной султанской гвардии – гулямов, сформированных в значительной степени из кыпчаков, соплеменников царствующей династии, которые принесли присягу на верность Разийе и возвели её на престол Делийского султаната.

Оказавшись на троне, Разийя приказала схватить своего брата-узурпатора. Наиболее преданные ей кыпчакские эмиры с гвардейцами доставили Рукн-ад-Дина Фируз-шаха в Дели, где он был казнён.

Разийя отличалась незаурядными способностями и превосходными человеческими качествами. К тому же она владела навыками воина: была искусна в верховой езде, метко стреляла из лука, что являлось немаловажным в среде тюркской знати, в частности кыпчакских эмиров из правящей делийской элиты, которые не утратили традиции воинской доблести своих кочевых предков.

Как и её отец, Разийя уважала учёных и образованных людей, заботилась о них. В то время от террора монгольских завоевателей в Индию бежали многие известные ученые, поэты, религиозные деятели, жившие в таких известных культурных центрах, как Отрар, Самарканд, Бухара, Мерв, Нишапур, Герат, Балх. Благодаря покровительству Разийи они обретали в Индии новую родину и своим творчеством обогащали её культуру и приумножали её славу.

Разийя возродила традиции и порядки кыпчакской династии Шамсийя, основанной Ильтутмишем, которыми пренебрегали во время правления Фируз-шаха, и взяла «кормило управления» в свои руки. На монетах, отчеканенных в первые годы её правления, она приказала выбить следующую титулатуру: «Опора женщин, владычица эпохи, султан Разийя, дочь Шамс-ад-Дина Ильтутмиша». Она получила и такой титул, как «Разийят-ад-Дунийя ва-д-Дин» – «Любимица мира и веры».

Тернистым был путь правления Разийи, немалые испытания выпали на её долю. Самым серьёзным из них был мятеж Нури-тюрка.

Влиятельные тюркские эмиры, занимавшие выжидательную позицию во время мятежа исмаилитов, организовали заговор с целью смещения Разийи с делийского трона. Заговор был раскрыт, войска эмиров, открыто выступивших против Разийи, были разгромлены гвардейцами на берегу реки Джамны, а главные заговорщики казнены. Тюркские эмиры, поддержавшие государыню, получили высокие посты. Самое же высокое положение занял мужественный воин, эфиоп Джамал-ад-Дин Якут Хабаши, которому Разийя пожаловала ранг «эмира эмиров».

Назначение эфиопа на высший пост в государстве вызвало недовольство наиболее влиятельной группы правящей элиты первых султанов Дели, преимущественно кыпчаков, в течение долгого времени распоряжавшейся судьбами государства.

Источники сообщают, в какую ярость приходили тюркские эмиры, когда видели, как красавец эфиоп подсаживает Разийю на коня или слона. Слухи о близости Разийи и эфиопского эмира, распространяемые чихилъгтш, серьёзно подрывали авторитет правительницы в глазах её подданных.

Тюркским эмирам удалось захватить и убить командующего войсками Джамал-ад-Дина Якута Хабаши, а саму Разийю заговорщики бросили в темницу Табархинда.

Как только слух об этом дошёл до Дели, бывшие в столице эмиры возвели на делийский трон сына Ильтутмиша Муиз-ад-Дина Бахрам-шаха.

Через месяц после заточения Разийя была освобождена эмиром Алтун-тобой, посчитавшим себя обделённым после переворота. Он женился на Разийе, и они попытались вернуть престол. Разийя разослала во все концы страны гонцов за помощью, и ей удалось собрать значительные силы. Алтун-тоба возглавил войско для похода на Дели Но фортуна изменила Разийе, в ожесточенном сражении её армия была разбита, и она отступила в Табархинд.

Через некоторое время Разийя сформировала новое войско и вновь выступила в поход. Но из-за измены эмиров Разийя опять потерпела поражение и попала в плен. Был схвачен и Алтун-тоба.